В нашем примере есть определенное упрощение. При выдаче кредита банк открывает клиенту счет, на котором отражаются деньги, полученные заемщиком. Но счета, которые банк открывает своим заемщикам (в нашем случае компания «Браун и сыновья» и компания «Джонсон и Ко»), отличаются от счета, который был открыт мистеру Смиту. Счета заемщикам могут называться «ссудными», «текущими», «расчетными» и т.п. По остаткам на этих счетах банк обычно начисляет небольшие проценты. Нередко бывает даже наоборот: банк взимает с клиента деньги за услуги по управлению деньгами заемщика. Поэтому в нашем примере для простоты расчетов мы данную деталь исключили - она не оказывает существенного влияния на механизм получения банком общей прибыли при частичном резервировании.
Цепная реакция в «денежно-кредитном реакторе»
Долговая «пирамида» на основе частичного резервирования может выстраиваться в одном банке, но чаще в этом процессе участвует цепочка из нескольких банков. Именно такую схему в литературе по банковскому делу называют «мультипликатором» («денежным», или «кредитно-депозитным»). Приведем пример.
Скажем, некто мистер А, фермер, продает пшеницу на сумму 1000 долларов и помещает деньги в банк Х. Оставив 10% депозита в качестве резерва, банк может одолжить 900 долларов некоему лицу Б, которое, в свою очередь, кладет эти деньги на депозит в банк У. Оставив 10-процентный резерв, банк У выдает кредит в размере 810 долларов некоему лицу В, которое помещает эти деньги в банк Z, который потом ссужает 729 долларов некоему лицу Г и т.д. Депозит первоначально заработанных 1000 долларов (именно заработанных - потому что они получены за реально созданный товар, который был куплен и потреблен) позволяет банковской системе в конечном счете создать 9000 долларов в виде новых дополнительных депозитов, а также создать 9000 долларов новых долгов - новых денег. Причем деньги могут создаваться без необходимости произвести при этом хотя бы одну обладающую ценностью вещь; например, лица Б, В, Г, Д и т.д. могут быть спекулянтами, играющими на бирже и получающими кредиты под залог ценных бумаг, покупаемых на эти же кредиты. Банки, участвующие в этой серии сделок, имеют в общей сложности депозитов на сумму 10 000 долларов на основе первоначального депозита 1000 долларов и новых непогашенных ссуд на сумму 9000 долларов. Скажем, они рассчитывают прибыль исходя из ставки, равной 6% годовых, т.е. 540 долларов. В приведенном выше примере мы исходили из того, что резерв составляет 10%, т.е. ту часть депозита, которая должна быть помещена на счет коммерческим банком в центральный банк. Если бы не было требований резервирования, то процесс мультиплицирования денег был бы бесконечным.
Итак, «резервирование» не меняет жульнической природы ростовщических операций и не спасает общество от банковских кризисов. В некоторых странах обязательное резервирование чисто символическое или вообще отсутствует. Например, в государствах ЕС норматив обязательных резервов составляет 2%, а по обязательствам со сроком свыше двух лет равен нулю. Первой шаг к полной отмене резервирования сделала Канада: в 1992 г. там был принят закон об отмене резервирования по всем видам вкладов на два года. А по истечении указанного срока Канада отказалась от резервирования вообще. За Канадой последовали такие страны, как Швейцария, Новая Зеландия, Бельгия, Австралия, Швеция, Дания, Великобритания и Мексика.
Фальшивомонетчики в борьбе за свои права
А что думают о нормах обязательных резервов сами банки? Они постоянно стонут и жалуются на «невыносимое бремя» отчислений на формирование обязательных резервов. Пожалуй, это одна из самых популярных «банковских» тем в нашей прессе. Банкиры отстаивают свои «шкурные» интересы. У ростовщиков повелся обычай называть отчисления в резервы «налогом» на банкиров, естественно, ухудшающим их конкурентоспособность. Нередко банкиры даже шантажируют власти, говоря, что они вынуждены компенсировать падение своих доходов из-за этого «налога» путем повышения процентных ставок по выдаваемым кредитам.
Чтобы избегать уплаты этого «налога», банкиры идут на хитрости. Банки, например, создают «дружественные» подконтрольные структуры, не имеющие статуса банка. Поступающие в виде вкладов средства банки переводят на балансы подконтрольных структур. Нередко такие структуры вообще регистрируются в офшорах, что делает их недосягаемыми для надзорных организаций.
Банкирам в данном вопросе всячески стараются помочь «профессиональные экономисты». Они «научно обосновывают», что обязательное резервирование в размере нескольких процентов от общей суммы обязательств банков становится «непреодолимым тормозом» для развития банковского сектора. Далеко за примерами ходить не надо. Вот, например, сенатор, профессор, доктор экономических наук Г. Г. Фетисов пишет:
«Необходимо осуществить в России поэтапное снижение обязательного резервирования до уровня 2%, принятого в ЕВЭС (Европейском валютном и экономическом союзе. - В. К.), с вычетами, подобными применяемым в США. Такая мера будет стимулировать расширение вложений кредитных организаций в реальный сектор. Ныне действующие нормативы обязательного резервирования в 3,5% уже не соответствуют реальной экономической конъюнктуре и искусственно сдерживают развитие операций кредитных организаций. Более того, они значительно снижают конкурентоспособность российских банков по сравнению с иностранными банками.»[1345]
А потом титулованные «борцы» с «высокими» нормами обязательного резервирования и «искусственным сдерживанием развития операций кредитных организаций» удивляются: откуда на нашу голову сваливаются банковские и экономические кризисы?
Соломинки для утопающих
Завершая тему обязательного резервирования, отметим: отчисления коммерческих банков в виде обязательного резервирования сегодня направляются в центральный банк и формируют фонд обязательного резервирования. Некоторые профессиональные банкиры называют его «общаком». Использование лексики криминального мира в данном случае вполне уместно. В мафиозных группировках «общаки» («общие кассы») создаются прежде всего для того, чтобы решать чрезвычайные вопросы, касающиеся всей группировки или отдельных ее членов (например, для дачи взяток прокурорам, судьям и иным чиновникам, для оплаты разного рода деликатных «заказов» вплоть до убийств, для лоббирования нужных законов и т.п.). «Общак» под названием «фонд обязательного резервирования» нужен для того, чтобы спасать отдельных членов мафиозной группировки, которая сегодня легализовалась под вывеской «банковская система».
Центральные банки уделяют большое внимание такому средству поддержания устойчивости банковского сектора, как межбанковский рынок кредитов (МБРК). Создатели данного «инструмента» считают, что банки, у которых возникают проблемы с ликвидностью, могут «закрыть» эти проблемы с помощью кредитов, полученных от банков с «избыточной» ликвидностью. Задача центральных банков - создать МБРК и «дирижировать» им, прежде всего регулируя уровень процента на этом рынке. Вот что пишет по поводу МБРК Дмитрий Голубовский:
«Если приток депозитов и выдача кредитов являются точно сбалансированными процессами, в банке в принципе не может возникнуть ситуации, когда могут потребоваться резервы, - он становится посредником между людьми, накопившими обязательства банка, и людьми, стремящимися занять эти обязательства. Регулировать этот баланс можно, манипулируя процентными ставками: при некоторой оптимальной ставке желающих занять деньги будет примерно столько же, сколько желающих вложить. Под несколько меньшую ставку можно принимать депозиты, под несколько большую - выдавать кредиты, а разницу в процентах банкир может класть себе в карман. Для того, чтобы по мере усложнения финансовых операций поддерживать этот баланс спроса на деньги и предложения денег во все более тонком равновесии, которое гарантировало минимизирование резервов и, следовательно, давало большие возможности создавать деньги, банки создали межбанковский рынок кредитования. Когда какой-то банк сталкивался с избытком спроса на кредиты - он мог взять деньги в долг у другого банка, в котором был приток депозитов»[1346].
В теории все выглядит очень красиво. А в случае даже самой легкой паники межбанковский рынок кредитования перестает работать. «Профессиональные экономисты» называют это «кризисом взаимного доверия банкиров». Яркий пример такого «кризиса доверия» - события лета 2004 года, когда МБРК в России был полностью «парализован», причем для этого оказалось достаточно лишь «вброса» в СМИ негативной информации о нескольких российских банках.