Под аварийным происшествием (второй пункт) понимается случай с судном, в результате которого произошло:
а) повреждение судна (корпуса, двигателей, механизмов, котлов, устройств, систем, рангоута и других элементов судна), приведшее к потере мореходности, но требующее не более 48 часов на исправление повреждения;
б) повреждение судном берегового сооружения, исправление которого требует вывода этого сооружения из эксплуатации на срок до 48 часов;
в) нахожение на мели грузового судна от 6 до 48 часов, а пассажирского – от 2 до 12 часов;
г) повреждение судном средств навигационного оборудования, выведшее эти средства из эксплуатации.
К аварийным происшествиям с речными судами относятся:
– столкновения, удары и навалы, посадки на мель судов и составов, затопления судов, повреждения судами и составами гидротехнических или иных сооружений, повлекшие технические убытки (т е. стоимость ремонта) от 1,0 до 10 тыс. руб.;
– повреждения судами и составами гидротехнических сооружений, а также посадки на мель судов или составов, повлекшие заграждение судового хода (фарватера) и прекращение по этим причинам движения транспортных судов на этом участке на срок от 12 до 48 часов; время задержки движения судов исчисляется с момента подхода первого судна к гидросооружению (например, шлюзу) или участку, на которых временно прекращено судоходство, до момента возобновления движения;
– посадки судов на мель с простоем пассажирских судов более 12 часов, а других самоходных судов или толкаемых составов – более 48 часов.
В качестве примера аварийного происшествия можно привести случай с черноморским рыболовным сейнером № 192. 21 мая 1982 г. сейнер совершал переход из порта Батуми в порт Ильичевск, следуя вдоль побережья Крыма. Погода была маловетреной, волнение моря не превышало 1 балла, видимость была хорошей. Штурманская работа на сейнере выполнялась крайне небрежно: прокладка пути судна на морской карте не велась, его координаты не определялись, не принимался прогноз погоды, не измерялись глубины, не использовались сведения из лоции, не делались записи в судовом журнале. Капитан и его старший помощник вели судно «на глазок», ориентируясь по мысам и приметным вершинам гор. Когда судно оказалось у юго-западного побережья Крыма, видимость уменьшилась до 3–4 миль, а берег, низменный в этом месте, стал просматриваться очень смутно и не имел сколько-нибудь приметных вершин и знаков. Окончательно потеряв представление о местонахождении судна, капитан решил определить его, подойдя ближе к берегу. При этом он грубо нарушил рекомендации хорошей морской практики, т. е. требования особого свода правил, которыми следует руководствоваться морякам в сложных ситуациях. Эти правила нигде специально не записаны, но признаются во всем мире и используются судебно-арбитражными органами при расследовании причин морских аварий и катастроф. Согласно рекомендациям хорошей морской практики, судно, следующее курсом в берег, должно снизить скорость до безопасной, усилить визуальное и слуховое наблюдение, постоянно измерять глубины, приготовить якоря к отдаче, а еще лучше приспустить якорь с цепью на 20–30 метров и наблюдать за ним, чтобы не пропустить момент, когда якорь коснется грунта, т. е. в этот момент глубина под судном не будет превышать длины цепи с якорем. Кроме того, необходимо принять все меры для определения места судна с помощью судовых приборов (радиолокатора, радиопеленгатора и проч.), а при невозможности определения – стать на якорь или лечь в дрейф до наступления нормальной видимости.
Ничего этого капитан сейнера и его помощник не сделали. В результате их небрежности судно, следовавшее с повышенной скоростью в сторону берега, село на мель. Осмотр помещений после посадки показал, что водотечности нет. После безуспешных попыток сняться самостоятельно капитан по радио вызвал буксир, и тот довольно быстро отвел судно на глубину. Отдав буксирный трос, сейнер самостоятельно последовал в Севастополь для водолазного осмотра, в результате которого были обнаружены ряд вмятин обшивки подводной части корпуса и зазубрины на одной из лопастей винта. Посадка на мель была квалифицирована как аварийное происшествие с отнесением всех убытков на счет судовладельца[154].
Ледовый аварийный случай (третий пункт) означает повреждение корпуса судна, руля, винтов, главных и вспомогательных механизмов, полученное не по вине экипажа, а вследствие плавания в ледовых условиях, т. е. из-за ледового сжатия, торошения льдов, попадания льдин под винт или руль и т. п. Для отнесения какого-либо происшествия к ледовому аварийному случаю обязательно учитываются действия экипажа, их правильность, своевременность и выполнение специальных рекомендаций для плавания во льдах. Согласно рекомендациям, подходить к ледяному полю или кромке льда следует только под прямым углом и на минимальном ходу, при работе машины на задний ход руль всегда ставить в положение «прямо», иначе его свернет льдом при движении судна назад.
Западногерманский п/х «Иоган Блюменталь» 22 мая 1958 г. находился в Белом море, следуя в порт Архангельск под погрузку леса. Недалеко от устья реки Северной Двины судно попало в крупнобитый лед и вынуждено было остановиться. Капитан связался по радио с советским ледоколом № 8, который осуществлял проводку судов во льду на подходах к порту, и попросил содействия. Капитан ледокола рекомендовал никаких самостоятельных действий не предпринимать и ждать подхода каравана судов, которых ледокол вел в это время из Архангельска. Расстояние между ледовым пленником и ледоколом в момент переговоров было около 20 миль. Однако вскоре в положении судна произошли существенные перемены: подул сильный северный ветер, и п/х «Иоган Блюменталь» вместе со льдом начал дрейфовать в сторону скал. Ввиду реальной опасности гибели судна в случае выжимания его льдом на скалы капитан попытался с помощью переменных передних и задних ходов вырваться из западни, но своими действиями только ухудшил положение судна, поскольку оно лишилось хода из-за поломки винта от ударов лопастей о лед и потеряло управление, ибо балер руля (стержень из стали, к которому крепится перо руля) оказался свернутым на 45°. Когда расстояние до скал сократилось до 1,3 мили, капитан запросил срочной помощи у ледокола. Форсированным ходом ледокол преодолел ледовую перемычку, взял п/х «Иоган Блюменталь» на буксир и отвел его в порт Архангельск. За свою спасательную работу ледокол получил 75 000 руб., а все убытки п/х «Иоган Блюменталь» были отнесены на ледовый аварийный случай[155].
Аварией (четвертый пункт) считается происшествие, в результате которого происходит: а) повреждение судна, приводящее к потере мореходности и требующее не менее 48 часов на исправление; б) повреждение судном берегового сооружения и вывод его из эксплуатации на срок не менее 48 часов; в) посадка судна на мель, при которой грузовое судно находится на мели не менее 48 часов, а пассажирское – не менее 12 часов, независимо от наличия повреждений.
Для речных судов аварией считается любое повреждение судна или гидротехнических сооружений, повлекшее за собой технические убытки на сумму в 10 тыс. руб. и более, а также посадки на мель судов или составов и перекрытие ими движения на срок свыше 48 часов.
Любой аварийный случай с судном, приведший к человеческим жертвам, рассматривается как чрезвычайное происшествие и расследуется как авария. Все случаи травматизма и гибели людей на судах, не связанные с аварийными случаями, расследуются как производственные травмы и производственные несчастные случаи.
Морские аварии характеризуются значительностью повреждений и иных убытков судов.
Шведский п/х «Родос» с грузом угля 21 марта 1957 г. вышел из порта Вентспилс, но, пройдя всего 1,5 мили, лишился управления из-за поломки руля. Экипаж в течение какого-то времени пытался исправить повреждение, однако не смог этого сделать. Тем временем судно штормовым ветром вынесло на отмель в 120 метрах от мола порта Вентспилс. При этом были утеряны якоря, которыми капитан пытался задержать аварийный дрейф судна, сломаны ахтерштевень и лопасти винта, еще больше поврежден руль. Усилившимся штормом судно передвинуло ближе к молу, а через сутки оно было уже в 50 метрах от него. При этом корпус судна погрузился в грунт на 3 метра с креном на левый борт до 6°. При северо-западном ветре силой 10–11 баллов и волнении моря 7 баллов судну угрожала реальная опасность гибели. Спасательные буксиры, работавшие в течение 10 дней, сделали промер глубин, размыли своими винтами широкий канал от судна в сторону моря, выгрузили 1962 т угля, сняли с борта 20 человек экипажа и доставили их в порт, а затем сняли судно, отбуксировали его в порт Вентспилс и поставили в док на ремонт. Расходы спасателей составили 203 тыс. руб., а получили они за свою работу 250 тыс. руб.[156]