В любом случае, психическое состояние женщины не было и не могло быть нормальным после представления, устроенного Евой в ресторане, но следов намеренного подавления воли в сознании фроляйн Нейман также не наблюдается. Хотя, что можно сказать, когда под рукой только одна-единственная и очень невнятная улика?
— Приказ, говоришь? Такое возможно? Что, если мы имеем дело с гипнозом?
Качаю головой:
— Нет, в случае гипноза всё выглядит иначе. Мне трудно объяснить, но... Уж обдумывания точно не происходит! Человек, которому посредством гипнотического внушения приказали что-то сделать, не задумывается. Он делает — и всё, проговаривая про себя лишь необходимую последовательность действий. А фроляйн Нейман занималась вполне обычной мыслительной деятельностью, по крайней мере, в тот момент, когда пользовалась маркером, и некоторое время спустя.
— Она не хотела умирать, но и не сопротивлялась мыслям о смерти, — задумчиво обобщил Берг. — Полная пассивность?
— Такое бывает. Собственно говоря, когда я уходил из ресторана вчера, женщина находилась в состоянии своеобразной апатии. Но о смерти она не думала, в этом я совершенно уверен.
— Значит, кто-то подсунул ей эту мысль позже... Осталось узнать, кто.
Хороший вывод. И наверное, чертовски правильный, однако, не облегчающий работу полиции:
— В любом случае, промежуток времени довольно большой: с обеда и до возвращения фроляйн Нейман домой. Экземпляр договора был обнаружен в её квартире, верно?
Берг кивнул:
— Да, на письменном столе, прямо посередине.
— А маркер? Возможно, с его помощью удалось бы точнее...
— Извини, — вздохнул герр старший инспектор. — Его я ухватить уже не успел.
— Что ж, ничего не поделаешь.
Пластиковая трубочка рассказала бы что-то более внятное? Вряд ли. В лучшем случае, позволила бы сделать уточнения. Впрочем, теперь, побывав в руках криминалистов, она всё равно ни на что уже не годна.
— Точно не гипноз? — полицейского не оставляла мысль о преднамеренном убийстве.
— Точно, не сомневайся. Это можно сравнить... Ну, скажем, с тем, что влияние извне, как зерно, попало в подготовленную почву и очень быстро проросло.
— Но что могло быть источником такого влияния?
Сама жизнь, что же ещё? Мы существуем не в безвоздушном пространстве, не в вакууме дальнего космоса, отделённые друг от друга сотнями световых лет. И даже высокие ограды с бахромой острых пик враждебности, не помогают нам оставаться в одиночестве.
— Если бы я знал... В принципе, всё, что угодно. Даже нелестный комментарий от соседа по вагону метро.
— Нейман пользовалась личным автомобилем, — уточнил Берг.
— Могли быть неприятности на стоянке или во время её пути домой. Но не думаю, что можно проверить все возможности.
— Это наша работа, Джек. И мы её выполним.
Я улыбнулся в ответ бурному потоку мыслей герра старшего инспектора, вовсю планирующего вечер и завтрашний день своих подчинённых. М-да, парням предстоит оббегать если не весь город, то его половину наверняка! И хотя описание выявленной причины вряд ли можно будет приложить к материалам следствия...
— Герр инспектор, ну сколько ещё ждать?!
Берг, не оборачиваясь, небрежно махнул рукой:
— Сколько понадобится.
— Учтите, я подам жалобу вашему начальству, если...
— Подавайте. Только сначала внимательно прочтите третий пункт подписанной вами заявки.
Нервная краснота кожи лица, неприятно контрастируя с лиловым атласом галстука, совсем не украшала благообразного седовласого мужчину, гневно взирающего на Йоакима Берга... Хотелось бы сказать, «с высоты», но неумолимая реальность состояла в том, что незнакомец был ниже моего собеседника больше, чем на голову.
Сухощавый коротышка лет пятидесяти, а может и старше: у такого живчика обязательно нужно узнавать паспортные данные, чтобы не ошибиться. Лишённый даже намёка на следы влаги костюм-тройка и отсутствие плаща-дождевика как на плечах, так и в руках новоприбывшего, позволяют предположить, что это один из обитателей деловой части «Сентрисс». Но какие претензии у него могут быть к инспектору полиции?
— Вспомнили? — со скучным спокойствием, по-прежнему глядя в мою сторону, поинтересовался Берг. — Или мне процитировать? С момента подачи заявки на привлечение сторонних специалистов к расследованию может пройти не более суток. Сутки. Вам понятно определение этого промежутка времени? Двадцать четыре часа. А прошло всего-навсего около пяти... Наберитесь терпения, герр Краус. Или вы считаете, что все сьюпы ещё вчера выстроились в очередь в ожидании именно вашей заявки? Они ведь нарасхват, знаете ли.
Хм. Однако. Запрос в коллегию всё же был отправлен? Так вот почему Йоаким торопился! Хотел успеть получить консультацию независимого эксперта до прибытия оплаченного специалиста. Ну и гад!
Впрочем, прекрасно понимаю мотивы герра старшего инспектора. Меня он знает намного лучше, чем всех прочих медиумов Ройменбурга, вместе взятых, и кроме того...
— Эй, посмотрите-ка! — присвистнул один из стоящих у окна полицейских. — Ничего себе, машинка!
Желающих отвлечься от порядком уже наскучившего кофепития и копания в протоколах опроса свидетелей оказалось немало. Собственно говоря, все люди, находившиеся в ресторане, покинули свои места и прильнули, что называется к окнам. Я тоже решил не быть исключением из всеобщего помешательства и занял место рядом с Бергом, дабы насладиться поистине замечательным зрелищем.
На площади перед «Сентрисс» парковался лимузин.
Нет, не так. На площади перед зданием делового центра парковалось чудовище цвета розовой лаванды, поблёскивающее хромированными деталями внешней отделки даже под хмурым осенним небом. Впрочем, источников яркого света было предостаточно: фоторепортёры, очевидно, пронюхавшие о том, что ожидается пришествие сьюпа, осыпали лимузин молниями фотовспышек ещё до того, как его колеса остановились, а уж когда шофёр открыл дверь, чтобы помочь пассажиру выбраться из машины, стало светло, как в самый погожий день.
— Огооо! — полурастерянно, полувосхищенно протянул кто-то рядом со мной, но не Берг: герр старший инспектор остался равнодушен к происходящему внешне, а вот внутренне...
«Позы и позёры, мать их! Ещё бы время не тянули зря...»
Я хотел было возмутиться и возразить, что в большинстве своём медиумы — вполне обычные и довольно пунктуальные люди, ничем не выделяющиеся в любой толпе, но прикусил язык, разглядев получше объект, вызвавший бурю эмоций.
Из лимузина вышел... вернее, вышло Нечто. С большей или меньшей точностью можно было определить только рост человека, делая скидку на каблуки, но все остальные параметры фигуры и половая принадлежность прятались в просторах тёмно-лиловой бархатной накидки, отороченной длинноворсным мехом. На голове пассажира лимузина громоздилась широкополая шляпа, задрапированная густой вуалью. В общем и целом, при взгляде на творящееся под окнами ресторана в моём сознании возникала лишь одна ассоциация: явление дивы эпохи немого кино. О чём думали другие зрители, я узнавать не собирался, и пока не оглох от эха повторяющихся мыслей, решил вернуться за столик. Берг, также не являющийся любителем звёзд, звёздочек и звезданутых, насмешливо предложил коротышке:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});