Читать интересную книгу Предельная глубина - Сергей Зверев

С адмиралом их объединяло пристрастие к курению трубки. Гость охотно пользовался угощением, сам же не стал предлагать дважды, после того как Йорк вежливо отказался со словами: «Наверное, для меня ваш табак будет слишком крепким». Правда, гость имел и еще одну пагубную привычку, он то и дело прикладывался к плоской стеклянной бутылке с польской этикеткой. На этикетке гордо возвышался могучий зубр и чернела надпись «Zubrowka». Сорокаградусный напиток он цедил сквозь зубы микроскопическими дозами. В этом ритуале ощущалась давняя устоявшаяся традиция растягивать ежедневную поллитровку от самого утра и до вечера. Что свидетельствовало о крепком характере.

Старого морского контрабандиста отыскали по приказу адмирала Йорка в маленькой деревеньке Энклинге, где кроме него проживал еще десяток семейств потомственных рыбаков. Небольшой паромчик ходил к острову два раза в неделю. Поэтому жители деревни дружно вышли поглазеть на катер с натовским флагом, подошедший к причалу. Подобное событие можно было потом обсуждать на протяжении месяца, вспоминая, кто что сказал, что сделал и на кого посмотрел. А когда рыбаки узнали, за кем прибыли американские морпехи, тут же расступились, оставив перед причалом своего знаменитого земляка. А знаменит он был тем, что во времена финского «сухого закона» милосердно в отношении соотечественников и не без прибыли для себя смягчал его последствия, переправляя дешевую польскую водку на Аланды. Прямо в открытом море он забирал ее с польских рыболовецких судов ящиками, а потом, умело используя сложную географию родного архипелага, доставлял спиртное на необитаемые островки, где уже мелкими партиями перепродавал постоянным клиентам с материка.

В местной полиции заверили, что никто другой не умел так надежно укрывать свое рыболовецкое судно, как делал это старый контрабандист. Даже когда его арестовали, прихватив с ящиком польской «Зубровки», спрятанное судно с грузом обнаружили в фиорде лишь через месяц.

Именно такой консультант, как мистер Галлон, и нужен был адмиралу Йорку. Высота мачты того самого судна была вполне сопоставима с высотой антенны подлодки. А желание скрыться от посторонних глаз соответствовало желаниям российских подводников. Естественно, истинную цель консультаций адмирал Йорк озвучил для полиции, а потом и для мистера Галлона несколько иначе — мол, предстоит подыскать место, где можно скрытно расположить небольшое надводное судно.

— А, это вы для условных террористов стараетесь? — Отставной контрабандист газет не читал, но местное радио слушал, чтобы быть в курсе погодных сюрпризов, а потому прекрасно знал легенду учений.

До выхода в море адмирал Йорк с помощниками тщательно изучил карту, был определен десяток возможных мест, подходящих для того, чтобы спрятать небольшую подводную лодку. Теперь же эти места дотошный адмирал осматривал лично, а мистер Галлон выступал в роли консультанта.

В перерывах между осмотрами мистер Галлон охотно делился секретами своего прошлого. Он бы с удовольствием вернулся к былому занятию, но теперь оно было лишено смысла. «Сухому закону» в Финляндии пришел конец.

— Сегодня никто толком не знает, как спрятать корабль, — вещал он, — вывелись такие люди. Ни толковых тебе контрабандистов, ни браконьеров. А раньше? Раньше каждый второй житель Аландов жил тем, что умел обмануть пограничников и полицию.

— Ваши родители тоже занимались контрабандой?

— Мать — нет. Она больше в церковь ходила, замаливала грехи отца. А вот родитель — еще как! Мой отец умудрялся прятаться от немцев во время войны! А ведь финны им в подметки не годятся. Подходил в годы оккупации к самым берегам Дании и ни разу не попался.

— Взгляните, — адмирал Йорк тронул мистера Галлона за плечо, — пролив между островами Лаповеси, на ваш взгляд, пригоден, чтобы укрыть судно небольших размеров?

Старый контрабандист коротко рассмеялся, приложился к плоской бутылке и даже смахнул с глаз набежавшую слезу.

— Вы еще спрашиваете, сэр? Да это самое лучшее место во всей Балтике. Другого такого не сыскать. Именно там я прятал свое суденышко, когда меня взяла полиция.

Адмирал Йорк скомандовал рулевому направить катерок прямо в пролив. Темными размытыми облаками из тумана выплывали островки. Редкие бухточки с узкими каменистыми пляжами, невысокие скалы, поросшие хвоей. Крикливые птичьи колонии пестрели среди камней. Сильное течение тут же подхватило катерок, стоило ему оказаться в узком проливе.

— Видите? — обрадованно отозвался контрабандист. — Будь у вашего катера мотор послабее, неминуемо врезался бы в скалу. А теперь держись ближе к правому берегу, там нет подводных камней! — крикнул он рулевому.

Течение выпустило из своих цепких щупальцев, лишь только катерок оказался в просторной бухте. Тут царило спокойствие. Белела галька, по которой важно расхаживали чайки. Птицы недружелюбно разглядывали пришельцев. Парочка чаек взметнулась в небо и закружила над катером. Часть бухты тонула в тени скал.

— Это здесь, — заговорщицким шепотом произнес мистер Галлон, указывая на спокойную, как зеркало, темную воду. — Эта часть бухты никогда не освещается солнцем — скалы. Тут всегда полумрак. Место жуткое, если с непривычки. И эхо, — он приложил руки рупором ко рту и крикнул протяжно: — Эгей-ей-ей! Словно духи тебе отвечают.

Звук, отраженный скалами, забился, повторяясь, в бухте. Эхо стихало постепенно, не желая расстаться с редким в здешних местах человеческим голосом. Даже у адмирала Йорка мурашки пошли по коже. Старик хлебнул спиртного, цокнул языком.

— Вот тут, если спрятать корабль, его никто не найдет, — изборожденная морщинами ладонь указывала на вечную тень в правой стороне бухты.

Катерок заложил кольцо в бухте, гидролокатор промерял глубину. Адмирал Йорк мысленно сделал еще одну отметку. За время осмотра он насчитал около десятка подходящих для укрытия субмарины мест. Проводник с уважением смотрел на адмирала, никогда раньше ему не приходилось говорить с такими высокими чинами, максимум с комиссаром полиции.

— Пристрастился, отличная штука. — Немного виновато он продемонстрировал Йорку недопитую бутылку. — Финская водка тоже неплохая вещь, но у нее нет вкуса. А вот польская «Зубровка»… — Контрабандист мечтательно закатил глаза. — Как ее покупали люди из Хельсинки! Не успевал подвозить!

Об оплате работы консультант адмирала Йорка разговор не заводил. Ему был важен сам факт, что он понадобился военным, и произошло это на глазах у односельчан. Но теперь колебания адмирала Йорка остались в прошлом, он точно знал, чем сможет отблагодарить старика, который помог ему определиться с многочисленными проливами и островками.

— Вы не будете против, если я угощу вас ящиком хорошего виски? — спросил Йорк, когда катер уже выплывал с другой стороны пролива.

— Для меня было бы честью выпить его вместе с вами, — не задумываясь, ответил мистер Галлон.

— Всему свое время. Возможно, после учений я ненадолго и наведаюсь к вам в гости. Но подарок вам доставят уже сегодня.

— Больше мне ничего не надо. Я старик, семьи нет. Рад был помочь. — Контрабандист приложил палец к губам, показывая, что предупреждать его о режиме молчания не стоит, сам все понимает.

Он с тоской во взгляде проводил растворившийся в легком тумане силуэт двойного острова, губы нервно дернулись в подобии улыбки.

— Молодость вспомнилась? — усмехнулся адмирал.

— И это… — неопределенно ответил старик, неожиданно блеснул выцветшими глазами. — Места все те же, но я уже другой.

До самого причала мистер Галлон больше не проронил ни слова, хотя ему было что вспомнить, о чем рассказать. Он не хотел тревожить адмирала Йорка, на лбу у которого пролегли глубокие морщинки, одной рукой адмирал сжимал блокнот, другой делал пометки. Старая закалка не позволяла ему пользоваться электронной записной книжкой, он больше доверял бумаге, чем электронике, справедливо полагая, что оцифрованную информацию украсть легче, чем запись, сделанную карандашом.

Изумленные жители рыбацкой деревушки смотрели, как американский адмирал сердечно прощается с их односельчанином. Приближаться к заплывшему в тихую бухточку катерку никто не рисковал, боясь нарушить торжественность момента. А потому мистер Галлон со вскинутой в прощальном жесте рукой смотрелся на мостках причала чрезвычайно монументально. Когда же катерок окончательно растаял в туманной дымке, рыбаки обступили бывшего контрабандиста. На все расспросы тот отвечал неохотно и обтекаемо — мол, без меня даже американцы обойтись в здешних местах не могут, а потом заявил:

— Это еще не все. Увидите, что будет.

— И что же?

— Скажу, не поверите, — немногословно ответил мистер Галлон и неторопливо двинулся к деревне.