Читать интересную книгу "Малютка - Кармен Мола"

уехал из деревни. А потом Франсиска призналась мне, что это был он.

– Почему вы на него не заявили?

– Я чувствовала себя ужасно виноватой. Наверное, если бы я давала ему то, чего он хотел, он бы не стал брать это силой у моей сестры.

– Кто были другие насильники? – спросила Элена.

– Про других я не знаю. В деревне был праздник, полно приезжих. Может, это были наши, а может, гости из других деревень.

– Вы никогда не спрашивали Фернандо об этом?

– Нет, я не решалась. Хотела, чтобы он оставался со мной. Была готова простить его, дать ему то, в чем до тех пор отказывала. Но он меня бросил. Не желал меня больше видеть. Видимо, хотел дистанцироваться от всего этого.

– И вы вините в этом сестру, – произнес Сарате; он констатировал факт, а не задавал вопрос.

– Но я ведь осталась в деревне, в этом доме, чтобы заботиться о родителях, а сестра уехала в Мадрид и забыла про нас.

В ее голосе слышалась давняя досада. Каких только не бывает отношений между братьями и сестрами – от безоглядной преданности до непреходящей взаимной неприязни. Казалось, что у Хуаны, сидевшей в кресле-качалке, на коленях лежал клубок обиды, размотать который не могли ни милосердие, ни вера.

На обратном пути Сарате возмущался поведением Хуаны. Как можно замалчивать изнасилование? Как можно ценить человека, с которым тебя связывали сухие платонические отношения, больше родной сестры? Если бы двадцать лет назад все сложилось иначе… Но прошлое не переписать, а время не остановить. Возможен ли он, лучший мир, где нет места жестокости? Элена позволила напарнику выговориться, а потом накрыла ладонью его руку, лежавшую на рычаге переключения передач. Сарате сел за руль, видимо, чтобы отвлечься.

Зазвонил телефон, и Марьяхо сообщила им о своем страшном открытии. У Элены и Сарате сжалось сердце.

– Ты уверена? – спросила Элена.

– Когда приедете, сами все увидите.

Сомнений не осталось, то, что они подозревали с самого начала, но не решались произнести вслух, теперь было подтверждено. Ческа убила мужчину, который участвовал в ее изнасиловании.

– Мы знаем, где найти Ребеку, дочь Чески. По ее ДНК можно выяснить, приходится ли Фернандо Гарридо ей отцом. – Элена пыталась разговорить Сарате, вытащить его из мрачного оцепенения. Но он молчал, и она продолжила: – Мне жаль ее, девочка держалась замкнуто, не хотела сотрудничать. Но теперь придется.

Элена посмотрела на Анхеля. Он не отрывал взгляда от дороги, вел машину как робот.

– Тебе приходило в голову, что Ческу, возможно, и не похищали? Не исключено, что она сама пустилась в бега. С одним насильником разделалась, теперь охотится на остальных.

– Ты сама знаешь, что это неправда.

Элена посмотрела на него с удивлением. Как можно без раздумий отметать подобное предположение?

– Ты же понимаешь, что, если мы ее найдем, нам придется ее арестовать?

– Поехали в Сафру? – предложил Сарате. – Мне нужно знать, что произошло в том гостиничном номере.

Глава 28

За дверью жалобно мяукали коты. Ордуньо и Рейес ждали, пока слесарь вскроет замок. У обоих урчало в животе: поесть они так и не успели. Буэндиа сообщил им, что судья Орсина наконец-то подписал ордер и что осмотреть дом Иоланды Самбрано необходимо как можно скорее. Сотрудники ОКА надеялись, что так удастся выяснить, стоит ли она за похищением Чески или тоже стала жертвой неизвестных преступников.

В доме пахло мочой, на полу валялись клоки шерсти. Коты были отощавшими и нервными. Им повезло, что кран закрутили не до конца, из него текла струйка воды, совсем тоненькая, но все-таки позволившая им выжить. На кухне валялся разорванный мешок с остатками корма.

На стенах висели фотографии Иоланды, женщины лет сорока. Постель в спальне была не заправлена, одна из подушек выглядела так, будто на ней крутились всю ночь, мучаясь бессонницей. Простыни сбились, край одеяла сполз на пол. В шкафах было полно одежды. Из ванной комнаты уходили, явно рассчитывая вернуться: повсюду лежали туалетные принадлежности, баночки с кремом даже не завинтили. Рейес подавила мимолетное желание взять на палец немного крема, понюхать его и намазать лицо – кожа пересохла от холода и недосыпа.

– Если судью интересует, похитительница эта женщина или жертва, ответ, по-моему, очевиден, – сказала она.

– Почему ты так уверена?

– Она не взяла одежду и косметичку, на холодильнике под магнитиком записка с напоминанием о приеме у врача.

– Не забывай, что она сняла квартиру, где Ческа была в ночь своего исчезновения.

– Ее карточкой мог воспользоваться кто угодно. Тот же похититель.

– Не исключено. Но могла и она сама. Похитила Ческу и держит ее где-то в плену, поэтому и не возвращалась домой. Хотя, судя по всему, возвращалась.

Ордуньо удалось заинтриговать Рейес.

– Возвращалась?

– Как минимум один раз. Чтобы покормить кошек. Принесла им корма на несколько дней и оставила кран приоткрытым, чтобы они могли попить, а дом не залило.

– Это мог сделать и похититель.

– Ну и что логичнее: что похититель – любитель кошек или что о них позаботилась хозяйка?

Рейес только фыркнула в ответ.

– Возможно, ты и права, Рейес, но не верь в собственные гипотезы так безоговорочно. Мы знаем только, что квартира на Аманиэль была оплачена картой Иоланды. И что Иоланда пропала. Может, она жертва, а может, скрывается от полиции. Оба варианта имеют право на существование.

Они осмотрели весь дом, но не нашли ни одной вещи, которая бы хоть что-то говорила об Иоланде. По словам Марьяхо, в соцсетях у нее было пять тысяч друзей – максимально допустимое количество. И при этом никто, похоже, по ней не скучал. Никто не заявил о ее исчезновении. На фотографиях, висевших по стенам, рядом с ней никого не было. Безликая обстановка дома и скудные запасы продуктов тоже свидетельствовали об одиночестве.

– Как Ческа, – заключила Рейес.

Ордуньо удивился, он бы не назвал Ческу одинокой.

– Жила одна, все время на работе, встречалась с коллегой, которому даже ключей от квартиры не дала. Ты ее близкий друг – и не знал, что у нее есть дочь, родившаяся в результате изнасилования в четырнадцать лет. С сестрой почти не общалась, родителей не навестила даже перед их смертью. Если хочешь, продолжу объяснять, почему считаю ее одинокой.

– Пожалуй, ты права. Просто мне всегда казалось, что у нее очень насыщенная жизнь.

Ордуньо охватило странное чувство: он много лет был рядом с Ческой, они вместе переживали очень тяжелые моменты, но если он доверял ей свои секреты, то она о собственной жизни не говорила никогда. Она была очень скрытной и делала все, чтобы казаться