Читать интересную книгу Время и деньги - Рони Ротэр

ей не удавалось. Но вот разговорпрекратился, и наступила тишина. Только потрескивал фитилек в масляной лампе. Нира подошла к окну, выглянула в погустевшую темноту и отшатнулась. Земля была далеко внизу, и факел проходящего под стеной стража казался неяркой свечой.

Нира вернулась к двери, приложила ухо к шершавой деревянной поверхности. Тишина. Она решилась и надавила на створку. Дверь немного приоткрылась и застопорилась, упершись во что-то. Нира толкнула сильнее и просунула голову в соседнее помещение.

С пола под дверью навстречу ей быстро поднялся мужчина. Стеганый чапан был расстелен у двери, служа ему постелью.

— Простите, госпожа. Вам нельзя выходить оттуда.

Нира отпрянула, захлопнула дверь и вернулась на лавку. Посидела, теребя косу и размышляя о будущем. Вздохнула, коротковыругалась, нашарила под лавкой свернутый валиком тонкий тюфяк, расстелила его и погасила лампу. Свернувшись калачиком и подложив под голову руку, Нира смотрела в открытое окно на разгорающиеся звезды, пока сон не одолел её.

Глава 18

— Аийх. илээ… Щёрт. Аии-и-йх… Та тфою ш!

Полукровка раздраженно тряхнул цепью в темноте.

— Айэи…илэммоо…

— Астид, — прошептал Гилэстэл. — С таким произношением это бесполезно.

— И фто? Прошто шдохнуть тут? Шделайте фто-то!

Гилэстэл промолчал, и Астид возобновил попытки выговорить заклинание света. Но разбитые губы упорно не желали слушаться, и вылетающие из них слова коверкались самым нелепым образом.

— Вафа шветлофть! — взмолился Астид после сотой попытки.

Князь с надрывом вздохнул.

— Я не могу. Сил нет.

— А я фам говорил… — попенял Астид. — Это фсё регенерация.

— Этот… Крат, как там его, что-то сделал со мной. Я никогда не чувствовал себя таким… слабым. Я не могу выдавить ни капли энергии. Не могу сконцентрироваться. Все плывет в голове.

Астид с тревогой вслушивался в тихие слова князя. Его беспомощность и нотки обреченности в голосе породили в полукровке подлинный страх.

— Вы шобираетесь так прошто шдаться? — Астид с недоверчивым недоумением пошарил глазами в темноте, выискивая белое пятно рубашки полуэльфа.

— Нет… конечно нет. Но я не знаю, что могу предпринять. Мне отказывает и тело, и разум. Я должен отдохнуть. Немного… отдохнуть…

Полуэльф затих, задышал медленно, временами постанывая.

«Зато я знаю, что мне предпринять» — стиснул зубы Астид. — «Тело меня подводит, но разум мне пока подвластен».

Полукровка закрыл глаза, подумал о предстоящем утре, разгоняя по жилам злость, позволяя ярости овладеть им.

«Эмоциональный всплеск провоцирует повышенный выброс энергии. Понимаете? У каждого из нас есть талант, данный от рождения. Для того, чтобы он проявился, не нужны заклинания или ритуалы. Эта магия с нами всегда, и никогда нас не покидает. Вспомните себя в такие минуты, когда вы были на пике эмоций. Да-да, Ригестайн, твой талант — перемещение в пространстве. А Астид, мне думается, способен гору перетащить, если его как следует раззадорить. Кстати, мне нужна вон та книга, шестая в третьем ряду на седьмом стеллаже. Будь добр, перекинь-ка её сюда».

Чуть дрогнули каменные блоки, в которые по самое основание были вбиты длинные железные скобы, удерживающие кольца цепи. Сыпля мелкой крошкой, штыри поползли наружу, миллиметр за миллиметром.

«Его оскопят и вырежут язык».

Полукровка, растравливая в себе негодование и гнев, тянул и тянул железо из камня, заставляя его двигаться яростным усилием воли. Будь Астид в добром здравии, эти штыри вылетели бы из камня, как пробки из кувшина с игристым вином. Но увы… Боль и усталость пытались совладать с ним, смыкая веки, призывали остановиться, передохнуть. А то и вовсе отказаться от затеи. И Астид торопился.

Короткая летняя ночь пошла на убыль, занимающаяся заря высветлила небо в отверстии наверху. За спиной Астида лязгнули выпавшие из дыр в стенах штыри. Сдерживая стон, он с усилием разогнулся, повел плечами, вытянул вперед руки и взглянул на закованные запястья. Удовлетворенно усмехнулся, приподняв и взвесив цепи. Посидел, привалившись спиной к стене, сделал несколько наклонов и поворотов. Взглянул на спящего Гилэстэла. Заняться его оковами уже не было времени и сил. Следовало немного передохнуть перед схваткой. Даже если она будет последней в его жизни.

— Еще посмотрим, кому утром солнышко улыбнется, — приговаривал Астид мстительно, заталкивая в расширившиеся отверстия скобы, теперь свободно там болтающиеся. — Посмотрим.

Он ждал. Напряженно просчитывал возможные варианты при различном количестве предполагаемых противников. Будет великой удачей, если удастся сразу покончить с Крат-ак-Халем. Это может снизить боевой настрой Безгласных. А если Гилэстэл к тому времени хотя бы на десятую часть восстановит силы, есть немалый шанс выбраться отсюда. Надо бы его разбудить… Полукровка кинул взгляд на спящего князя. Нет, еще есть немного времени.

Он ждал, и все-таки вздрогнул, услышав скрежет стены. Астид напрягся, моля, чтобы первым вошел Крат-ак-Халь. Кусок стены отъехал в сторону, и через образовавшийся проем в камеру вбежала Нира. Следом за ней вошел и остановился на пороге человек в форме городской стражи.

Астид едва сдержался, чтобы не кинуться навстречу и не выдернуть цепей из стены.

— Нира?! Как ты тут…

А она, проигнорировав вопрос, бросилась к Гилэстэлу и присела рядом с ним.

— Князь! Э-эй! Гилэстэл! Что с ним? — вопрос был адресован Астиду, взиравшему на неё с немалым изумлением.

— То же, что и со мной. Нас отмутузили.

Нира прижала ладонь ко рту, качая головой и рассматривая Астида. Потом перевела взгляд на Гилэстэла и осторожно приподняла его голову двумя руками. Всхлипнула, увидев, во что превратилось его красивое лицо.

— Князь, — позвала она. — Гилэстэл!

Полуэльф приоткрыл глаза. Несколько секунд смотрел на девушку затуманенным взором. Взгляд прояснился, вспыхнул удивлением и радостью.

— Нира!

— Что они с тобой сделали? — чуть не плача, прошептала она.

Гилэстэл смотрел на неё улыбающимися глазами, а Астид озадаченно рассматривал их обоих.

— За что?! — повернувшись к стоящему у входа человеку, выкрикнула Нира. — Что такого они сделали?

— Взяли кое-что без спроса, — ответил Оз-ак-Со.

— Что может стоить таких страданий?

«Алчность» — возник в их головах ответ, и Крат-ак-Халь, отстранив с дороги Оз-ак-Со, вошел в каземат. — «Этот порок обходится дороже остальных. Превосходит его только глупость. Твои друзья были жадны до глупости, и присвоили то, что им не принадлежит. Расплата грядет».

Оз-ак-Со бросил вопросительный взгляд на предводителя, и, получив немой приказ, скрылся из глаз. При виде Безгласного Астид внутренне напрягся, сжал кулаки, моля, чтобы тот приблизился на достаточное для удара цепями расстояние. Но Крат-ак-Халь остановился в совершенной недосягаемости. И к тому же, между ним и пленниками находилась Нира. Самоотверженная Нира, бросившаяся на их защиту, и невероятно мешавшая в этот момент.

— Я не верю, — Нира вскинула голову, пронзив Безгласного возмущенным взглядом. — Князь не мог