перестал. А дело аристократа — приносить пользу отечеству. Вне зависимости от того, занимает он какой-либо пост или нет.
— Так-то оно так… — произнесла Алёна растерянно. — Однако как же я? Мы только встретились, и ты уже собираешься меня покинуть? Когда тебе нужно уезжать? И надолго?
— Вообще-то, я надеялся, что ты составишь мне компанию, — признался я. — Мне бы не хотелось оставлять тебя здесь.
Алёна тут же просияла.
— Серьёзно⁈ Слава богам! А то я успела испугаться.
— Мы поедем не вдвоём. Скоро ты познакомишься со всей компанией.
В этот момент издалека донёсся дверной звонок.
— Полагаю, это одна из тех, кто с нами отправится.
— О, женщина! — сестра заинтересованно улыбнулась. — В ней дело? Из-за неё не хочешь жениться?
Я рассмеялся. Предположение, что мы с Юшен могли бы стать супругами, показалось мне настолько нелепым, что не удержался.
— Нет, милая. Это совсем другое. Кстати, девушка, с которой ты сейчас познакомишься, приняла в твоём вызволении непосредственное участие.
— Да? Значит, я должна её поблагодарить.
— Только не слишком усердствуй, — предупредил я.
— Почему? — удивилась Алёна.
— Есть причина.
В этот момент в гостиную вошла Юшен. В своём обычном виде. Сестра удивлённо приподняла брови, но тут же спохватилась и встала. Я тоже поднялся, хоть хули-цзин и не заслуживала подобных церемоний. Но объяснять потом что-либо сестре не хотелось. Так что изобразил джентльмена.
— Алёна — Юшен, — представил я девушек друг другу, хотя лисица-то отлично знала, кто перед ней.
Сестра отвесила хули-цзин поклон.
— Брат сказал, вы помогли мне. Приношу свои благодарности. Если могу что-то сделать для вас — только дайте знать.
Юшен взглянула на меня. Я едва заметно покачал головой.
— Я всего лишь закрыла долг, в котором была у вашего брата, — проговорила хули-цзин, отведя глаза. — Забудем об этом.
— Мне нужно перемолвиться с Юшен парой слов, — сказал я. — Подожди меня здесь, если хочешь. Или отправляйся в свои покои. Матвей или Джу тебя проводят.
— Да ты мне их уже показал, — улыбнулась Алёна. — Думаю, я сама найду дорогу. Надо же начинать учиться ориентироваться в доме.
Они с Юшен обменялись поклонами, и сестра вышла, оставив нас с лисицей вдвоём.
— Браво, — сухо проговорил я, взглянув на хули-цзин. — На этот раз ты меня не подвела.
Юшен осклабилась, показав мелкие, ровные зубки. Клыки были чуть островаты, но это не бросалось в глаза.
— Рада, что угодила. Встреча прошла нормально?
— Прекрасно. Потом расскажешь, как всё провернула. Любовница брата, надеюсь, жива?
— Как вы и велели, господин. Зачем я вам понадобилась? Я думала, мне придётся остаться на правах содержанки вашего брата, чтобы выпить из него все жизненные соки.
— Не все, — поправил я. — Смотри у меня. Без самодеятельности.
Юшен подняла руки, словно сдаваясь.
— Да помню я, помню! Так просто сказала.
— Садись, — я указал на кресло возле столика. — Можешь плеснуть себе чайку.
Хули-цзин брезгливо поморщилась.
— Слушай внимательно, что от тебя требуется, — начал я, сев напротив. — Сейчас я свяжусь с князем Долгоруким и договорюсь с ним о встрече. О вашей встрече. Ты поедешь к нему, приняв чей-нибудь облик. Такой, которого ещё не было. Справишься?
— Легко, — кивнула Юшен. — Что дальше? Мне убить его?
— Боги, нет! Что у тебя за кровожадная натура⁈
Хули-цзин равнодушно пожала плечами.
— Какая есть.
— Ты возьмёшь с собой вот это, — я достал из кармана и протянул ей беспроводную гарнитуру. — Сейчас покажу, как ею пользоваться. Наденешь и будешь говорить князю то, что услышишь от меня. Слово в слово. Поняла?
Юшен кивнула, с интересом разглядывая устройство.
— Что я должна буду ему сказать?
— То, что услышишь. Заранее тебе этого знать не нужно. Доставай телефон — объясню, что делать с этой штукой.
Глава 19
Закончив инструктаж Юшен и убедившись, что она всё поняла, я связался с особняком князя Долгорукова. Ждать пришлось минут пять. Долговато. Наконец, Его Светлость изволили взять трубку.
— Слушаю.
— Добрый день. Константин Белозёров беспокоит. Есть время переговорить, Ваша Светлость?
— Хм… Откуда мне знать, что это действительно вы?
Оправданные опасения.
— Могу доказать. Помните, о чём мы с вами говорили тогда в машине?
— Разумеется. Провалами памяти не страдаю.
— У меня есть сведения о том, что история не закончилась.
Повисла непродолжительная пауза. Затем Долгорукий сказал:
— Вы имеете в виду, что мне до сих пор грозит опасность?
— Именно так.
— Но вы, кажется, больше не состоите на государевой службе. Откуда вам знать?
— У меня свои источники.
— Не могу сказать, что вы меня убедили.
— Понимаю. Однако дело не терпит отлагательств. Нам нужно поговорить. Не по телефону. Есть вероятность, и весьма большая, что террористическая группа, известная под названием «Народная воля», попытается вас убить.
— Насколько сведения достоверны?
— Я не звонил бы, будь это просто слух.
— Хм… Ладно, что вы хотите?
— Нужно встретиться.
— Это…
— С помощью посредников, разумеется. Нас не должны видеть вместе.
— Согласен. Как раз хотел сказать примерно то же самое. И что вы предлагаете.
— У вас есть доверенное лицо? Тот, на кого вы можете полностью положиться.
— Разумеется. Мой секретарь. Очень благонадёжный человек.
— Я его помню. Хорошо. В таком случае слушайте, что нужно сделать, Ваша Светлость.
Спустя полтора часа Юшен покинула дом, снабжённая гарнитурой и телефоном. Ей предстояла встреча с секретарём Долгорукого в знаменитом ресторане «Палкин», расположенном на углу Невского проспекта и Большой садовой улицы — там, где был открыт ещё в девятнадцатом веке основателем сети Анисимом Палкиным, ярославским купцом. Сейчас его род носил баронский титул, то ли пожалованный за вклад в развитие отечественной гастрономии, то ли купленный. Так или иначе, кухня ресторанов «Палкин» славилась изысканностью и разнообразием. Вполне достойный выбор, чтобы человек вроде секретаря Его Светлости пригласил туда свою новую знакомую.
Юшен обещала по пути изменить внешность и предстать перед Юрием Афанасьевичем прекрасной незнакомкой. Главное — никто не должен был провести связь между ней и мной.
У секретаря князя тоже имелась гарнитура. Сложная схема, но необходимая, учитывая, что триадой за мной наверняка была установлена слежка. Я бы на месте Кана непременно позаботился об этом.