– Борис, успокойся, тебя никто не обижал, они не виноваты, что родились такими тупыми, это всё природа, кому-то достаются мозги, а кто-то всю жизнь ходит с дерьмом вместо них.
– Можно я убью их? – не спросил, а взмолился Боря. – Дай добро, командир, мне это очень нужно!
– Нет. – Я посмотрел на братков Пана и покачал головой. – Убивать мы сегодня больше не будем, хватит с нас банды Тощего. Эти хоть и тупые, но люди Пана, а он нам друг. Поправлюсь, будущий друг. А друзей огорчать не надо.
– Гор, им нужен Пан, позови его! – Уилкинс был готов упасть на колени и разрыдаться. – Позови, это очень серьёзные люди, не накаляй обстановку!
Гор – самый крупный из братков, два метра безобразия, облепленные буграми мышц. Вооружён, как и все, бельгийской автоматической винтовкой FN FAL, которая в его руках кажется игрушкой.
– Что за хрень тут происходит? – из ворот выбралась знакомая рожа, я вспомнил его погоняло – Жареный. Увидев отрезанные головы, а затем Борю, он впал в ступор.
– Эй! – Росс помахал рукой. – Как тебя зовут? Мозги есть, адекватно действовать можешь? Нам бы Пана увидеть, мы по делу, которое минимум на три кило золотом тянет. Время в данной ситуации деньги, сильно торопимся.
До Жареного услышанное дошло быстро, он посмотрел на братков и скомандовал:
– Оружие убрать, за Паном кого-нибудь отправить, принести извинения не забыть! – Его взгляд остановился на Уилкинсе, последовал глупый вопрос: – Джервис, а ты тут как оказался?
Глава посёлка Заксенхаузен затрясся как перфоратор, даже ответить не смог. Боря, в арсенале которого оставалась последняя голова, осторожно подошёл сзади, потыкал Уилкинса пальцем в плечо, и когда тот поворачивался, продемонстрировал то, что много лет было частью тела Тощего, и злобно рявкнул:
– Бу-у-у-у!
Интересно, что оказалось страшнее, сам Боря или башка Тощего? Скорее первое, именно благодаря ему случилось второе падение Уилкинса в обморок, невезучий у него сегодня день. Ух ты, да ведь в этот раз у него припадок, начал жутко дёргаться, и пена изо рта пошла. Как бы не отъехал к праотцам. Хотя пофиг, пусть подыхает.
– Инфаркт миокарда! – Борюсик выбросил голову и превратился в очень спокойного человека. Подойдя к «Тигру», облокотился на него, достал шоколадный батончик и начал есть. Заметив, что все смотрят на него, снова рявкнул:
– Что, сука, зенки вылупили? Не видите, что я ем? В небо смотрите, не бесите меня!
– Наверное, нужно всё-таки отправить кого-нибудь к Пану, – напомнил я. – Не люблю повторяться, но у нас мало времени.
Сразу четверо братков взяли резвый старт и скрылись за воротами. Оставшиеся трое тоже хотели свалить, но бросить Жареного не решились. Уилкинс совсем плох, жутко захрипел, вот-вот помрёт, но помогать ему никто не торопится. Боря доел батончик и обратился ко мне:
– Командир, мучается человек, давай прирежу, чтобы не страдал…
– Нет, Борис, пусть всё так и будет, мы не убиваем людей Пана. Если умрёт от страха, это не наша проблема, предъяв за него не будет.
На сцене появилось новое лицо: седой мужик под шестьдесят, в белых шортах и светло-синей футболке, вышел со двора и замер. Помню его с прошлого раза, даже одежда та же. Зовут Тарас, кто-то вроде правой руки у Пана.
– А вот это уже интересно! – я заулыбался во всю ширь. – Тарас, рад тебя приветствовать!
На лице нарисовалась попытка вспомнить, а затем он ответил:
– Я тебя не знаю.
– Х-о-з-я-и-и-и-и-н! – раздался мощный крик на всю округу, и из-под брезента, которым накрыт прицеп, появился Угрх. Поднимаясь во весь немалый рост, грозно зарычал, а затем сказал: – Хозяин, они замыслили недоброе, я хочу защитить тебя! Я слышу их коварные эмоции!
Вскинув руки, я предотвратил готовящийся коллапс:
– Оружие не хватать, в медведя не целиться, он этого не любит, порвёт в одно мгновение! И да, знакомьтесь, это мой личный телохранитель, разумный медведь Угрх, прошу любить и жаловать! – глянув на Угрха, я кивнул и разрешил: – Если хочешь защищать – защищай, хотя и нет в этом смысла, убивать нас здесь не станут, мы же друзья. А еще у нас есть другая защита. Тот, на кого работаем, будет очень не рад, если с его людьми случится что-то нехорошее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Спрыгнув с прицепа, Угрх неспешно пошёл, недоверчиво поглядывая на братков. Дойдя до меня, тенью встал за спиной и превратился в статую.
Пожав плечами, я пояснил:
– Ничего не поделаешь, охраняет.
Отдам Тарасу должное, удивления не показал, в отличие от остальных, которые челюсти пороняли и даже дышать перестали. Да, не каждый день встретишь человека, которому прислуживает разумный медведь. Точнее, никогда, ведь такого прежде не было. И сейчас нет, ведь по факту это игра, и цель у неё одна – Пан. Мы просто актёры, очень опасные актёры…
– Кто вы такие? На кого работаете, и зачем вам Пан? – спросил Тарас, глядя только на меня.
– Работаем на влиятельного человека, – ответил я. – Пришли к Пану за помощью, заплатим золотом, всё расскажем при личной встрече.
– Пока не скажете, на кого работаете, ни о какой встрече с Паном не мечтайте. Я жду.
– Уверен, что хочешь это знать? Слово «влиятельный» тебе ничего не говорит?
– К нам много от влиятельных приходило, а на деле шестёрки всякой шушеры.
Росс захохотал и пошёл к Тарасу. Остановившись почти вплотную, холодным голосом заговорил:
– Я передам ему про шушеру, обязательно передам, но ты можешь всё исправить, моё молчание и молчание моих спутников будет обеспечено, если отрежешь себе палец. Договорились?
То ли Тарас немножко дурак, то ли верит в защиту Пана, но он решил согласиться:
– Договорились, я даже на два пальца согласен, не жалко ради такого дела. И не отрежу, а откушу их.
Посмотрев на братков, я пожал плечами и сказал:
– Ваш Тарас дурак, потому что мы работаем на Адриана Лейна…
Усовершенствованный слух – полезная способность, отлично услышал участившееся сердцебиение Тараса. Того и гляди, из груди выпрыгнет. Ух ты, а сердце Уилкинса не бьётся, отъехал уже. Заксенхаузену нужен новый глава…
– Вот золото! – Боря сработал как надо, вручил Тарасу мешок в нужный момент.
– Бери-бери, – разрешил я. – И давай уже к Пану пойдём, надоело время впустую тратить.
Схватив мешок, Тарас заглянул в него и не смог скрыть азартного блеска в глазах:
– К Пану со мной пойдёт кто-то один, и это не обговаривается. Оружие оставить, проведём обыск.
– Маму свою обыщешь! – рявкнул я и объявил: – Забирайте золото, мы уезжаем, эта трусливая кодла меня достала, никакого уважения…
– Постой-постой! – Тарас замахал руками. – Я передумал, идём к Пану, машины можете загнать во двор. Если вы люди Лейна, то с нас полное гостеприимство. Я просто не в духе был, извиняюсь, погнал вначале…
* * *
Я рассчитывал на худший вариант. Думал, что вывозить придётся нам с Россом, остальные будут снаружи. Всё сложилось намного лучше, мы в логове врага в полном составе, нам даже рады, золото помогло.
Пан не принял в тронном зале, пришлось спуститься в подвал, в котором хозяин дворца обнаружился за «интересным» действием, которое в очередной раз доказало – всё меняется, новое будущее непредсказуемо.
Боков выглядел плохо, Пан наслаждался издевательством над ним. Когда он его взял? Вчера? Сегодня? Почему всё не так, как я хочу? Вот же дерьмо!
Терпи, Андрюха, мы придумаем, как выручить тебя. Знакомиться будем позже, сейчас момент неподходящий, нужно решить проблему с Паном. Всезнайка, прости, меняю план…
По всеобщей договорённости и после тщательного обсуждения с Всезнайкой был принят такой план действий: втираемся в доверие к Пану, при этом имитируя свою принадлежность к людям Лейна, и просим помощи, которая заключается в уничтожении крупного отряда, обещающего пройти по этой местности в ближайшие две недели. Два-три дня ждём, охрана Пана расслабится, и начнётся веселье под названием «зачистка». Могло бы сработать, если бы не Боков.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})