Читать интересную книгу Чёрные узы и Белая ложь (ЛП) - Синглтон Кэт

— Бек?

— Не знаю, почему ты думаешь, что меня это волнует, но она работает только на меня, Картер. С кем ты встречаешься или хочешь встречаться, для меня ничего не значит. Делай что хочешь. — Я нажимаю конец телефонного звонка, ненавидя то, как эта фраза исходит из моих уст. Я должен действовать осторожно, когда дело доходит до него. Последнее, чего я хочу, это чтобы мой брат пришел и попытался убедить Марго вернуться к нему. Она казалась непреклонной в том, что никогда не вернется к нему, но она также была честна в том, что он действительно причинил ей боль. Когда у людей есть власть причинить вам боль, они держат вас так, что вы делаете необъяснимые вещи. Вещи, которые вы никогда не хотели себе сделать.

Глубоко вздохнув, я зажимаю переносицу между пальцами. Я не ожидал, что Картер будет так откровенно хотеть вернуть Марго, но опять же, Картер всегда хотел того, чего не мог получить. Как только он, наконец, получает то, что хочет, ему это надоедает. Не знаю, как вообще можно было устать от Марго, но он устал.

Я сказал маме, что думаю, что в детстве он был слишком избалованным. Теперь ясно как божий день, как он хочет вернуть Марго в свою жизнь при одном упоминании о том, что она работает на меня. Мои родители были добры ко мне. Меня любили и поощряли, но они все еще были намного суровее со мной, чем с Картером. Я ценю разницу между нами. Мне приходилось работать ради вещей, которые я хотел. Картеру все передавали на блюдечке. Чего ему не дадут, так это шанса снова заполучить Марго — я в этом чертовски уверен.

Запах горелого чеснока наполняет кухню. — Дерьмо, — ругаюсь я, поворачиваясь, чтобы передвинуть горящие овощи на сковороде. Я думаю, что успею до того, как зеленая фасоль будет полностью уничтожена. Я заливаю их еще немного маслом, прежде чем встряхнуть сковороду, чтобы рассеять жидкость. Убавив температуру на газовой плите, я иду к одной из печей, встроенных в стену. Открыв его, я смотрю на лосося и нахожу его идеально подрумяненным. Я прикрываю руку прихваткой и вытаскиваю лосося. Теперь, когда огонь для овощей убавлен, я делаю то, что должен был сделать некоторое время назад — ищу Марго.

Я поднимаюсь по лестнице по две за раз и останавливаюсь в конце коридора перед ее дверью. Она закрыла его, музыка звучит с другой стороны. Теперь, когда я стою перед ним, я задаюсь вопросом, не такая ли уж это замечательная идея. Скорее всего, она все еще злится на меня, и в глубине души я все еще злюсь на нее. Когда я демонстрирую эмоции, у меня мурашки по коже, и, похоже, я уже достаточно ослабил свою бдительность с ней на один день.

Прежде чем я успеваю одуматься, я трижды стучу костяшками пальцев в ее дверь. Ничего не произошло. Я переминаюсь на носки и стучу еще три раза, но на этот раз громче. Я собираюсь постучать в третий раз, раздраженный тем, что она игнорирует меня, когда дверь распахивается, а на другом конце стоит только что вымытая Марго.

Она не показывает своего настроения, когда прикалывает меня своими зелеными глазами. — Привет, — говорит она ровным тоном.

Я чешу шею. — Я… э-э. — Слова, кажется, подводят меня, когда мои глаза блуждают по ее телу. На ней пижамные штаны с кулиской, прямо под пупком аккуратно завязан бантик. Штаны выглядят хорошо, но из-за того, что она носит как топ, мой пульс учащается. Она носит что-то среднее между майкой и лифчиком. Он останавливается прямо над ее пупком, тонкая ткань облегает ее тело. Бретельки тоньше, чем мой мизинец, держат топ, и очевидно, что под ним нет лифчика, судя по очертаниям ее сосков, торчащих из ткани.

— Ты… — ее губы дергаются, когда она борется с улыбкой. Ее руки скрещивают ее тело, давая мне время собраться с мыслями теперь, когда я не смотрю на очертания ее сосков и не представляю, как они будут ощущаться у меня во рту.

— Я пришел с перемирием, — предлагаю я, засовывая руки в карманы брюк.

— И что это?

— Я приготовил ужин.

— Это код для тебя, что его сделал шеф-повар, или ты сам всё приготовил?

— Что я тебе сказал? Я люблю готовить, и чтобы это было надлежащее перемирие, я сделал это сам. Работал на кухне и все, чтобы сказать, что я извиняюсь за то, что раньше был мудаком.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Она смотрит на меня, вероятно решая, хочет она принять мои извинения или нет. Я не оставлю ей другого выхода. Я не вернусь вниз, если только она не пойдет туда со мной. Раньше мы оба вели себя по-детски, и я не хочу, чтобы завтра в ее первый день в офисе она была расстроена из-за меня.

— Раньше ты был каким-то мудаком, — наконец предлагает она, проигрывая битву, борясь с улыбкой.

— Ну да, это часть моего обаяния.

Ее глаза сузились. — Извинения приняты. Она ведет себя так, будто собирается выйти в коридор, прежде чем изменить курс в последнюю минуту. Дверь начинает закрываться прямо перед моим носом. Прежде чем она успевает полностью закрыть его, я ударяю ладонью по дереву, обхватывая пальцами край, чтобы она не могла его закрыть.

— Как ты думаешь, что ты делаешь? — Моя хватка крепчает, когда она пытается закрыть его. Она на самом деле закрыла бы его на моих пальцах, если бы я позволил ей это сделать.

— Я могу принять твои извинения, но не хочу есть с тобой. — В ее глазах нет и намека на страх. На самом деле, я думаю, что это наоборот. Она выглядит взволнованной, пытаясь полностью закрыть дверь.

Если это игра, в которую она хочет играть, то это игра, которую она получит.

— Я вношу поправки в наши условия этого соглашения.

— Учитывая, что мы уже нарушили наши условия, я не знаю, какая от этого польза, — отвечает она.

— Не важно. Начиная с этого момента часть работы — предложения — состоит в том, что, если мы оба дома, мы поужинаем вместе.

Марго качает головой. — Это не было частью соглашения, и ты не можешь просто добавлять вещи, чтобы лучше соответствовать тому, что ты хочешь.

Я улыбаюсь, заставая ее врасплох и открывая дверь. — Я твой босс, помни. Я могу делать все, что захочу. — Я делаю шаг ближе, пока не заполню ее пространство. — А сейчас я хочу, чтобы твоя задница сидела внизу за обеденным столом.

— Я не на смене. Прямо сейчас ты просто Бек. Ты не мистер Синклер до завтра. Я не обязана тебя слушать. — Она хочет сказать: «Мистер Синклер», но это имеет противоположный эффект. Ее сладкий тон только подпитывает мою растущую эрекцию.

— Я уже приготовил тебе один ужин, на который ты не спустилась поесть. Это больше не повторится.

— Ты не можешь меня заставить.

В голову лезет идея. Ухмыляясь от уха до уха, я прикалываю ее широкой улыбкой. — О, Фиалка, да, я могу.

21

Марго

Земля уходит из-под моих ног, полностью застигая меня врасплох.

— Бекхэм! — Я кричу, изо всех сил хлопая его по спине. — Опусти меня прямо сейчас.

Его шаги не сбиваются с ритма. Он продолжает идти по коридору, не обращая внимания на мои удары и попытки вывернуться из его хватки.

— Шлепни меня по заднице еще раз, Марго, и я согну тебя на колени и верну тебе должок.

— Даже не мечтай — бурчу я, пиная ногами взад-вперед. Движения только заставляют его сжимать меня еще крепче, когда он ведет нас вниз по лестнице.

Его смех зловещий. — Вот тут ты сильно ошибаешься. Ничто не сделало бы меня счастливее, чем мечтать о том, чтобы сделать твою тугую маленькую задницу красной, кроме того, что я действительно сделал бы это, конечно.

Если бы я не злилась на него сегодня утром, а затем за то, что он затащил меня сюда против моей воли, меня бы полностью возбудил этот комментарий. Давайте будем честными, мой клитор пульсирует при мысли о отпечатке его руки на моей заднице. Я бы с радостью приняла укус его ладони о мою чувствительную кожу, если бы это означало, что он будет играть и с другими частями меня.

“Что? Нет.” Я сжимаю бедра вместе, пытаясь перевести свой клитор и мысли на ту же страницу, на которой мы сейчас злимся на Бека.

— Ух ты. Я действительно заставил тебя заткнуться из-за того, что сказал грязные слова? Придется пробовать чаще.