— Он выглядит даже ярче и краше. И флоотиры на месте.
Маргарет наклонилась и удивленно разглядывала голограмму.
— Изменилось кое-что другое.
— Я не вижу, — признал Ларский.
— Просто сразу не заметить, а я жила в этом городе. Тут появились незнакомые здания на знакомых местах. Например, вот это со шпилем на шаре и вот эти гигантские голубые блины с золотыми кольцами.
— То есть кристаллы не скопировали, а улучшили? — проворчал Марра. — Пытаются так вступить в контакт? Нет, вряд ли. Скорее изощренная ловушка.
— Возможно, это способ освоения захваченной территории, они как бы улучшают ее, — вставил пять копеек Ларский.
— Тут все сложно господа-сыскари. Когда достопочтимый Маршал Роев отпустил меня с поводка, я нашел время кое-что сопоставить. И нашел достойное обсуждения.
Треллин сделал нерешительную паузу и поковырял пальцем кончик носа.
— Выкладывай, интендант, не тяни кота за яйца, лишнего времени здесь нет ни у кого.
Марра стал резковат, утратил довоенное добродушие. Вот и сейчас недовольно перебирал пальцами на животе и раздувал мясистые ноздри. Все изменились. Только Треллину удалось остаться прежней задницей, ну или делать вид.
— Слушаюсь, генерал-лейтенант, — браво отрапортовал он. — Короче, новые здание — вовсе не новые. Все они в прошлом существовали, три из них — двести лет назад, одно — тысячу. Одно вообще было утрачено в древнюю эпоху. Причем сооружения имели культурную ценность, это не жилые постройки. Смотрите, Марго, то, которое со шпилем и шаром — еще античный памятник архитектуры, простоял более ста лет, имел загадочное имя: «здание Казпотребсоюза». А пленительные голубые блины — это античный каток, они пролежали почти век и назывались «Алматы Арена».
— Значит, собрали и переработали информацию о нас, — кивнул Марра. — Не удивительно, ведь ЦКЗ был неоднократно поврежден.
— Спасибо за здравый смысл, уважаемая контрразведка, но я подпорчу красивую картинку. Здесь есть здания, которые существовали в прошлом, но стояли в других городах. К примеру, эта приземистая и симпатичная кракозябра с куполом и колоннадой — Новосибирский театр оперы и балета. И самое интересное, он в сильно измененном виде, но до сих пор существует в паре тысяч километров отсюда.
Повисла пауза. Маргарет во все глаза смотрела на Треллина, а Марра погрузился в процесс сжимания и вытягивания собственных губ.
— Все это требует анализа, — Ларский с усилием выпал из транса. — Ты ничего не путаешь. Может просто…
— Что?
— Не знаю. Случайное совпадение. Они выстроили, а это оказалось похожим. Да каких только зданий не существует по миру, да еще в исторической перспективе, подумай!
— Ага, подумал, — радостно осклабился Алекс. — Все неродные для Алма-Аты постройки существовали или существуют не где-то там по миру, а не дальше пяти тысяч километров удаленности от этого города.
— Это не так мало с учетом тысячелетий.
— Прогноз отрицательный! — гаркнул Алекс, перегибаясь через стол. — ЦКЗ я не успел задействовать, но квантовый интеллект этого замечательного крейсера дает восемьдесят процентов, что совпадение не случайно. А это, как вы знаете, много, господа. Кристаллы целенаправленно воссоздали исторические здания.
— Возможно, они бывали на нашей планете и раньше, просто не нападали? — неуверенно предположила Марго.
— Кстати да, — поддержал ее Ларский и упер взгляд в резко побагровевшего контрразведчика.
— И как же это бывали?! Жили от Рождества Христова? Или время от времени прилетали из глубин космоса на сезонную охоту, мать их! — зарычал Марра, будто разбуженный медведь — шатун. — Может, шныряли, как туристы? А мы не оказали теплый прием, вот и решили стереть нас в пыль.
— А что? С туризмом инопланетников у нас всегда бывали сложности, — упорствовал Ларский. — Поэтому кристаллы и делают города без людей. Немного улучшенные, с излюбленными улочками.
— И заметьте, этих тварей интересуют водные ресурсы, что понятно. И города. Мы думали дело в первую очередь в уничтожении людей, но тут оказывается, что они явно неравнодушны к нашей культуре.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Контрразведчик с заметным трудом усмирил в себе зверя, откинулся на спинку и кивнул:
— Согласен, Алекс. Самые массированные атаки идут на исторические города. И первое, что они стремяться уничтожить — архитектурные памятники. Париж, Пекин, Москву пока удавалось отбить, а схватки у Эйфелевой башни и Китайской стены оказались самыми кровопролитными.
Ларский знал, что тактические бои в этой войне были страшными и безысходными. Нет маневров, нет подготовки для удара, аналитики и ЦКЗ просто не успевали реагировать на бешенную скорость кристаллов. Всего лишь одно разрушительное соприкосновение и горы трупов, пусть и условных.
— Я, наверное, скажу странную вещи, — подала голос Марго. — А не может быть так, господа-генералы, что конечная цель кристаллов не уничтожать, а совершенствовать. Улучшить человеческую породу.
— Нравятся мне психологи, у них ход мысли всегда самый извращенный.
Алекс улыбнулся, покачал шипастыми ботами на столе и взялся развивать мысль Марго:
— Вот, действительно, мы слабые, никчемные человечки. Несчетное количество раз уничтожали сами себя, сносили с лица Земли собственные прекрасные творения. Кристаллы веками наблюдали за этим безобразием и их терпение лопнуло. Вот и решили лучшее спасти и сохранить до скончания веков. Алма-Ата — опытный экспонат, а потом возьмутся выращивать город за городом. А может, и населят кристаллическими копиями людей. Чистота, красота и вечная жизнь. Без нас — мусорщиков. И с инсектоидами подружатся на почве эстетства.
— Алекс, сейчас не время для твоих шуточек! — рявкнул Марра. — Мне есть чем заняться, а не сидеть и выслушивать этот бред.
— Но он может быть прав, — прошептала Марго так, что слышал только Никита.
Треллин сморщил нос и фыркнул в своей непередаваемой манере. Затем поднялся и поклонился с театральной небрежностью.
— Ну что ж, уважаемые искатели истины, не смею занимать ваши уши невразумительными версиями. Я вам все рассказал, наглядно показал. Вот и думайте, благо есть чем. Добавьте еще умение Штрауса палить из всех орудий. Не додумаетесь — позовите меня, и я обеспечу вас бредом и околесицей. Пока прощаюсь, пора на передовую. Маршал Роев нынче не любит наступать без своей амуниции.
Треллин галантно коснулся губами руки Маргарет, что-то шепнул ей на ухо и быстро вышел.
— Почему он все время твердит о себе как об амуниции? — спросил Ларский.
— Треллина включили в подразделении «Эпсилон», — пояснил Марра. — Элитный десантный отряд, симбиоз инсектоидов и людей.
— «Эпсилон»?
— Да, изобретение этой войны. Они прилетают туда, где операция с воздуха невозможна, а нашим десантникам по прогнозам — смерть. Обороняют инженерные коммуникации и ЦКЗ от прорывов. Короче, мечутся по самым критических точкам. Подразделение водит лично Маршал Роев, известный любитель прокачаться в бою.
Что Маршал ведет — не удивительно. У тараканов все не так как у людей: самый высокий чин всегда должен быть в гуще самой страшной битвы самой тяжелой войны и соединен разумами с остальными. Иначе какой он Маршал. Как понимал Ларский, рой в сражении — это одно конкретное существо, а именно его главнокомандующий. Все остальные лишь когти, челюсти, конечности и дополнительные мозговые извилины. Хотя они и могут временно распадаться и соединяться вновь. Вот только люди и тем более Алекс в это понимание как-то не вписывались.
— Но Треллин не десантник и не пехотинец. Его дело управлять логистикой.
— А то ты не знаешь Треллина? Он сам решает, куда и как глубоко сунуть свой нос. Но в «Эпсилон» его отозвали. Туда нужны идеальные данные — уровень эмпатии, интуиция, скорость мышления, психическая устойчивость и прочее. Таких как он, единицы на планете нашлось, и всех наперечет бросили к инсектоидам. А паршивца-интенданта прищелкивают к спине самого МихМиха. А наши десантники зубоскалят, называют парней из «Эпси» то наездниками, то амуницией.