Астон назвал всю эту историю с женитьбой глупостью. Джейсон, конечно, поспорил с ним, но в глубине души понимал, что мерзавец прав.
Он тогда остался в кабинете. Когда Астон попросил его, эти несколько слов подействовали почти как приказ. Пару секунд он был не в силах сдвинуться с места, а когда наконец совладал с собой, Эдер и тот незнакомый мужчина уже вышли за дверь, а Астон… Астон преодолел разделявшее их расстояние и попытался взять его за руку.
Джейсон отдёрнул ладонь.
— Нам надо поговорить, — повторил Дэниел.
Джейсону захотелось закрыть глаза. Астон стоял так близко от него. Он видел теперь его лицо в мельчайших подробностях: решительную складку губ, чисто выбритые щёки, тёмные пристальные глаза и… О господи, он даже чувствовал запах его одеколона или ещё чего-то, чем Астон пользовался. Дэниел никогда не любил, чтобы от него пахло сильно, и раз он чувствовал этот запах, значит, он был слишком, слишком близко, опасно близко… Но запах был незнакомым. За полтора года Астон успел сменить одеколон.
Джейсон отвёл глаза.
Астон тем временем занял стратегическую позицию возле двери и даже для надёжности прислонился к ней спиной.
— Неужели ты боишься меня? До сих пор…
Не дождавшись ответа от Джейсона, упрямо смотрящего в пол, Астон снова заговорил:
— Мы должны были встретиться ещё тогда, в январе, но ты не дал нам поговорить, — начинал он медленно и осторожно, постепенно добавляя более настойчивые нотки. — Я полтора года жил с мыслью о том, что не успел сказать тебе…
— Тебе не кажется, что мы движемся по кругу? — прервал его Джейсон. — Я видел эту сцену десятки раз. Оставь меня, наконец, в покое.
— Я до сих пор не могу забыть тебя.
— А я тебя, — ответил Джейсон с саркастической усмешкой. — До сих пор кошмары снятся.
— Я хочу попросить у тебя прощения.
— Только не это! — Джейсон закатил глаза и отвернулся. — В который раз? Твои извинения ничего не стоят…
— И всё-таки…
— Хватит! — резко оборвал его Джейсон, который в начале их разговора чувствовал скованность и даже лёгкую боязнь, отступившие теперь. — Знаешь, на что похожи твои извинения и сожаления? Нет? Помнишь, один твой родственник напился в клубе и разбил свой «Порше»? Он тоже очень сожалел. Он сожалел о том, что у него теперь нет машины и что у него отобрали права. Но он почему-то ни капли не сожалел о том, что сел за руль пьяным. Ты точно так же сожалеешь о том, что лишился любимой игрушки, а не о том, что ты наделал.
Астон нисколько не смутился. Он смотрел на Джейсона так, словно полностью его поддерживал:
— Ты отчасти прав. О многих вещах я не жалею. Я не жалею о том, что подстроил нашу встречу и скрывал, что женат, не жалею о том, что не отпустил тебя после того, как Эдер привёз тебя из Праги — последняя неделя была вполне сносной, — заявил Астон и довольным тоном добавил: — У нас даже дважды был секс.
Джейсон с окаменевшим лицом слушал этот наглый, высокомерный монолог. Астон ничуть не поменялся, ни на каплю…
— Я даже не жалею о том, что держал тебя целый год при себе против твоей воли. Наши отношения были не очень приятными, но ты был со мной. Да, всё кончилось плохо, но лучше эти четыре года, чем вообще ничего. Я жалею только о двух вещах: о том, что заказал то похищение, и о том, что произошло в нашу последнюю встречу. Я был слишком зол на тебя, а ты подлил масла в огонь…
— А, так это я виноват? — сквозь зубы выговорил Джейсон, побледнев от ярости.
— Нет, виноват я, — признал Астон. — Есть ещё одна вещь, о которой я искренне сожалею: то, что я сделал, когда увидел то видео. Но это ты мне уже простил, так что можем к этой теме не возвращаться.
Джейсон смотрел на него уже даже не со злостью или отвращением, а с безграничным удивлением.
— Если бы ты только знал, насколько омерзителен… — почти что прошептал он, так плохо подчинялся ему его собственный голос.
— Я всего лишь честен. Ты ведь этого хотел?
— Нет. Я хочу совсем другого. Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое. Я хочу, чтобы ты сдох от своих сожалений или не-сожалений и прекратил впутывать меня в свои грязные дела. Я хочу, чтобы твои люди больше не подкарауливали меня в магазине. Я хочу, чтобы твоя жена лежала бы в своём чёртовом спа вместо того, чтобы портить мне жизнь. Вот чего я хочу.
— Не могу обещать, что всё это выполню. У меня несколько иные планы. Но моя жена тебя больше не побеспокоит.
Джейсон посмотрел Астону в глаза: как он ненавидел смотреть на него снизу вверх, когда тот подходил так близко, что словно бы нависал над ним.
— Мне не приходило это в голову, — сказал он, — но сейчас кажется, что ты настолько безумен, что мог сам подстроить всю эту историю с Камиллой.
— Нет, — покачал головой Астон, — я не собираюсь повторять старых ошибок. Больше никакой лжи, никаких спектаклей. Думаешь, я не мог бы подстроить нашу встречу гораздо раньше? Я бы даже мог сделать так, чтобы ты никогда не женился на этой своей Рэйчел. Но я обещал самому себе — и теперь я обещаю это тебе — что буду играть честно.
— Играть? — переспросил Джейсон, чуть склонив голову и думая, не ослышался ли он.
Астон посмотрел на него с легкой усмешкой.
— Я собираюсь вновь завоевать тебя, на этот раз честно.
— Ты не можешь завоевать меня, — прошипел Джейсон, у которого от этого заявления кровь прилила к голове и с гулким шумом застучала в висках. — Я ненавижу тебя. Я скорее умру, чем…
— Да, я знаю. Когда-то это было правдой, но не сейчас. Ты был в ужасном состоянии, Джейсон, должен признать, по моей вине. Я не предполагал, что всё настолько плохо: ты даже не дал нам шанса поговорить. Но сейчас ты совершенно нормален и адекватен, — уверенно заявил Астон, — и не повторишь подобной глупости.
— По крайней мере, не из-за одной-единственной встречи с тобой, — произнёс Джейсон, холодно усмехнувшись.
— Это не единственная встреча. Я тебя обо всём предупредил. Считай, что мы подписали соглашение о намерениях. Я буду действовать открыто, но буду пользоваться всеми имеющимися у меня преимуществами, имей в виду.
— Твоими преимуществами? Опять устроишь похищение? Запрёшь в своём доме?
— Ничего такого, — ответил Астон, и тут его выражение лица и интонации поменялись, став искренними, почти грустными. — Я никогда больше… Джейсон, я никогда больше не сделаю тебе ничего плохого, ничего, чего бы ты не хотел… Я…
Он протянул к нему руку и успел на долю мгновения коснуться пальцами его щеки, прежде чем Джейсон отшатнулся и сделал шаг назад.
— Не смей ко мне прикасаться!
— Ты совсем не изменился. — Астон смотрел на него внимательно, пристально, будто бы пробуя взглядом на вкус каждую чёрточку лица бывшего любовника, наслаждаясь и мечтая снова сделать своим. И, тем не менее, в его настойчивых, ждущих глазах не было того, что Джейсон ожидал увидеть: желания или угрозы.
— Ты тоже остался тем же мерзавцем, каким я тебя запомнил. Мне казалось, ты понял, что всё кончено. У меня есть жена и ребёнок, — Джейсон тут же пожалел, что упомянул про них: это выглядело жалкой попыткой обороны, словно он, конечно же, сдался бы Астону, если бы не семейные узы.
— Твой брак — сплошное недоразумение. Глупость, — вынес Дэниел пренебрежительный вердикт. — Судя по всему, твоя жена забеременела в конце мая или в июне. Ты поселился в этом городе только в феврале. Хочешь сказать, что за три месяца нашёл девушку и так в неё влюбился, что решил создать семью? В это даже подросток не поверит, не то что я.
— Тем не менее, у меня есть семья.
Астон отошёл от двери, отодвинул один из стульев и опустился на него, закинув ногу на ногу и всё так же не сводя глаз с Джейсона. Тот злился на себя. Почему он всегда так странно чувствовал себя рядом с Астоном? Даже не беспомощно, нет… Он не мог подобрать нужного слова. Наверное, просто слабее… Только что он возвышался над ним — и это раздражало Джейсона. Теперь он сел — и Джейсон чувствовал себя то ли школьником, вызванным учителем к доске, то ли простолюдином, которому не положено садиться в присутствии сеньора.