Общие указания для всех остальных членов банды от Хлопчика:
– Всем приготовиться к остановке. Особое внимание на москалей.
Обтекаемая кабина экспресса, в пределах границ города «Хабаровск» входит в поворот. Нарушается покой воздушных масс близ железнодорожного пути. Волны ветра, от проносящихся вагонов, клонят траву до самой земли, проверяют на живучесть листья кустарников, чьи упругие ветки скрепят, гнутся, но не ломаются. Многоэтажные здания мелькают за окном. Городские улицы ныряют под пути, тень вагонов поднимается от асфальта до крыш автомобилей.
При вкатывании на станцию видно как сбоку приближается параллельная железнодорожная ветка устаревшей эпохи. Скоростной путь имеет отличие от традиционной рельсошпальной решетки: безстыковые рельсы уложены на бетонное ложе, более широкая колея способна пропустить габаритный двухэтажный пассажирский экспресс.
Гасится скорость. Экспресс въезжает под навес пассажирского терминала, потом начинается перрон. Речевой информатор разносит весть по вагонам:
– Остановка. Станция «Хабаровск один». Стоянка поезда двадцать минут.
Арочные окна вокзала выделены пластиковыми рамами. Салатовая кровля изобилует угловатыми слуховыми окнами, их упорядоченность создает общую симметричную форму. Как продолжение здания вокзала и как «перемычка» со зданием автовокзала широкий виадук растянулся над путями, на уровне третьего этажа. В крыше путепровода на небольшом расстоянии друг от друга застекленные овальные вырезы пропускают больше света для банальной экономии электроэнергии днем. На перрон спущены эскалаторы в полуцилиндрической полости из стекла.
«Голова» состава проходит под воздушным сооружением для пешеходов. Экспресс протягивает, спустя метры останавливается. Автоматические трапы касаются платформы. Воздух зашипел, толкает створки, освобождая выходы. Отражение поезда переливается по стеклам открывающихся парадных дверей, над которыми массивными буквами обозначено «выход в город». Отъезжающие, провожающие и прибывшие – высыпают на платформу. Белую керамику под ногами застилает толпа.
Ряженые наемники сходят на перрон, вживаются в роль проводников. Техник сквозь вентиляционные щели глядит в коридор, где пока никого нет. Изнутри технического отсека кнопкой открывается люк, втягивается стеной. Электронная девушка опять кинула в дрожь.
– Сергей Александрович, пожалуйста, проверьте рабочее место после выполнения всех технических работ.
– Дерьмо! Заткнешься ты или нет!
Движение на цыпочках. Дыхание ровнее. Техник проскальзывает мимо лестницы. Скрип дверей тамбура ощутим всеми ушами. После межвагонной «гармошки», в следующем вагоне, где нет купе, видна светящаяся брешь в стене. Поравнявшись с входом в сейф, дешифратор, закрепленный на сенсорной клавиатуре, выделяет из памяти подслушанный разговор преступников. Рука потянулась к устройству, выполняющее колоссальную работу с цифрами, что дождем бегут по дисплею. Из конца коридора кто-то требует:
– Руки убрал!
Реплика лишь ускорила прерывание процесса подбора кодов. Дешифратор зажат в руке. Техник рвется в сторону голоса – именно там выход на свободу. Тощий, Сурко оценивается как плохой противник: тут же получает толчок в грудь и удар по морде, от чего лопается губа – нокдаун. Костлявые лопатки ложатся на пол.
Техник пересекает третий по счету вагон, коридор показался короче. Выход уже близко. В тамбуре прекращается бег. В проеме открытой двери – затылки фальшивых проводников. Плечо сжимается в камень, ноги стартуют стремительно. Прыжок и вагон позади. Спина первого наемника берется на таран, сила другой руки прикладывается на голову второго. Враги жестоко сбиты с ног. Они потряхивают «гривой», через секунду приводят себя в вертикальное положение.
– Ах ты, сука, кто бы ты ни был!
Беглец угрожает срыву операции. «Догнать и убить» – четко формируется в самостоятельный приказ. Наемники в погоню. Очевидцы с интересом наблюдают за резкими движениями и уверены в том, что техник – вор. Толстяк в шортах уже готовится стать автором видео для сайта «you tube».
Вилен шагает по перрону, плотная толпа заслоняет бегущего человека навстречу. Девушка сверкает длинными ногами, ягодицами, на которые натянуты короткие шорты. Рефлекс «самца» сработал – все внимание на «самку». В это время техник оглядывается назад. Наступает момент слепой зоны. Расстояние сократилось внезапно. От столкновения туловищ, ноги отрываются от перрона. Короткая невесомость заканчивается приземлением на задницы. Дешифратор кульбитом отлетает под вагон, скудная трава гасит удар об щебень. В другую сторону летит бутылка сока, которая раскручивается об стоящих людей. Вилен не может вздохнуть, ртом хватает воздух, густая челка заслонила лицо. Техник более стойко удержал удар, да и участие в побеге принуждает вновь подняться, при этом нет времени на поиски устройства. Один из наемников как бы подгоняет:
– А ну стоять ублюдок!
Прозрачного согнула боль в груди, кровавые сгустки образовались на нижней губе. В коридоре поскрипывает кожей приближающаяся обувь военного стиля. Обладатель берцов хватает Сурко за грудки.
– Что случилось? Твою мать!
– Кто-то из технического персонала вырвался наружу. У него дешифратор.
– Мне плевать, что ты будешь делать, но поезд отправится по расписанию!
– Но мне нужен дешифратор, использовать альтернативный план по вскрытию сейфа крайне опасно.
– Мы вернем устройство, но мои люди не должны быть засвечены.
– Хорошо.
Хватка отпущена. Пошатывается худой, отступает назад. Хлопчик выходит на связь с преследователями.
– Внимание! У беглого заложника дешифратор. Будьте внимательны. Отобрать устройство. Беглеца убить.
Адресат сообщения, глубоко дыша, отвечает:
– Вас понял. Отобрать и убить.
Вилен с трудом восстанавливает дыхание. Кто-то из прохожих интересуется:
– Эй, парень, с тобой все в порядке?
– Да. Нормально.
Неформал не уверено стоит на ногах. Пальцы обеих рук ныряют под челку, русые пряди за один проход укладываются так, что теперь позволяют увидеть нечто интересное под вагоном: некое устройство, что светится дисплеем от повторяющегося уведомления. Дешифратор, просит вернуть его на место.
Вилен убеждается о пропавшем к нему интересе со стороны очевидцев, затем коленом упирается об платформу, вытягивает руку. Удаленность предмета заставляет лечь. Кончики пальцев нащупывают корпус, еще немного и электронная отмычка подобрана, как и грязь с перрона. Вилен выбивает одежду, часть пыли удается вернуть этому городу.
Рассуждения двигают извилины: «Назначение данного изделия не понятно. Там, куда оно просится, кому-то очень нужно. Зачем? Почему обслуживающий персонал поезда странно себя ведет? И где пассажиры последних вагонов? Разве никто не хочет постоять на перроне или что-нибудь купить в киоске?». Мысль о сестре просит занять купе согласно билету. Но перед этим из глубокого кармана Вилен достает телефон. В разделе последних вызовов – номер. Длинные гудки, после набора, продолжительны – укрепляют позицию «не спешить в купе». Пройдя мимо открытых дверей, Вилен заглядывает в окна последних вагонов. Глухая тонировка явно скрывает дела темные.