- Кстати, этот сержант, мастер Токит - очень хороший исполнительный человек.
- И твой друг?
- Ты попал в точку! Я всегда стараюсь помочь друзьям.
Эрствин начал краснеть. Ему опять почудился намек.
- Хромой, я... - граф заговорил едва слышно, так, чтобы не разобрали латники, едущие следом, - я очень благодарен за все. Я же тебе предлагал, выбирай любую должность...
- Малыш, - теперь меняла смутился, - извини, я не умею подбирать выражения. Похоже, ты не так понял. Давай-ка, снова каменное лицо! Ну, как на старинном келате! Поговорим после, хорошо? И не беспокойся, я приготовил длинный список добрых дел, которыми ты сможешь меня отблагодарить. Да не смотри так, пожалуйста, не то я, чего доброго, воображу, что помог тебе бескорыстно! А это никак не входит в мои планы! Я корыстен! Я чудовищно корыстен!
На площади колонна остановилась, из Большого дома высыпали солдаты - помогать, и чиновники - поглядеть. Поодаль стала собираться толпа праздных горожан. Многие явились вслед за конвоем, другие подтянулись, привлеченные скоплением земляков. Надо же, весна - а такие события! Нечасто подобное происходит весной, когда дороги непроходимы. Люди разглядывали забрызганных грязью усталых пленников, указывали пальцами на тех, кого, кажется, узнали. Некоторые принимались гадать, что, собственно, произошло, откуда взялось более полусотни арестантов? Потом по толпе прошло известие - Леверкой! Господин граф одержал славную победу и вернул родовой замок!
Хромой окликнул Токита и, когда сержант с поклоном предстал перед графом, объявил:
- Вот этот доблестный и исполнительный служака, о котором я говорил, ваша светлость. По-моему, лучшего кандидата на должность начальника стражи не найти.
- Да, верно, нам нужен начальник стражи... - кивнул Эрствин, - но традиция велит назначить на эту должность дворянина... Я подумаю. Сержант, всех пленников низкого звания - взять под охрану. Всех переписать, имена, чьими вассалами являются... и водворить в городскую тюрьму. И помните - это мои пленники! Никаких записок от членов совета, никаких приказов, кроме моих собственных - прочие распоряжения не распространяются на этих людей.
Хромой подмигнул приятелю.
Граф, игнорируя эту пантомиму, обернулся к меняле.
- Хромой, мне вскоре понадобятся твои советы. Сейчас я отдам кое-какие распоряжения, велю нынче вечером созвать цеховых старшин... потом хочу видеть тебя.
- Да, ваша светлость.
Когда граф удалился, Токит покачал головой.
- Эх, Хромой, если бы ты знал, как мне надоели твои шуточки... но друг ты хороший.
- Только благодаря этому я жив до сих пор, и имею возможность шутить дальше, - серьезным тоном ответил меняла. - Только благодаря тому, что у меня много друзей!
ГЛАВА 14 Крепость Фраг, Анновр
На севере весна наступила внезапно - и как-то сразу. Солнце, раскаленное, будто уже пришла середина лета, заливало Мир щедрым теплом, снега за считанные дни обратились в бурные ручьи, бегущие на север - к Великой реке. В ярко-синих небесах проплывали редкие облачка - белые, пушистые. Кроме облаков да весенних цветов не осталось больше белой краски в Мире, все сияло, бурлило и неслось... Из-под прошлогодней палой листвы проклюнулась свежая зеленая травка, потянулась к жаркому солнцу.
Воители Белого Круга сперва радовались нежданному теплу, потом стало известно - южнее, куда весна обычно приходит раньше, и по сию пору лежит снег. "Эльфийские проделки", - ворчали солдаты постарше. Но, как бы там ни было, посланная матерью Гунгиллой ранняя весна благоприятствовала тому, чтоб скорей исполнить долг и обрушиться на нелюдей.
Смиренный брат Эстервен отправил в столицу доклад - если погода не изменится, через неделю земля просохнет настолько, что станет выдерживать тяжелую кавалерию, а дороги станут проходимы для обозных телег. Можно будет начать войну.
Гонец увез послание архиепископу, а главнокомандующий с тревогой разглядывал весений пейзаж с крепостных стен. Великий час вот-вот пробьет... если не изменится погода. И погода не менялась, широкие колючие полосы, громоздящиеся на горизонте к северу от крепости Фраг - выращенные нелюдями молодые леса - нарядились в зеленые пушистые одеяния; холмы и долины покрылись травой. Все зеленело, цвело и поднималось. Пока что почва была напитана влагой, так что даже учения кавалерии пришлось отменить, а дозоры, которые ежедневно объезжали окрестности, возвращались, покрытые засохшей грязью. Но уже скоро, скоро...
Эстервен ждал новостей из столицы, тем временем его воины получали новое снаряжение, возвращали на склады теплую одежду - и готовили оружие. Простым воинам легче, им не надо тревожиться и принимать рискованное решение, за них думают отцы-командиры...
Наконец пришел ответ - его высокопреосвященство писал, что ранняя весна может быть как милостью Гунгиллы Прекрасной, так и оплошным легкомыслием нелюдей. В любом случае - следует, едва просохнут дороги, наступать и без пощады истребить эльфов, покусившихся на священные земли Империи! Его высокопреосвященство уже собирается на север, дабы лично присутствовать при разгроме врага.
Эстервен задумался. Пока еще архиепископ Мунт доберется сюда, на север? Сперва он будет барахтаться в мокром снегу, потом, рано или поздно, конвою его высокопреосвященства придется пересечь полосу, где снег уже растаял, но земля не просохла, и это самый трудный участок, затем новая задержка - сменить сани на колесный транспорт. Сколько дней, потраченных впустую на ожидание! Не лучше ли, исполняя приказ буквально, обрушиться на нелюдей, не дожидаясь приезда архиепископа?
Смиренный брат Эстервен не решался признаться себе, что движет им грех гордыни, суетное желание самому возглавить разгром эльфов, стать героем Белого Круга и прославиться в Мире, в качестве беспощадного гонителя нелюдей... Как заманчиво, как сладко...
Что ж, решение оказалось принять легко - Эстервен собрал на совет подчиненных полководцев. За наступление высказались все, колебался только викарий Брак. Эстервен наблюдал за командиром лучников с тревогой, ведь Брак так же, как и сам главнокомандующий, имел легатские полномочия и, при желании, мог устроить неприятности. Но и Брак, выслушав аргументы магистра, а также избранные места из письма его высокопреосвященства (те, в которых речь шла о том, чтобы поскорей истребить нелюдей) - и Брак согласился с планом немедленного наступления. "Я предвижу коварство нелюдей, - сказал этот упрямый тугодум, - и возможно, они не ждут, что мы ударим так скоро. Да и леса пока что не так густы, трудней эльфам укрываться. Молю Гилфинга, чтобы теперешняя спешка послужила к сохранению жизней братьев в грядущих стычках..." Трус и недотепа. К счастью, большая часть братьев восприняла с восторгом приказ - готовиться к выступлению.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});