В наши дни изобретатели-одиночки могут обратиться к государственным органам, которые имеют достаточно возможностей для реализации изобретений на благо общества. В Англии этим занимается «Нешнл девелопмент компани». Во Франции такой орган только создается, это — «Ажанс насьональ пур ля валоризасьон де ля решерш» («ЛНВАР»). Он учрежден законопроектом, утвержденным парламентом 30 ноября 1966 г. 20 апреля 1968 г. его директором был назначен Морис Понт. Вот как комментировал это назначение научный журналист Никола Вишне в газете «Монд» от того же числа: «Учрежденный при Национальном центре научных исследований и подчиненный, таким образом, министерству просвещения, «АНВАР» имеет задание реализовывать в промышленных целях работы по фундаментальным исследованиям, выполняемые в различных лабораториях Национального центра научных исследований. Таким образом, агентство должно пытаться перекинуть мост между учеными, которые во Франции очень часто пренебрегают практической пользой, которую можно извлечь из их работ, и промышленниками, которые, со своей стороны, часто плохо информированы о работах, ведущихся в лабораториях фундаментальных исследований. «АНВАР», с которым, очевидно, будет объединено нынешнее патентное управление Национального центра научных исследований, должен будет извлекать из научных работ все, чему может быть найдено промышленное применение, и сообщать результаты своих изысканий заинтересованным фирмам. Функции этого органа в высшей степени деликатны: он должен одновременно выявлять изобретения и служить посредником. Таким образом, его успех в значительной мере будет зависеть от влияния, которым будут пользоваться его руководители как среди ученых, так и среди промышленников. Поэтому выбор его директора приобретает большое значение».
Между тем такого рода организации появились совсем недавно. Их не было ни в XIX веке, ни в период между двумя мировыми войнами. Поэтому многие изобретения использовались как орудия в конфликтах между фирмами, компаниями или трестами, и часто с их реальной значимостью не особенно считались.
Такие случаи происходили чаще, чем случаи простого ограбления изобретателя или замалчивания открытия.
Для правильного понимания значения промышленного шпионажа в конце XIX века необходимо принять во внимание, что именно в этот период были учреждены первые компании, «делающие» изобретения по заказу. В наше время эта плодотворная идея получила широкое распространение. Мы должны быть признательны за нее Эдисону. Можно без преувеличения сказать, что мысль о том, что по заказу можно изобретать все, что угодно, куда важнее, чем любое отдельное изобретение. Эта идея пришла в голову Эдисону при удивительных обстоятельствах. В 1870 году его пригласили на работу в компанию, занимавшуюся покупкой и продажей золота в Нью-Йорке, и предложили разработать систему телетайпа, или, точнее, систему, аналогичную, хотя и примитивную, современному телексу. Эта компания регулярно сообщала цену золота почти во все концы света. Вскоре после приглашения Эдисона в компанию группе спекулянтов удалось организовать трест, монополизировавший всю торговлю золотом в США, и вызвать крупнейший в финансовой истории страны кризис. С высоты своей кабины, откуда он по телеграфу сообщал курсы золота, Эдисон видел драки на бирже, видел обезумевшего банкира, которого с трудом усмирили пять человек, видел всеобщее безумие. В своих мемуарах он рассказывал: «В это время в мою застекленную кабину вошел телеграфист «Вестерн юнион» и сказал: „Как хорошо быть бедным, старина! Нам, по крайней мере, терять нечего!“».
Что же до Эдисона, то он заключил из этого, что на телетайпе, который в то время работал медленно и нечетко, можно заработать. Спустя шесть дней он ушел с работы и основал компанию по совершенствованию телетайпов. Будучи обязанным указать свою профессию при регистрации устава компании, он назвал себя «инженером-электриком», что является теперь довольно распространенным термином. Он был первым в мире инженером-электриком и первым независимым изобретателем «по заказу». В последней четверти XIX века было основано множество такого рода фирм, которые, разумеется, стали мишенями промышленных шпионов.
Первым законодательство об охране промышленных секретов принял штат Нью-Йорк, за ним последовали другие. Тем не менее число шпионов не переставало расти. Порой к шпионажу примешивался саботаж. Вот один из примеров этого. Известный американский оружейный заводчик Ремингтон посетил прусского короля, который должен был закупить 20 тыс. винтовок, и лично вручил ему одну винтовку. Король произвел выстрел, винтовка дала осечку. Он снова пытался произвести выстрел, снова осечка. Король швырнул винтовку, выругался и тотчас же собственноручно разорвал контракт. Саботажники, вероятно подкупленные конкурентами, вложили в эту винтовку непригодные патроны.
Впрочем, компания «Ремингтон» отличилась во время осады Парижа. После сенсационного бегства Гамбетты на воздушном шаре представитель компании «Ремингтон» в Париже Рейнольде поручил изготовить для себя воздушный шар, перелетел на нем в оккупированную немцами Францию и предложил пруссакам винтовку «Ремингтон». На сей раз инцидент был предан забвению, и компания «Ремингтон» получила, наконец, заказ. Все это привлекло пристальное внимание, и следственные комиссии, назначенные американским сенатом, пришли к выводу о необходимости выработки антитрестовского законодательства.
Названные следственные комиссии вскрыли не только существование необычной практики в американской оружейной промышленности, но и некоторых необычных поединков, в частности поединка между Шнейдером и Круппом. Так, в 1902 году Шнейдер пытался продать 75-миллиметровые пушки бразильскому правительству. Однако накануне демонстрации пушек склады с ними были подожжены, и демонстрация не состоялась. Шнейдеру, видимо, удалось доказать, что эта операция была совершена тайными агентами Круппа, и он заявил, что это вопиющий случай в торговой практике.
Год спустя французам удалось выгрузить свои боеприпасы, однако бразильские железные дороги отказались перевезти их в глубь страны: они считали их слишком опасными. Французы все-таки сумели выйти из затруднительного положения в условиях, достойных известного романа «Плата за страх». Однако Крупп не признал себя побежденным. Бразильское правительство получило ложное донесение о том, что французы поставляют оружие Перу, которое в то время было врагом Бразилии. Впрочем, авторы донесения невольно выдали свое тайное намерение, указав, что хорошо было бы для Бразилии закупить оружие у Круппа, чтобы обороняться от перуанцев.