Читать интересную книгу Вольные стрелки - Михаил Нестеров

Разлогов открыл дверь ключом. В гостиной подошел к пульту и, набрав четыре цифры, снял дом с сигнализации. В столовой включил кофеварку. Постоял немного в раздумье – выпить кофе сейчас или сначала переодеться. Конечно, нужно скинуть форму и облачиться в тенниску и шорты. Он подошел к лестнице, ведущей на второй этаж, и взялся рукой за перила.

* * *

Цыплаков закрыл книгу. Он потерял контроль над собой и ситуацией, когда опустился в кресло и закинул ногу за ногу. Он пришел к выводу, что генерал Разлогов далек от определения «профессиональный разведчик». Пожалуй, его можно было смело назвать разведчиком-самородком. И его первые шаги в разведке были семимильными. Цыплаков подумал об одаренности генерала в тот момент, когда лестница скрипнула под чьими-то тяжелыми шагами.

Павлу некуда было деваться. Он не знал, кто поднимался по лестнице. Впрочем... Он неслышно подошел к окну и осторожно выглянул во двор. Чертыхнулся, увидев внизу машину хозяина особняка. Окна не пропускали шум с улицы, а двигатель машины работал тихо. Одно к другому...

Когда приехал генерал? Обратил ли он внимание на открытую дверь пожарного выхода? Интересно, нашел ли он в специальной литературе, которой сильно увлекался, информацию о том, что двери черного входа менее прочны, чем на фасаде, и злоумышленник, скорее всего, выберет для проникновения в дом именно эту дверь?..

Чертов пентхаус! Одна-единственная комната. Огромная. Но для Цыплакова она сжалась до спичечного коробка.

Он смог бы хоть что-то объяснить генералу, если бы встретил его здесь впервые...

Разлогов по духу был строевым офицером и с большим намеком на определение «боевой». Какая-то неустроенность проглядывала в его взгляде. «Может, раскаяние? – думал Цыплаков. – В каком направлении ведет наступление этот денежный вещмешок?»

Эти вопросы лезли ему в голову в то время, пока генерал поднимался на этаж. Теоретически он мог быть вооружен.Возможно, мог прицелиться и выстрелить.

По телу Цыплакова пробежала новая волна дрожи. Ему показалось, он приблизился к разгадке того, что в генерале привлекало своей таинственностью, к секрету... который охраняли дюжина спецназовцев.

Цыплаков рискнул выглянуть из-за кресла. В этот момент над полом показалась голова генерала. Еще шаг, еще ступенька, и над настилом показались золотистые генеральские погоны. Цыплакову показалось, что Разлогов приподнял голову, словно принюхивался. Еще шаг, и его правое плечо приподнялось...

Генерал потянулся рукой к кобуре. Чувство тревогисноваподсказало ему, что он в доме не один. С ходом времени все чаще ему мерещились тени там, где их быть не должно, он слышал звуки в абсолютной тишине. Он списывал все на нервы, на пошатнувшуюся было психику. Если бы не Глумов, который поддерживал его в трудную минуту, он бы свихнулся.

Разлогов освободил кобуру от пистолета и передернул затвор. Цыплаков ответил тем же, взяв конфискованную «беретту» на изготовку. Перестрелка с генералом российской армии в его же собственном доме – не лучшее развлечение и выход, но если придется выстрелить...

Лестница осталась позади. Генерал внимательным взглядом окинул помещение, прислушался, затаив дыхание. Он буквально превратился в слух, потому что сумел расслышать ворчанье кофеварки в столовой.

Цыплаков похолодел. Он не отключил мобильник. Ему в любой момент мог поступить звонок. Закон подлости распространялся на всех. «Если кого-то и поджидает неудача, – подумал он, – то, конечно, меня».

Мобильник. Тут его будто током ударило. Он вынул телефон одной рукой, не выпуская пистолета из другой. Краем глаза он видел генерала, сделавшего к этому времени пару шагов к центру комнаты, вооруженного табельным, вероятнее всего, пистолетом. Ну быстрее, поторапливал он телефонную прокрутку. Остро пожалел о том, что номер телефона генерала Разлогова в его адресной книге на букву Р, а не на Г: листать устанешь. Сколько номеров, о господи! Только сейчас он понял, какой бардак можно устроить в такой маленькой электронной штучке. Входящие сообщения уже не принимались – переполнено. Адресная книга – под завязку; в ней и нужные, и уже ставшие бесполезными номера. Вот и номера абонентов, фамилии которых начинались на букву Р, и генерал значился первым; информация по этому телефону значилась, как служебная.

Курсор упал на строчку с контактом. Цыплаков нажал на зеленую кнопку вызова и, как сам генерал сейчас, весь превратился в слух. Но один слушал ворчание кофеварки, а другой надеялся услышать телефонный звонок...

В доме кто-то есть? Генерал выгнул бровь. Но этого не может быть. На повторный вопрос, рожденный на несоответствии, ответить было куда проще: «Кто-то притаился наэтомэтаже?»

Генерал вздрогнул, когда внизу (ему показалось, буквально под ногами) раздался громкий телефонный звонок. Обычное треньканье вернуло генерала к реальности, отвлекло его от подозрений. Сколько же он оставался в воображаемом мире, навеянном необоснованными подозрениями?.. Хорошо, что недолго.

Он убрал пистолет и начал спускаться по лестнице. Однако снова бросил взгляд, когда его голова оказалась вровень с полом. Ничего.

Цыплаков ринулся вслед за генералом, отчетливо представляя его маршрут. С лестницы он повернет налево, в гостиную, пересечет ее по диагонали, утопая ногами в ковре, чтобы снять трубку телефона, находящегося в самом углу комнаты для приема гостей. Он спешит ответить на звонок и не станет оглядываться, в противном случае он увидит, как следом за ним спустился посторонний.

Вот черт, выругался Цыплаков. Он не мог точно сказать, есть ли зеркало в гостиной. Закрывать глаза и мысленно прогонять маршрут, вспоминая, не было времени. Счет шел на секунды. Но если зеркало все же есть, то генерал увидит в нем отражение незваного гостя.

Цыплаков повернул направо, бросив короткий взгляд в гостиную: генерал находился точно посередине комнаты.

В следующую секунду Цыплаков углубился в узкий коридор. Дверь пожарного выхода бесшумно открылась и закрылась, и Цыплаков мог сказать себе, что родился под счастливой звездой. Им завладело озорство, граничащее с развязностью, будто он хлебнул для куража и поднес трубку к уху. Тут же услышал голос Разлогова: «Слушаю, говорите!» И еле поборол в себе желание ответить: «Извините, я ошибся номером».

Глава 25. В нужном направлении

Сергей с товарищами был краток. Если сделка не состоится, они потеряют уникальный шанс разом покончить с «денежными мешками» террористов. Один-единственный документ, причисляющий военный городок к объектам стратегического значения, ставил крест на операции.

Глумов, наверное, в сотый раз прогнал в голове часть информации, полученной от Цыплакова. Харламов: «Вейсберг подаст заявку об отчуждении коммуникаций, и они будут отрезаны от городка актом о передаче. Но как Вейсбергу и Разлогову заставить меня отказаться от моих планов?»

– Кажется, я нашел выход, – ответил он на немой взгляд Криста. – Но идти этим путем – значит рисковать головой.

– А когда мы не рисковали?

– Это верно. Я еду к генералу.

* * *

Разлогов не находил себе места. На основе данных, собранных агентами СКВР, перед ним стали вырисовываться отдельные фрагменты общей картины под названием «Московский частокол». О них в деталях Разлогову доложили два харламовских агента, и данные эти совпадали до мелочей.

– Вас что-то гложет, шеф?

Разлогов поднял глаза на Сергея Глумова. Пожалуй, впервые за многие месяцы тот решился прервать размышления босса. Чаще всего он молча коротал время за чтением. В его распоряжении была вся библиотека на первом этаже, однако Сергей чаще всего брал книги из шкафа на втором. Однажды Разлогов бесцеремонно взял из его рук книгу, усмехнулся, возвращая ее: «А, конкурентная разведка... Повышаешь квалификацию?.. Ну-ну, дело стоящее».

– Наверняка вас что-то гложет, – повторился Глумов.

– Да, ты прав. Меня гложет работа наших агентов. Они пашут, но проку от их работы я не вижу. Никакого практического применения. А от этого зависит судьба нашего предприятия. Но я знаю, выход есть.

– Выход через информационные дебри, – заметил Глумов.

– Точнее не скажешь.

– Вам нужно настроиться на более жесткую волну.

– Как тебя понимать?

– Вы ведете поиски не в том направлении. Вам операция видится в розовом свете, а мне лично – в кроваво-красном.

– Продолжай. – Генерал прошел на диван, прихватив с собой рюмку и бутылку бренди.

– Вы говорите одно, а делать пытаетесь другое. На кону стоит военный городок, огромные деньги, сделка века, может быть. Ну, так возьмите все это!

– Но как?

– Отдайте мне то, чем мне положено заниматься. Вы теоретик, я – практик. До этого дня все силовые мероприятия проводил я.