наши потенциальные враги не так уж и часто и лишь у берега, либо кому-то нужно прописать в грудину за плохую службу.
— Хорошо, но оружие не обнажать! — сказал я и понял, что слово «обнажать» не совсем понятно аборигену.
Что тут обнажать, если только маленькие ножички и могут носиться в кожаных чехлах и то, подобное редкость. А так… камень не поддается коррозии, наверное и не нужны чехлы, ножны. Хотя, он же тоже разрушается? Впрочем, не о том думаю.
Жуя печеную картошку, подсоливая ее щепотками соли, парень уже не заботился о том, чтобы «держать марку». Сейчас он был, скорее, ребенком, который не избалован сладостями и только что ему вручили конфету. Я посчитал, что такой момент наиболее выгоден для того, чтобы невзначай узнавать крайне важные сведения.
— Вкусно? — спросил я, улыбаясь. — Как думаешь, нам дадут собрать первый урожай, чтобы можно было есть такую еду? Может не стоит засаживать поля?
— Война начнется на уходящей луне, уже скоро, — отвечал Дарен, посматривая на очередную, чуть обугленную, картофелину.
— Бери! — покровительственно предложил я.
— Подобного никогда не ел, — сказал Дарен и схватил наиболее крупную картошку.
— Пойдешь воевать против нас, больше никогда такого и не поешь. А у меня еще хватает чем угостить, — я усмехнулся и достал заготовленную банку с вареньем.
Если парень так падок на «вкусняшки», то почему бы и не подкормить. Говорю так, словно животное приручаю. Хотя, большая ли разница между тем, как приручать человека и животное? Конечно, она есть, но не такая уж и критическая.
— Я хочу воевать против Динокла, — не взяв варенье, даже отставляя в сторону картошку, более чем серьезно, отвечал Динокл.
— Присоединяйся к нам! — я развел руки в разные стороны, словно предполагая обнять молодого воина.
Дарен не отводил глаза, выглядел противоположностью себе же минутой назад.
— Мне нужны гарантии. Я стану биться с Диноклом или с рядом с тобой, если пойму, что тут нет обмана, или один, поджидая охотников огневиков в лесах, но понимаю, что гнев обрушиться на мой род в любом случае, — взгляд парня стал еще более решительным. — Мне нужны гарантии.
— Ты хочешь говорить с тем, кто принимает решения? Моего слова тебе не достаточно? — спросил я.
— Прости, жрец, я не понимаю, насколько к тебе прислушиваются остальные Рыси, — отвечал Дарен.
— Что, если твой род уйдет на земли Рысей и там переждет войну? Но ты со всеми воинами присоединишься ко мне и мы победим огневиков, — не получалось плести словесные кружева, потому разговор стал прямолинейным.
— Пусть так, это меня устроит и я смогу переубедить своего отца, который не верит Рысям. Но что будет дальше? Из одного рабства, мы попадем в другое? Уже к вам? — Дарен говорил, но, видимо, уже принял какое-то решение, желая, чтобы я привел дополнительные аргументы.
Об этом говорило то, что он вновь заинтересовался едой, теперь уже чуть ли не закатывая глаза от наслаждения от вишневого варенья. Впрочем, между подходам к пол-литровой банке лакомства, Дарен успевал серьезнеть.
— Я могу принять тебя, твой народ, в свою общину. Будете ловить рыбу, возделывать поля, выращивать животных, защищать селение, — сделал я Дарену приглашение.
— И я стану подчиняться тебе? Так где тут не рабство? — Дарен словил меня на несоответствиях.
И он был частично прав. Прав, потому что стать главным в моем селении ему не суждено, я этого не позволю. А частично потому, что я не собирался становиться деспотом, который будет убивать людей лишь в угоду настроения и развлечения. Но это лишь слова, кто в них поверит?
— Хорошо! Твой род будет жить, как и прежде. Вы даете своих воинов и все общение с другими племенами и родами через нас. Брать дань не стану, но торговать обязательно. Мы металл, вы нам рыбу. Ну а как захотите выращивать вот такие овощи… — я указал на картошку. — Как и многие другие, так пришлете своих людей на поля.
Дарен надолго задумался. Весь его вид говорил о том, что сейчас парень предался мыслительным процессам.
— Металл? — после продолжительной паузы спросил парень, вычленив основное.
— Вероятно, — уклончиво отвечал я.
— Я не уйду в леса, чтобы убивать охотников огневиков. Я пойду к тебе. Сейчас я вернусь в род, уговорю отца. Ждите нас, мы уйдем вглубь земель племени Рысей и заплатим за свое пребывание рыбой. Воинов у нас не много, что четыре звезды я приведу, все с луками и копьями, старшие воины все с топорами, — отвечал Дарен.
Вот и хорошо. У нас «плюс» и что еще более важнее так это то, что у врага — «минус». Первая победа еще не начавшейся войны. Ну а то, что со временем род Большой Рыбы может войти в экономическую, политическую, надеюсь, что и религиозную, систему племени Рысей, будет весьма полезно. Нужно лишь немножко доверия.
Глава 7
Глава 7
— По дороге с облаками, по дороге с облаками, очень весело когда мы возвращаемся домой… — напевал я песенку.
Хотя, скорее нужно было петь что-нибудь другое, например, песню Иванушек Интернешнл «Тучи», и Шевчуковский «Дождь», ибо облачка хмурились и грозили ливнем. И то, что к обеду польет и сильно, было понятно с самого утра. Но я решил не оставаться еще на один день у геологического разлома только потому, что будет дождик, который настигнет меня в дороге.
Герой, и ти е мать, нужно было остаться и переждать ливень! Такой Армагеддон начался, что и я, человек из будущего, знающий, что что-то там электрифицируется, из-за чего сверкает молния, и какие-то физические процессы вызывают гром, и то испугался. А местные… Карик при каждом ударе молнии падал на колени, а при громе взывал к богам. Снять бы такое на видео, да в Тик-Ток, ролик набрал бы немало просмотров.
— Я слышу тебя, Господь! — выкрикивал я, желая поддерживать свое реноме.
Такое, казалось, чудачество вызвало бурную реакцию у моего сопровождения и люди уже скоро стали вторить мне, взывая не к богам, а, нарушая свои привычные ментальные закладки, воздавали молитвы к Богу, единому, стоящему над всем сущим. Под нескончаемые раскаты грома, Карик и два его воина, читали «Отче наш».
— Вот так правильно, — сказал я, но был услышан лишь ливнем,