Это была соблазнительная фантазия – он и Бринли наедине с моральным долгом заново заселить Землю. И ни один злой отец-оборотень не станет возражать. Но в реальности его сперма мертва, а Бринли ненавидит вампиров. Он был на девяносто девять процентов уверен, что она шпионила за ним, когда он выходил из душа, но, конечно, она легко могла сопротивляться.
Он глубоко вздохнул. Воздух здесь определенно был свежее. Ни дымного запаха мяса, поджаренного на гриле у местного уличного торговца, ни вони мусора, вывалившегося из контейнера.
Сначала все казалось мертвенно-тихим. Ни гудков, ни сирен, ни пульсирующих басов проезжающих машин. Но постепенно он стал различать другие звуки. Более утонченные. Шелест листьев от дуновения легкого ветерка, хруст ветки под лапой. На первый взгляд пейзаж казался умиротворенным, но в темных глубинах леса таилась опасность. Здесь правил другой набор хищников – волки, медведи, горные львы. Но хищник, напавший на Джейсона Притчарда, был ему хорошо знаком – вампир.
Как и другие хищники, вампир всегда оставляет след. У них есть потребность в крови, а их возможности достать ее – ограничены. Они могли заказать кровь в Роматек, совершить налет на банк крови или высосать животных досуха. А если они были Недовольными, то оставляли после себя человеческие жертвы.
Когда Финеас расслабился в размеренном покачивании лошади, он поздравил себя. Все эти ковбойские штучки были не так уж и сложны. Бринли придется перестать называть его городским мальчишкой. К несчастью, в этот момент его лошадь решила оставить тропинку и свернуть направо в лес.
– Какого черта? – он выпрямился. – Лошадь! Что ты делаешь?
Бринли оглянулась через плечо.
– Куда это ты собрался?
– Я не знаю.
Бринли резко остановилась.
– Направь ее обратно на тропу.
– Здесь нет руля! – он отчаянно озирался по сторонам, пока его лошадь продолжала идти в лес. – Как мне развернуть эту штуку в обратную сторону?
До него донесся смех Бринли. Черт возьми, сейчас он даже не мог видеть ее.
– Она не "штука". Это кобыла, – крикнула Бринли. – Ты должен дать ей понять, что ты главный!
– Я так и думал! – типичная женщина. Кобыла только позволила ему думать, что он главный.
– Натяни поводья, – крикнула Бринли. Слава Богу, ее голос звучал ближе.
Он потянул изо всех сил, и лошадь встала на дыбы, сбросив его на землю.
– Ох, – он упал, ударившись головой. В небе плясали звезды. – Черт.
– Ты в порядке?
– Думаю, да, – пробормотал он, когда она прошла мимо него.
– Я разговаривала с Молли, – она ухмыльнулась и схватила поводья лошади. Она погладила ее по шее. – Бедная девочка.
Кряхтя, он поднялся на ноги. Мышцы его крестца и ног ныли от боли.
– Черт.
– Пошли, – Бринли повела лошадь обратно к тропинке, ее губы дрогнули, когда она проходила мимо него. – Не забудь свою шляпу, городской мальчик.
Он заметил шляпу на земле, но когда наклонился, чтобы поднять ее, его мышцы воспротивились.
– Ой. Черт.
Он медленно и неуклюже вернулся на тропинку.
Тем временем Бринли привязала веревку от Молли к ее мерину.
– Мне придется вести твою лошадь, потому что ты не умеешь ею управлять.
– Не моя вина, что лошадь такая странная.
Она усмехнулась.
– Тебе нужна помощь с седлом?
– Нет. Я прекрасно умею взбираться, – он проигнорировал ее недоверчивый взгляд и перекинул ногу через лошадь. Его мышцы застонали, когда он уселся в седло. – Видишь? – он поморщился, надеясь, что это похоже на улыбку. – Пара пустяков.
– Хорошо, – усмехнувшись, она направилась обратно к своей лошади, затем вскочила в седло.
Примерно через полчаса они прибыли к первому лагерю. Он был пуст. Никаких домиков. Никаких разбитых палаток. Никакого сердцебиения. Они спешились, и он пошатнулся на ногах, которые теперь казались резиновыми. Он стиснул зубы, решив не показывать слабости.
Бринли усмехнулась.
– Городской мальчик.
Черт возьми, она знала, что ему больно.
– Деревенская девчонка, – он приподнял свою ковбойскую шляпу, когда она взяла поводья у обеих лошадей. – Премного благодарен, мэм. Я слышал, так говорят в кино.
Она искоса взглянула на него.
– Да ради всего святого! Ты практически ковбой.
Он сунул руку в карман куртки, якобы вытаскивая пистолет из наплечной кобуры, и подмигнул ей.
– Извини, я тут вытащу.
Она закатила глаза.
– Я видела и побольше.
Ее губы дрогнули.
– Дорогая, ты не видела, как я с ним обращаюсь.
– Я слышала, что все вы, вампиры, стреляете холостыми.
Он приподнял бровь.
– Тебе нужен какой-нибудь ковбой с быстрым пальцем на спусковом крючке или такой мужчина, как я, который может продержаться всю ночь напролет?
– Я не имела в виду твой палец.
– И я тоже.
Ее щеки порозовели.
– Причудливые разговоры исходят от доктора Любовь, – она повернулась, чтобы привязать лошадей к коновязи.
Его так и подмывало сказать ей, что вся эта история с доктором Любовь – всего лишь игра. Все началось как шутка, способ рассмешить дам. Но она, похоже, обернулась против него, потому что никто не хотел воспринимать его всерьез.
Он расхаживал по периметру лагеря, осматривая окрестности.
– Я проверю вон те валуны. Может быть, там есть пещера.
– Если найдешь, убедись, что внутри нет медведей, – крикнула ему вслед Бринли. – Или пумы.
Какое дружелюбное место. Он шел осторожно, держа пистолет наготове. Дикая местность была прекрасна, но примитивна. Он не мог себе представить, чтобы королева Корки пряталась здесь. Если бы она была в этом районе, то использовала бы вампирский контроль сознания, чтобы найти себе лучшее жилье. Может быть, шикарную лыжную базу или дом на ранчо.
Он убрал пистолет в кобуру и вернулся к Бринли.
– Здесь никого нет. И я не могу сказать, был ли здесь кто-нибудь в последнее время.
Она кивнула.
– Это часть программы "не оставляй следов". Ты не должен... – она внезапно с придыханием замолчала.
– Что? – он снова потянулся за пистолетом.
– Смотри, – прошептала она тихим от благоговения голосом. Она указала на дальний конец луга. – Ты его видишь?
Облегчение пронзило его, и он выпустил оружие.
– Да, это лошадь.
– Это не просто лошадь. Это дикий белый жеребец. Разве он не прекрасен?
– Он похож на лошадь, – когда Бринли бросила на него раздраженный взгляд, он продолжил:
– Ты видела его раньше?
– Я видела его всего несколько раз в жизни. Он появляется из ниоткуда, как по волшебству. Он совершенно дикий. Никто никогда не мог поймать его, и поверь мне, они пытались.
– Звучит круто.
Она улыбнулась ему, ее лицо сияло в свете почти полной луны.
– Он крутой. Самый крутой конь во всем мире. Даже мой отец не смог его поймать.
Позади них заржала Молли и потянула за поводья, которые Бринли перекинула через коновязь.
– Думаю, Молли он тоже нравится, – добавил Финеас с ухмылкой.
Бринли похлопала кобылу, успокаивая.
– У нее превосходный вкус.
– Так вот почему она свернула с тропинки? Уловила его запах?
– Может быть.
Финеас смотрел, как жеребец встал на дыбы и галопом помчался в лес.
– Он уходит.
Бринли кивнула, все еще улыбаясь.
– Он бродит по обширной территории. Я видела его в Монтане, в сотне миль отсюда. Он идет, куда хочет.
– Абсолютно свободен, – пробормотал Финеас.
– Да, – улыбка Бринли погасла, когда она отвязала лошадей. – У меня всегда было такое чувство, что если дикий белый жеребец останется на свободе, то все будет в порядке, – она пожала плечами и смутилась. – Для тебя это, наверное, звучит глупо.
– Нет, вовсе нет, – он придвинулся к ней поближе. – Ты считаешь, что пока он свободен, у тебя тоже есть шанс быть свободной.
Ее глаза расширились.
– Ты понимаешь, – она отвела взгляд, ее щеки покраснели. – Неплохо для городского парня.