и насторожился. У него был важный и ответственный раздел — «Жизнь нашего класса». Выбранный единогласно, он очень строго относился к своей работе и не пропускал ни одного случая или события, взволновавшего класс. Теперь он тоже дал заметку под заголовком: «В классе было грязно».
Митя внимательно просмотрел её, улыбнулся и написал: «Принять». К статье Зориной он отнёсся очень серьёзно. Зорина писала о дружбе мальчиков и девочек и заканчивала так:
«Многие мальчики говорят: «Мы, ребята, между собой всегда поладим — кому надо, и тумака дадим. А девочку за косу дёрнешь — и то она обижается; значит, с девочками и дисциплину подтянуть нельзя». А я считаю, что это неправильно, и тумака давать совсем необязательно, только с девочками надо разговаривать по-дружески, а не высмеивать их. Девочкам тоже не надо пересмеиваться и поддразнивать ребят, а у нас есть такие ехидные — это тоже неправильно. Мы росли вместе, учились вместе с первого класса, давайте будем дружить. Я стою за дружбу девочек с мальчиками, не надо никого обижать и пересмеивать.
Звеньевая Зорина»
Читая, Митя всё время одобрительно кивал головой и в уголке тоже написал: «Принять».
Пока Митя читал заметки Одинцова и Зориной, Васёк Делал вид, что совершенно поглощён своей работой. Но Митя и на его заметке написал своим размашистым почерком: «Принять».
Потом подозвал Сашу:
— Кто переписчик?
— Я, — сказал Саша.
— Вот ещё три статьи. Кто нарисует заголовок?
— Малютин.
В пионерскую комнату вошёл Сергей Николаевич:
— Работаете?
Митя засмеялся:
— Фабрика-кухня. Стенгазету делаем, журналы подшиваем.
Ребята при Сергее Николаевиче сразу подтянулись, каждому хотелось, чтобы учитель заметил его работу. Васёк тоже хотел обратить на себя внимание учителя.
— Рамка готова! — громко сказал он, деловито собирая кисти. — Булгаков, какую заметку пишешь?
— Четвёртую, — ответил Саша тоже громко, чтобы слышал учитель.
Остальные ребята один за другим подходили к столу с кипой журналов и газет:
— Подшито!
— Готово!
Сергей Николаевич пробежал глазами Лидину заметку.
— Нужный вопрос… Лида Зорина… А… чёрненькая такая, с косичками! — сказал он, припоминая, и взял вторую заметку.
— Мою читает, — шепнул ребятам Одинцов, прислушиваясь, что скажет учитель.
Сергей Николаевич прочитал про себя, потом улыбнулся и прочитал Мите вслух:
— «Сергей Николаевич увидел, что на полу валяются бумажки и вообще сор. Он не начал урока, заложил руки за спину, отошёл к окну и не повернулся к нам, пока мы всё не убрали. А потом сказал: «Чтобы это было в последний раз». Теперь ребята стараются вовсю. Редакция надеется, что такой случай больше не повторится».
Последние слова Одинцов списал со взрослой газеты. Учитель засмеялся и громко сказал:
— Совершенно точно и честно! А относительно надежд редакции — просто солидно получается!
Он крепко пожал руку Мите, кивнул головой ребятам и вышел.
— Что он сказал? Что он сказал? — заволновались ребята.
— Ты слышал? — спросил Одинцова Саша.
Одинцов сиял.
— Сергей Николаевич сказал: «Точно и честно. И просто солидно», — взволнованным голосом сообщил он окружившим его ребятам.
— Честно и точно! Это значит — не наврано ничего!
— Ну ещё бы, Одинцов вообще никогда не врёт!
— Молодец! — радовались ребята.
— Молодчага! — сказал Васёк, хлопнув Одинцова по плечу. Он был рад за товарища.
Саша тоже был рад, но он не понял, что значит «солидно».
— Одинцов! Как это понять — «солидно»? — спросил он. — Ты знаешь?
— Нет, — сознался Одинцов. — А как по-твоему? — Он улыбнулся. — Это, наверно, самая главная похвала. Давай спросим у Мити!
Но Митя стоял уже в дверях и, крикнув ребятам: «Не задерживайтесь долго!», исчез.
— У него комсомольское собрание сегодня, — сказал Трубачёв. — Сами разберёмся.
— А ты тоже не знаешь? — допытывался Саша.
— Да я знаю, только объяснить не могу. Это о старых людях говорят: солидный! —догадался Васёк.
— А какой же я старый? — растерянно спросил Одинцов, обводя всех удивлённым взглядом.
Ребята прыснули со смеху.
Из соседней комнаты — читальни — прибежали девочки.
— Тише! Читать мешаете!
— Ребята, я «Пионерскую правду» в библиотеку относила, а вы так кричите, что даже там слышно, — сказала, входя, Лида Зорина. — Что у вас тут такое?
Ребята, смеясь, рассказали ей.
— Солидный — это толстый. Сейчас только в библиотеке про один журнал сказали, что он солидный, — объяснила Лида.
— Но какой же я толстый? — обтягивая свою курточку, расшалившись, крикнул Одинцов. — Я спортсмен, человек без веса!
Он действительно был тоненький и на редкость лёгкий.
Ребята опять закатились смехом:
— Одинцов, Одинцов! Это он тебя с Мазиным спутал! Это Мазин у нас солидный.
— Попадёт вам сегодня! Лучше уходите скорей, — кричала Лида, — сейчас из читальни прибегут! И Сергей Николаевич ещё не ушёл, он с Грозным в раздевалке разговаривает и, наверно, всё слышит.
— Тише! —крикнул Васёк. — Булгаков! Одинцов! Пойдём к Сергею Николаевичу! — Он обнял товарищей за плечи и пошептал им что-то.
— Не посадит он нас вместе, лучше не просить! — с сомнением сказал Саша.