устала! Вот и спать идет. Одна... А не гоню ли я лошадей? Не напираю ли? Может быть, стоит ей что-нибудь подарить? Стыдно признаться, но я плохо помню - как это, ухаживать. Во-первых, это было давно. Во-вторых, а было ли? Как-то раньше у меня все получалось само собой. Нет, я точно старею.
И от этой мысли мне становится так грустно, что я тихо проговариваю:
- Ну, иди, - и сам удаляюсь в сторону своего кабинета. Именно там мое любимое место. Там я могу предаться печали. Вот, и ногами я уже шаркаю...
С печалью в моем кабинете очень проблематично.
- Мерлин! А Вы что здесь делаете? - недоуменно спрашиваю я. И в самом деле, нахождение старого (о, опять!) волшебника в моих святая-святых, по меньшей мере, странно.
- Ну и где ты держишь это самое вино? - рычит маг.
- Какое вино? - осторожно интересуюсь я.
- Выдержанное! Мне внучка рассказывала!
Ах, Дуся, вот вернись только, я тебе тоже много, о чем расскажу.
- Выпил, - вздыхаю я и усаживаюсь в кресло, - чем обязан Вашему визиту?
- Так вели принести! - кричит Мерлин.
- У Вас, уважаемый, прошу прощения, похмелье?
- Вальдор, идиот, не задавай глупых вопросов!
- А Вы, случайно, ни с кем меня не спутали? - холодно так произношу я.
Мерлин корчит странную рожу, машет руками и, наконец, проговаривает:
- Да помню я, помню о том, что ты король. Не идиот. Ладно. Не прав. Только пусть принесут что-нибудь выпить, а то мне не по себе.
Не вопрос. Минут через пять перед магом уже стоит кувшин с вином и внушительная такая кружка.
- А все-таки, - спрашиваю я. дождавшись, пока волшебник утолит свою первую жажду, - чему обязан Вашему визиту?
- Дык внучка-то пропала!
- Ну да.
- И Терин тоже!
- Логично.
- Так еще и Лин куда-то делся.
- С папой, думаю, ушел.
- Да не мог он с папой! Терин же идиот, но не настолько! Здесь он где-то. Был то есть. Просыпаюсь - парня нет. Я туда-сюда, выпить не дают. Ну, я к тебе. Дай, думаю, спрошу, есть ли новости.
Во время нашего диалога Мерлин поразительно быстро пьянеет. То ли то, что на старые дрожжи, то ли заклинанием каким себе помог - не знаю, но речь у мага становится все менее связной и, кажется, даже глаза начинают слипаться.
- Новостей, к сожалению, нет, - отвечаю я.
- Ага, - говорит Мерлин и кивает. Часто так, но неуверенно, - я тут у тебя поживу.
Что за ерунда? Я всех Дусиных родственников должен под своей крышей собрать? Так уж лучше гиперактивный Лин, чем его неуравновешенный тезка, бывший ранее великим магом. Вот это полулежачее сейчас на столе землетрясение мне во дворце нужно? Нет!
- Чего бы это ради, уважаемый? - вежливо так интересуюсь я.
- А вдруг они сюда вернутся? - отвечает маг и пьяненько улыбается, - Вальдор, ну хошь, я для тебя что-нибудь сделаю?
Ага, вернутся. Причем именно сюда. Нацелился старый хрен на мои запасы вина. Небось у Дуси выжрал все, вот его в гости и потянуло. Хотя... что он там говорил насчет "что-нибудь сделать"?
- Мерлин, ты можешь сделать так, чтобы я выглядел моложе?
- На молоденьких потянуло, - хихикает маг и укоризненно машет мне указательным пальцем, - да запросто! На какой возраст Вы рассчитываете, Вашшство?
- То есть?
- Сколько лет ты хочешь, чтоб тебе давали?
А... Э... Сколько бы, ну так, чтоб естественно...
- Сорок!
- Бу сделано! - отвечает маг и подрыгивает правой ногой. Ну да, он в своем магическом предмете ходит. На левой у него сапог, - вина вели еще принести!
И окончательно падает лицом на стол.
Аккуратно ощупываю собственную физиономию. Есть ли изменения? Пока неясно. Зеркало, где зеркало? Почему у меня в кабинете нет зеркала? А! В спальне есть. Несусь в спальню, и...
- Мерлин!
А дальше я не буду приводить те слова, которые мне пришлось произнести. Потому что они все нецензурные. А я человек солидный, да, солидный, мне это не к лицу.
К вопросу о лице. Стою я, смотрю в зеркало и понимаю:
А) вряд ли меня кто в таком обличии узнает;
Б) нужно срочно выяснить, как убить Мерлина. После того, как он вернет мне мой облик. Ну почему в прошлый раз Терину не удалось прикончить этого старого засранца? Почему?!
Бегу обратно в кабинет, содрогаясь от мысли, что этот... маг... мог уже куда-нибудь деться. Нет, спит, родненький, храпит, зараза, и, сволочь такая, не просыпается! Я на него