могут. По-настоящему ты можешь дружить только с нами и ты можешь доверять только нам. А от этой шпаны тебе стоит держаться подальше. В конце концов, у тебя есть волк, можешь дружить с ним. Понимаешь? Тебе на самом деле очень повезло в жизни. У тебя есть семья, у многих нет даже этого. Вырастешь — поймешь.
Гриша ни черта не понял, но все равно кивнул, сделав вид, что все он понял. Бабушка ушла готовить тесто для пирожков. Сегодня они были с черникой. . . .
В окно заглядывала круглая луна. Семья спала, была глубокая ночь, деревенские собаки давно отлаяли свое. Гриша не мог заснуть. Он злился на Анку, думал о бабушке, тете, отце Кира, переживал, будет ли Анка еще с ним общаться после того, как он назвал ее дурой, или начнет дружить с Назаровыми и Киром, снова злился (не будет — и к черту ее) и снова переживал: а что, если то, что говорят в деревне, правда.
Вот то, о чем он раньше совсем не думал. Что, если старушка Анна поссорилась с бабушкой и та ее и правда убила. Но как бы бабушка это сделала, она же добрая на самом деле и только угрожает, вон, Грише сколько раз угрожала оторвать голову, но и пальцем ни разу не тронула. Ей посмотреть достаточно, ее и так все боятся, кто будет с ней спорить и доведет до такого, чтобы она действительно голову оторвала. И потом, она слабая, никогда не таскала ведра с водой сама, просила отца, как она могла прикончить старушку и куда бы дела тело?
Гриша услышал стук в окно, вздрогнул, вскочил с кровати и посмотрел: ничего, просто ветка. «А что, если, — подумал Гриша, — бабушка на самом деле монстр?» Как в том фильме ужасов, который они смотрели недавно с Анкой. Он вспомнил, как она вяжет носки в своем большом кресле перед телевизором и от очков отражается синий свет. Как она быстро и тихо, почти бесшумно, ходит по дому, появляется внезапно за спиной, когда ее не ждешь. И как отец — такой большой и сильный — иногда смотрит так, будто ее боится. И дядя на нее иногда так смотрит. А тетя вообще прямо говорит: «Я иногда тебя боюсь». «Если она монстр, — подумал мальчик, — то понятно, как она убила старушку и зачем и как спрятала ее тело. Сожрала. Монстры могут все». Мальчик представил разорванное на части тело Анны и бабушку, сидящую рядом на корточках и ухмыляющуюся. Рот бабушки был перепачкан кровью. Он видел такую сцену в одном фильме, смотрел на экран, боясь моргнуть, отвернуться не мог, но и смотреть на это было невыносимо, а потом сзади неожиданно и, как всегда, тихо возникла бабушка, сказала: «Что за дрянь ты смотришь?» — и щелкнула пультом.
«Вот я дурак, — подумал Гриша. — Если бабушка убила старую Анну, то единственное место, куда она могла спрятать тело, — это погреб». Во все остальные комнаты в доме Гриша постоянно заходит, а в погреб давно не заглядывал. Что, если старая Анна там? Мальчик представил окровавленное тело Анны, лежащее у них в погребе, и от страха под одеялом сама дернулась нога. «Надо быть смелым, — подумал Гриша. — Вот пойду и проверю, отец бы на моем месте точно проверил». Бабушка громко храпела в соседней комнате. Гриша тихонько встал с кровати и аккуратно, на цыпочках, стараясь не дышать, по шагу за раз пошел в гостиную. Путь занял вечность. Один раз на улице гавкнул чей-то пес, мальчик замер и стоял без движения пару минут.
Погреб был в первой комнате, в ней обычно спал отец, но отец с дядей сейчас были на работе. Мальчик зашел в комнату и сел на корточки. Отдернул край ковра, под ним была крышка погреба, замаскированная под половицы, на ней большое железное кольцо. На крышке следов крови не было, это обнадеживало. Гриша взялся за кольцо и потянул, оно не поддавалось. Он встал, твердо уперся двумя ногами, наклонился и изо всех сил потащил кольцо на себя. Крышка приподнялась, и в этот момент мальчик подумал: «А вдруг из погреба вылезут руки Анны и утащат меня туда, вниз, в темноту?» От испуга он выпустил кольцо, и крышка с громким стуком упала обратно.
Гриша пулей бросился к себе в комнату, уже не пытаясь двигаться тихо, прыжком упал на кровать, завернулся в одеяло с головой, отвернулся к стенке и попытался дышать тише. Кровать в комнате бабушки скрипнула, послышались тихие шаги. «Идет сюда», — понял Гриша и задрожал от ужаса. Он услышал, как она ногой забросила ковер обратно на крышку погреба и тихо пошла дальше. Дверь в его комнату открылась. Шаги продолжились. Гриша боялся обернуться, но знал, чувствовал кожей, что она стоит рядом с его кроватью. Он зажмурился и постарался не дышать.
Бабушка наклонилась над ним так низко, что он почувствовал ее дыхание, и шепотом сказала на ухо:
— А давай, малец, ты будешь спокойно спать и не будешь больше меня будить.
Она хлопнула рукой по его волосам, торчащим из-под одеяла, вышла из комнаты и тихонько закрыла за собой дверь.
11
— Гриша, иди завтракать.
Впервые за неделю он проснулся не от прихода Анки. Ну и к черту ее, раз она такая дура. Из окна в комнату падали раздражающе яркие лучи света, лучше бы дождь пошел. Он сел на кровати, подтянул колени к себе, привалился спиной к ковру и мрачно сидел, пока в комнату не зашла бабушка.
— Иди завтракать.
— Нет.
— А это был не вопрос.
Гриша лег лицом к ковру и натянул одеяло на голову. Бабушка схватила одеяло за край и сдернула его, Гриша вцепился руками в кровать.
— Вставай, умывайся, быстро.
Он вцепился в кровать еще сильнее, но бабушка не стала пытаться его поднять, она просто вышла из комнаты, будто не сомневаясь в том, что он послушается. Гриша разозлился еще сильнее. Он продолжал лежать еще минут пять и думать, что делать дальше: сбежать и жить одному в лесу, найти колдунью, подружиться с ней и натравить ее на Анку и ребят, уговорить их сглазить, чтобы у них прыщи на заднице выскочили. Дальше лежать ему надоело, к тому же был риск, что бабушке придется повторять трижды, а она и дважды повторять не любила, и Гриша пошел завтракать, но с бабушкой демонстративно не разговаривал и даже не смотрел на нее.
Еще и волк куда-то запропастился. Волк не появлялся третий день, он и раньше уходил в лес, но обычно возвращался на следующее утро, максимум на второй день. С ним не могло ничего случиться, скорее, случиться могло с теми, кто встретит волка, но Грише было грустно без него, он хотел рассказать последние новости и погулять вдвоем. К тому же он не хотел встречаться с Киром без волка, не нравилось ему, как тот на него смотрел, не то чтобы он боялся, но все-таки.
Мальчик доел кашу, помыл тарелку и ложку, с грохотом положил их на сушилку, чтобы бабушка поняла наверняка, что он недоволен, и ушел. Деревня привычно пахла навозом, солнце грело даже слишком сильно. Чем заняться, было непонятно. Круто было бы искупаться в озере, но он боялся встретить там ребят. Точнее, не боялся, а не хотел. Он быстрым шагом дошел до конца улицы, у больницы не было машин, и он зашел внутрь — и чуть не задохнулся от тяжелого