Читать интересную книгу Земля мертвецов - Роберт Райан

Мисс Пиппери, едва миссис Грегсон вышла из машины, бросилась к ней, обняла и залилась слезами. Привязанный к столбику палатки джек-рассел-терьер успел дважды тявкнуть, прежде чем де Гриффон строго прикрикнул на песика. После чего отдал честь Ватсону.

– Рад, что вы не задержались, сэр.

Ответить Ватсону не дал Майлс. Он с гневным упреком бросил:

– Что вы, черт возьми, подмешали в кровь, Ватсон?

Тот обернулся к Майлсу, подумав, что ослышался:

– Простите, доктор?

– Кровь была испорчена, Ватсон. Совсем.

Торранс осуждающе поцокал языком и вмешался:

– Джентльмены, дайте же майору Ватсону дух перевести.

– Шипоботтом уже не переведет, –  буркнул Майлс.

– Шипоботтом? – повторил Ватсон. –  Шипоботтом умер?

– Боюсь, что так, –  мрачно подтвердил де Гриффон. –  Я приехал сообщить своим, что нас снова отправляют на линию, и… да, он умер.

– Причем самой ужасной смертью, –  добавил Майлс.

Как ни тянуло его сразу броситься в палатку, Ватсон сохранил спокойствие профессионала.

– Могу я осмотреть тело?

– Думаю, даже обязаны, –  наконец понизил голос Торранс.

Все посторонились, позволив Ватсону войти. Бриндла куда-то перевели, теперь занята была только одна койка, но человек на ней изменился до неузнаваемости. Ватсон при виде покойного едва сдержал крик. На щеках Шипоботтома остались глубокие царапины – несчастный раздирал кожу ногтями и сорвал прикрывавшую глаз повязку. Кожа на груди тоже была разодрана. Сложенные ладони скрючились когтями. Их стягивала лента бинта – очевидно, чтобы помешать страдальцу уродовать себе лицо и горло.

Зрелище оказалось достаточно тяжелым, но самым примечательным и пугающим было выражение лица: глаза навыкате, кожа по краям голубоватого оттенка, язык вывален изо рта, губы растянуты в безумной ухмылке. Бедный Шипоботтом походил на афишу шоу уродов. Ватсона при взгляде на него затошнило.

– Давно он мертв? – пересохшими губами выговорил майор.

– Несколько часов, –  отрывисто пролаял Торранс.

– И до сих пор не расслаблены лицевые мускулы?

– Сами не видите? – возмутился Майлс. –  Горгулья во плоти, черт бы его… вы на него посмотрите!

– Вижу, –  огрызнулся Ватсон, от усталости ставший раздражительным. –  Собственно говоря, я хотел бы спокойно осмотреть тело.

– Чтобы придумать другое объяснение вместо влитой вами отравленной крови? – съязвил Майлс.

– Это еще неизвестно, –  без особой убежденности возразил Торранс.

– Не изложит ли кто-нибудь ход событий последовательно? Мисс Пиппери, вы не могли бы помочь? – спросил Ватсон.

Волонтерка захлебнулась всхлипом и кивнула. Миссис Грегсон успокаивающе пожала ей руку.

– Я, как мы договорились, наблюдала пациента, когда капитан де Гриффон…

– Постойте. Вы де Гриффон из норфолкских де Гриффонов? – перебила миссис Грегсон.

Ватсон нетерпеливо поморщился: зачем она перебивает? Для миссис Грегсон не существовало ни приличий, ни чувства такта.

Молодой капитан ответил ей обаятельной улыбкой:

– Да. Вы знаете?..

– Я достаточно знаю о де Гриффонах, –  пробормотала миссис Грегсон, –  чтобы не желать находиться с ними в одной комнате.

Она напоследок хлопнула мисс Пиппери по плечу и покинула палатку. Де Гриффон проводил ее недоуменным взглядом.

– Прошу прощения, джентльмены! – Разъяренная сестра Спенс, сурово поджав губы, двинулась следом за волонтеркой.

Ватсона поступок миссис Грегсон тоже озадачил, но он не желал отвлекаться.

– Прошу вас, продолжайте, мисс Пиппери.

– Капитан де Гриффон хотел навестить сержанта.

– В каком часу это было?

– В два, –  ответила мисс Пиппери. –  Может, чуть позже.

– Когда у пациента проявились первые симптомы? – спросил Ватсон.

– К этому времени у него уже была лихорадка. Меня это сильно тревожило.

– А потом? – поторопил ее Ватсон.

– У него начались припадки, –  ответил ему де Гриффон. –  Очень тяжелые.

Мисс Пиппери кивнула.

– Тонически-клонические судороги с интервалом около десяти минут. Я, конечно, сразу послала за доктором Майлсом.

Вмешался американец:

– Когда я пришел, частота пульса составляла 145, с перебоями. Появился цианоз. Я дал ему кислород. Но ничто не помогало. Он умирал четыре часа.

Ватсон всмотрелся в их лица. Де Гриффон как окаменел, мисс Пиппери в ужасе, что в чем-то ошиблась и это ее вина.

Снаружи донеслись раздраженные голоса. Сестра Спенс с миссис Грегсон – нашла коса на камень. Трудно было разобрать, кто из женщин берет верх. На слух поединок вышел жарким.

– Как вы считаете, –  ровным голосом спросил Торранс, –  не могло ли причиной тому быть загрязнение крови? Или методика антикоагуляции? Натрия цитрат токсичен.

– Он действует не так, –  Ватсон указал на искаженные черты Шипоботтома, –  и не в тех концентрациях, какие мы используем. В данном случае – две десятые процента.

– Может быть, ошибка в концентрации? – Сестра Спенс вернулась в палатку. Лицо ее раскраснелось. –  У неопытного персонала две десятые процента легко превращаются в двухпроцентный, а то и двадцатипроцентный раствор.

Сестра откровенно намекала, что процедура переливания была нарушена волонтерками. Ватсон отмахнулся:

– Я сам готовил антикоагулянт. И абсолютно уверен в точности дозировки. Кроме того, передозировка привела бы к несвертываемости. Он истек бы кровью…

– Однако что-то вызвало это… этот кошмар, –  сказал Майлс.

Де Гриффон лучше него владел собой.

– Я не медик, но не может ли это оказаться заразно? Я беспокоюсь за остальных. На фронте все теснятся бок о бок.

Мысль была верной, и три врача переглянулись. Инфекционное отделение – три изолированные палатки в старом саду, за аллеей. Туда помещали туберкулезных и тифозных больных.

– Не считаю это вероятным, –  сказал Ватсон.

– Уверены? – спросил де Гриффон.

– До осмотра не могу быть уверен.

– Думаю, лучше на всякий случай изолировать эту палатку, –  угрюмо заметил Торранс. –  И наблюдать всех, кто контактировал с больным. Тело надо будет зашить в полотняный мешок.

– Не раньше, чем я его тщательно осмотрю, –  напомнил Ватсон. –  Пожалуйста, оставьте меня одного. Свои выводы я, конечно, сообщу.

– Если что-то найдете, –  пробурчал Майлс.

– Хорошо, –  кивнул Торранс. –  Но до тех пор, майор Ватсон, я должен прекратить переливания по вашей методике. При необходимости вернемся к прямому переливанию.

– Разумеется. –  Ватсон уже расстегивал китель. –  Кто-нибудь догадался взять образец крови для анализа? – Он не дождался ответа. –  Нет? Ну что ж…

Остальные разошлись по своим делам. Рядом с покойным остались только де Гриффон и Ватсон.

– Уверен, майор, это не ваша вина, –  заговорил капитан.

Ватсон пожал плечами:

– На данной стадии нельзя исключать ни одной версии.

– А тот американский доктор…

– Майлс.

– Да. Мне думается, его так корежит от того, что он не сумел спасти больного. Зрелище, признаться, было довольно жуткое. На фронте ожидаешь ужасных картин, но не в госпитале же?

Оба смотрели на синюшное лицо с кошмарной усмешкой. В одном Майлс был прав – такое привычно видеть разве что на стенах собора. Ватсон невольно содрогнулся.

– Да, не в госпитале… Извините, мне нужно работать. Или вы хотите остаться?

Де Гриффон слабо улыбнулся.

– Лучше предоставлю это профессионалу. Сейчас двадцать пятый в резерве. Я, если не вызовут в штаб, буду в девятом взводе первой роты, она размещена на ферме Суффолк. Это рота Шипоботтома. Еще несколько ней мы здесь задержимся. Может быть, пошлете известие о результатах мне или моему лейтенанту? Меткалфу. Люди захотят ведь знать. Шипоботтома все любили.

– Я тоже, –  грустно сказал Ватсон.

– Да. И мне, конечно, придется известить его родных. Хорошо было бы знать причину смерти. Ну, доброй ночи, майор. И удачно докопаться до дна этого страшного дела.

– Доброй ночи, капитан.

Несколько минут Ватсон стоял, глядя на труп и ожидая от призрачного голоса в голове версии, мнения, стратегии – хотя бы поддержки. Голос молчал. «Ты сам по себе, –  сказал себе Ватсон, –  как и следует быть. Это твоя специальность. Хватит уже призраков».

Эта мысль принесла свободу.

– Майор Ватсон…

Обернувшись, он увидел смущенную миссис Грегсон.

– Извините мое поведение. Мне придется попросить прощения у капитана де Гриффона. Сестра Спенс права. Я замешиваю в медицину личные чувства. Сестра на это не имеет права. И уважающая себя санитарка тоже, как мне напомнила сестра Спенс. Я согласилась с ее требованием завтра же вернуться в Байоль.

– Ради бога, в чем дело? Вы знакомы с капитаном?

– С капитаном – нет. С его семьей. Вернее, с ее репутацией. Де Гриффоны владели фабриками в Ли и его окрестностях, хотя сами они не из тех мест. Жили в каком-то замке на юге. Заочные хозяева, можно сказать. Мой отец в начале адвокатской карьеры представлял первые фабричные профсоюзы. Не могу сказать, что де Гриффоны были образцовыми предпринимателями или отличались просвещенным подходом к рабочим организациям. Несколько забастовок они прекратили самыми жестокими средствами. Запугивали организаторов, если не хуже того. Конечно, капитан тогда еще на свет не родился. Но в моей семье де Гриффоны были примером неоправданной жестокости.