— В замке всегда любили собак, — сказал граф. — Только вот… когда я отправился в Индию, мой дядя выжил их отсюда.
В голосе юноши зазвучала горечь, и Анселла поспешила добавить:
— Должно быть… вас… это… ранило… так же сильно… как и меня… когда… отец… бил… Руфуса… и…
Голос девушки задрожал, и у графа возникло странное желание обнять ее, словно ребенка, погладить по голове, уверяя, что все страхи остались далеко позади.
Однако он лишь мягко произнес:
— А теперь я распоряжусь, чтобы миссис Шеферд принесла немного чудодейственного бальзама моей матери. Этим бальзамом она лечила все раны и ушибы, помогая простым деревенским жителям. Я уверен, в замке осталась пара баночек.
— И… вы… расскажете ей… в чем… дело? — испуганно спросила Анселла.
— Если вы боитесь, то я не сделаю этого, — пообещал юноша.
— Вдруг… она… проговорится? И… отец… узнает…
Девушка замолчала, и граф заметил, что она снова дрожит.
— Я не думаю, что вашему отцу с легкостью удастся узнать, о чем говорят в замке, — сказал он. — Вам ведь известно, что бывший граф Рейнбернский и лорд Фрезер совсем не общались. Нельзя же считать общением ссоры.
Анселла молча кивнула в знак согласия, и юноша продолжил:
— Все люди, населяющие близлежащие деревни, не говоря уже об обитателях замка, всегда поддерживали сторону моего отца в бесконечных разногласиях по поводу Монкс Вуда. И хоть дочь лорда стала моей женой, я не думаю, что данный факт способен пробудить в сердцах людей доверие к этому человеку.
Граф закончил говорить и молча направился к двери.
Он позвал находившегося поблизости Колина и приказал ему как можно скорее разыскать миссис Шеферд.
Колин поспешно кинулся исполнить поручение, а граф вернулся в гостиную.
Он удивленно посмотрел на девушку, которая стояла с окровавленным платком в руках и с сожалением его рассматривала.
Увидев приближающегося графа, она произнесла:
— Боюсь… что… вашему слуге… все это… покажется… весьма странным.
— Не волнуйтесь, я скажу ему, что у меня пошла носом кровь.
При этих словах Анселла впервые улыбнулась.
— Вы думаете… он… поверит?
— Разумеется, — твердо ответил граф. — Я человек слова, все это знают. У моих людей нет причин ставить под сомнение сказанное мною.
И снова лицо Анселлы осветила легкая улыбка. Девушка помолчала и тихонько сказала:
— Просто… в это… трудно… поверить.
— И все же, я уверен, что у слуг хватит такта не расспрашивать о подробностях, — ответил граф.
Он снова присел на краешек дивана.
Анселла подвинулась, освобождая место, и граф почувствовал, что она все еще дрожит.
— Сейчас я попробую облегчить вашу боль чудодейственным бальзамом моей матери, — пообещал граф. — Но если наутро спина все так же будет кровоточить, придется вызвать доктора.
— Доктор… больше… не придет, — промолвила Анселла. — Отец… был… очень груб… с ним… обвинив его… в смерти… мамы…
Граф подумал, что подобное поведение весьма характерно для лорда Фрезера.
— В Оксфорде много хороших докторов, — он постарался развеять страх девушки, — мы пошлем за самым лучшим.
Пытаясь успокоить Анселлу, граф подумал, что услуги такого доктора стоят довольно дорого.
Деньги, которые теперь находятся в его распоряжении, должны пойти на нужды деревни, в помощь людям, зависящим от милости семьи Рейнбернов.
Но ведь Анселла отныне является частью его жизни, хотя их свадьба и получилась странной, — девушка даже не знала причин, побудивших отца выдать ее замуж.
Вскоре появился Марлоу, неся в руках горшочек бальзама на серебряной подставке.
— Миссис Шеферд просила передать вам, что остается всего три горшочка, не считая этого. Скоро будет нечем лечить раны, если только не приготовить еще. Она частенько помогала вашей матушке, так что толк в этом деле знает, уж будьте спокойны. Так вот, она спрашивает, может, ей сделать несколько баночек про запас?
— Отличная идея, — одобрил граф. — Передайте миссис Шеферд, что я полностью доверяю ей приготовление бальзама. Насколько мне известно, травы, которые заготовляла моя мать, до сих пор растут в саду. Стоит только хорошо поискать.
— Да, их там полно, милорд, — ответил Марлоу. — Мистер Коснат трудится вовсю. У него теперь много молодых, толковых помощников. Не успеете оглянуться, как сад начнет цвести и благоухать, станут плодоносить и фруктовые деревья.
— Замечательно, — радостно сказал граф. — Ее светлости наверняка захочется украсить дом цветами.
Марлоу улыбнулся и вышел из гостиной.
Когда дверь за старым слугой закрылась, Анселла смущенно произнесла:
— Откуда вам… известно… что… я люблю… цветы?
— А как их можно не любить? Любая женщина мечтает быть окруженной цветами. Мужчины дарят цветы красивой женщине в знак восхищения ее красотой.
Граф заметил, что обращается к Анселле так, как он имел обыкновение разговаривать с прекрасными дамами в Индии.
Он замолчал, а Анселла продолжала смотреть на него с тихим удивлением.
Граф и сам не ожидал от себя такого пыла, поэтому поспешил поскорее перевести разговор в другое русло.
— Этот бальзам обладает поистине магическими свойствами. Когда моя матушка смазывала им ранки у детей, им казалось, что пришла сказочная фея и одним лишь взмахом своего волшебного веера сняла боль.
— Надеюсь… так… оно… и будет, — произнесла Анселла. — Ночью… я не могла… сомкнуть глаз… от боли… Было… невыносимо… больно.
— Обещаю, что сегодня ночью все будет по-другому, — сказал граф.
По выражению лица девушки граф догадался, что приближающаяся ночь внушает ей необъяснимый страх.
Теперь юноше стало ясно, почему Анселла пыталась бежать: в ней вызывали страх абсолютно все мужчины.
Неудивительно, ведь единственным мужчиной, которого она знала, был ее отец, лорд Фрезер, а уж тот никак не мог похвалиться добрым отношением к людям.
Девушка и понятия не имела, что за человек ее будущий муж…
Держа в одной руке горшочек с бальзамом, граф обратился к Анселле:
— А теперь повернитесь немного, вот так… Обещаю быть очень осторожным и не причинять вам лишних страданий…
Анселла послушно, словно маленький ребенок, повиновалась его ласковому голосу.
Первым делом граф промокнул вновь выступившие на нежной шейке капельки крови.
Пятно на белом шелке свадебного платья расплылось, став! намного больше.
— Несколько пуговиц придется расстегнуть, — мягко сказал граф, — иначе мне не дотянуться до кровоподтеков. Да и платье можно испачкать.