и делать все, чтобы ты была счастлива. Ух ты! Я чувствую себя очень хорошо. Я получаю удовольствие от жизни!".
Кейси хихикнула и похвалила свою подругу: "Сорванец, я действительно восхищаюсь тобой. Ты действительно приручила отстраненного генерального директора. Ты должна научить меня, как делать такие вещи".
Дебби рассеянно пригладила волосы и спросила: "Как вы с Иваном? У нас с Карлосом будет второй ребенок. А у вас?"
На другом конце линии Кейси покраснела. "Я собиралась рассказать тебе об этом. Ты на третьем месяце беременности, верно? Ну, я на втором месяце беременности. Я только что получила результат из больницы!" взволнованно сказала Кейси.
Они с родителями Ивана с нетерпением ждали такой новости. И вот, наконец, она была беременна.
"Вау! Поздравляю, миссис Вен! Почему бы вам не вернуться в город Y, чтобы мы могли быть беременны вместе?"
"Я бы хотела. Моя мама тоже хотела, чтобы я прилетела обратно, но мама Ивана не согласилась. Она хочет сама обо мне позаботиться. Она пообещала, что Иван сможет взять меня в город Y на время во время четвертого месяца", — сказала Кейси. Она была счастлива, что мама Ивана так заботится о ней, но она также чувствовала себя беспомощной, потому что очень скучала по своим родителям и друзьям.
"Похоже, она действительно очень заботится о тебе. Эй, Кейси, мне что-то хочется спать. Я, наверное, пойду вздремну. Я позвоню тебе позже, хорошо?" Дебби хорошо выспалась, но все равно чувствовала себя очень сонной.
"Хорошо. Береги себя, Сорванец. Пока!"
Положив трубку, Дебби даже не пошевелилась. Она заснула в шезлонге на балконе.
Когда Карлос вернулся, он увидел, что она крепко спит в шезлонге.
Он вздохнул и, схватив одеяло, лежавшее на кровати, направился на балкон.
Дебби спала крепко, поэтому он изо всех сил старался накрыть ее одеялом помягче. Но это все равно разбудило ее.
Она медленно открыла глаза и хриплым голосом пожаловалась: "Я просто заснула…".
Карлос развеселился и тут же извинился: "Прости. Я не хотел тебя будить".
Она снова закрыла глаза. "Ты принес мне что-нибудь поесть?" — спросила она.
Карлос был ошеломлен. "Нет. Я…"
Дебби прервала его и огрызнулась: "Ты должен был понять по моему утреннему сну, чего мне хочется! Почему ты не купил мне еду, которую я хотела съесть?".
Карлос потерял дар речи. Он вспомнил, что перед тем, как он ушел утром, она спала на боку. Тогда он спросил: "Что ты любишь есть, когда спишь на боку? А на спине?" Ему нужно было все записать.
"Хм… когда я сплю на левом боку, я хочу мороженое. Когда я сплю на правом, я хочу горячее. Когда я на спине, я хочу куриные ножки, чипсы, колу, гамбургер…".
У Карлоса отпала челюсть. Все блюда, которые она перечисляла, были запрещены им самим.
На следующий вечер он попросил повара приготовить для его жены куриные ножки. Держа тарелку в руке, он поднялся наверх. Когда он открыл дверь, Дебби читала книгу.
Аромат еды мгновенно привлек ее внимание. Она отложила книгу и воскликнула: "Куриные ножки! Они острые?"
"Нет! Ты не можешь есть острое…"
Она вытянула длинное лицо и огрызнулась: "Ты сделал это специально. Ты же знаешь, что я люблю острую пищу".
"Ты не должна есть острую пищу, когда ты беременна", — терпеливо объяснил Карлос.
Дебби посмотрела на куриные ножки, тяжело сглотнула и притворилась, что сердится на него. "Карлос Хо! Иди в угол и подумай над своей ошибкой!" — сказала она, указывая на угол комнаты.
К ее удивлению, Карлос пошел в угол, не сказав ни слова в знак протеста.
У Дебби не было причин усложнять ему задачу. Через некоторое время она вздохнула и посмотрела на Карлоса, который стоял в углу, засунув руки в карманы. "Иди сюда и поешь со мной", — сказала она.
Карлос потер виски и сказал: "Дорогая, ты же знаешь, что я не ем куриные ножки".
Она показала на свой живот и сказала: "Твоя дочь хочет, чтобы ты их съел". Вначале Дебби называла ребенка в своем животе "твой сын". Но вскоре она поняла, что это не оказывает на него особого влияния, поэтому она изменила свой подход и теперь называла их ребенка "твоя дочь".
И это подействовало просто волшебно. Как бы Карлос ни отказывался, он всегда уступал.
Карлос надел одноразовые перчатки и стал есть куриные ножки, совсем как Дебби.
'Аляповатый генеральный директор ест куриные ножки!' Дебби смеялась так громко, что ее слышали даже горничные на первом этаже.
Пока я слушаю ее, она будет счастлива. Все, что я хочу видеть, это ее прекрасную улыбку", — думал Карлос.
В результате он выполнял все ее прихоти и был очень послушным во время ее беременности. Она знала, что он любящий, преданный муж, который стремится доставить ей удовольствие. Поэтому она воспользовалась ситуацией и пыталась всячески издеваться над ним.
Однажды вечером Карлос не понял, почему Дебби снова на него рассердилась. Она настаивала на том, чтобы выгнать его из их постели.
Стоя рядом с кроватью, он невинно спросил: "Дорогая, что я сделал не так? Пожалуйста, не сердись на меня. Я клянусь, что больше так не буду".
"Хамф! Ты так тяжело дышишь, что мне нечем дышать. Ты меня задушишь. Уходи!" С этими словами она бросила в него подушку.
Карлос поймал подушку в руки и посмотрел на нее, не зная, как реагировать. Если бы он не поймал подушку и она упала на пол, у Дебби был бы еще один повод отругать его. "Дорогая, ты хочешь, чтобы я перестал дышать?"
Дебби моргнула своими круглыми глазами и ответила: "Конечно, нет! Иди и спи в комнате для гостей".
"Но если я пойду спать в комнату для гостей, кто будет сопровождать тебя ночью в туалет?" — рассудил он и положил подушку на диван.
Она задумалась на мгновение и поняла, что в его словах есть смысл. "Хорошо. Милый, давай спать".
"Спасибо, милая". Карлос послушно забрался обратно в кровать.