Глянув на эти роскошные сапоги, Аластор испытал мимолетный приступ зависти. Он сам давно мечтал купить такие, да вот беда: они нигде не продавались. Договариваться же с мастером-сапожником напрямую он не решался, ибо между ним и сородичами сегодняшнего визитера имелась застарелая неприязнь, вспыхнувшая после таинственного исчезновения некоего ожерелья. Со времени этого досадного происшествия минуло немало лет, однако Аластор подозревал, что память у бывших владельцев драгоценности долгая. Никогда не забывая причиненных им обид, они могли потерпеть с возмездием как сто, так и двести лет, однажды сполна отомстив наследникам былого врага. Они жили намного дольше людей, что неудивительно – они ведь относились к роду подгорных карликов или, как их еще называли, двергов, гномов.
– Он самый, – Джай кивнул. – Чем… – он запнулся, сглотнул и выдавил: – Чем обязаны, почтеннейший?
Ему пришлось быть вежливым – рисковать ссориться с гномами мог только безумец, решивший как можно быстрее и болезненнее свести счеты с жизнью.
В Шадизаре горному народцу принадлежал целый небольшой квартал, расположенный на восходной окраине города. Звалось это местечко Чамган и представляло из себя пять довольно уродливых домов с наглухо зарешеченными окнами, обнесенных высоченной стеной, сплошь усеянной поверху острыми железными опилками. Даже самые заядлые городских хвастуны не отваживались заикаться, что побывали внутри Чамгана, тем более – совались в выкопанные под ним подземелья. Впрочем, приглашенных в гномский квартал людей можно пересчитать по пальцам – этой сомнительной части не удостаивался почти никто.
Гномы, поселившиеся в Шадизаре с полтысячелетия назад, явились из-под Кезанкийских гор, где пряталось одно из их королевств. Поначалу, пока Чамган не стал достаточно укрепленным, они предпочитали не иметь никаких дел с людьми. Затем под стенами, как поганки после дождя, начали вырастать лавки – оружейные и ювелирные. Нынче гномы вели обширную торговлю через Дорогу Королей, давали деньги в рост, тайком скупали краденое и по-прежнему оставались накрепко замкнутой от посторонних глаз общиной, живущей по своим законам. В городе они появлялись крайне редко и только при очень большой необходимости.
Зачем одному из них могла понадобиться ничем особенным себя не прославившая шайка из «Уютной норы» – Джай совершенно не представлял. Однако, как любой в Шадизаре, твердо знал: где гномы – там золото. Если этот недомерок желает что-то предложить, Проныра не намерен упускать подвернувшийся шанс.
– Меня называть Альбрих, – коротко представился обитатель Чамгана и, не дожидаясь приглашения, вскарабкался на скамью. Кэрли с откровенным любопытством разглядывала невиданного гостя, Аластор на всякий случай отодвинулся в тень, Конан скривился и пересел подальше. Ему уже доводилось сталкиваться с подземными племенем, и нельзя сказать, чтобы эти встречи заканчивались мирно.
Гном подозрительно изучил сидевшую за столом компанию и повернулся к Джаю, скрипуче осведомившись:
– Они есть ваши люди?
– За неимением лучшего, – хмыкнул Проныра. Шутку не оценили.
– При них можно говорить?
Джейвар ограничился кивком.
– Мой знакомый, который жить в город, утверждать, будто вы неплохо справляться с поручение, требующее ловкость и сообразительность.
– Благодарствуем, – по возможности серьезно проговорил Джай. – Ваш знакомый, кстати, не добавлял, что мы не беремся за ускоренную доставку на тот свет, не крадем детишек из колыбелей и не душим престарелых тетушек?
Кэрли захихикала, но под испепеляющим взглядом Проныры быстро замолчала, закрыв себе рот ладонью.
Альбрих пожевал губами, вновь пристально осмотрел четырех человек, и поинтересовался:
– Это есть все ваши помощники?
– Двоих недостает, – Джай решил, что самое время начать набивать себе цену. – Слушайте, почтеннейший, хватит толочь дерьмо в ступе, вертеть круг без точила, короче, маяться дурью. Вам нужны наши услуги? Замечательно, выкладывайте, где, что и как. Если нам не подходит – разбегаемся и более не вспоминаем друг о друге. Подходит – договариваемся об условиях сделки и приступаем. Быстрее начнем – быстрее закончим.
Из полусумрака одобрительно закивал Аластор. Конан вроде собрался что-то сказать, но промолчал. Гном состроил гримасу, означавшую глубокую задумчивость.
– Вы можете быть сегодня вечером подле Чамган, на площадь Трезубца? – наконец решился он.
– Смотря по обстоятельствам, – ушел от ответа Проныра. – Что дальше?
– В переулке рядом стоять пустующий дом. Привести четыре или пять человек. Войти. Встретиться со мной. Пройти потайной ход и взять указанную вещь.
– Подробности? – вмешался Аластор. – Куда ведет ход? Что в доме – тайники, сундуки? Он охраняется? Сколько человек стражи?
– Узнать, когда придти, – отрезал Альбрих.
– Э-э, так дела не делаются, – замотал головой Джай. – Извините, почтеннейший, поросят в мешке не покупаем.
Повисла долгая неуютная пауза. Аластор принялся насвистывать, Джай сделал вид, будто полностью поглощен содержимым своей кружки.
– Охраны нет, – через силу выговорил карлик. – Никого нет. Пусто.
– Тогда зачем вам понадобились мы? – вполне разумно заметила Кэрли. – Я так понимаю, хозяева дома в отъезде, раз туда можно беспрепятственно войти?
Джейвар пнул под столом болтливую девчонку ногой. Гном пропустил вопрос Кэрли мимо заросших сероватой шерстью ушей, залез в пояс, извлек приятно округлый кошель и ловким движением, так, что ни одна монетка не звякнула, перебросил его Джаю.
– Для подумать, – невозмутимо сообщил он. – Вы ни о чем не спрашивать, только делать – находить нужную вещь и уносить. После всего – получать столько же на каждого, и в довесок – забирать, что понравится в доме. Уговор?
Джай вопросительно покосился на Аластора. Тот, перейдя на язык жестов, быстро зашевелил пальцами. Движения складывались в слова: «Я склонен согласиться. Гномы известные жулики, но туповаты. Вдобавок это может оказаться любопытным и выгодным».
Конан пока не имел права голоса в обсуждениях, Кэрли и еe рыжий дружок домушничеством не занимались и в подобных делах не участвовали, Ши всегда поддерживал Проныру, так что решение оставалось за ним.
– Идет, – в мешочке, куда Джай успел бросить быстрый взгляд, лежало не меньше двадцати полновесных, масляно-желтых туранских империалов.
– После захода солнца, у Трезубца, – прошамкал Альбрих, проворно соскочил со скамьи и едва ли не трусцой просеменил к двери.
– Зря, – тяжеловесно уронил Конан, как только гном выкатился во двор.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});