что иногда хочется повиноваться уборщице или продавщице, не из-за чего иного, как делового вида, напористости и качеств голоса. Нет, сравнивать Пальчинкову с уборщицами – это было бы слишком, но как часто люди, заслуживающие большего, получают значительно меньше, потому что на пути к большему теряют звериную хватку, с которой и начиналось человечество. С Пальчинковой этого не произошло, а если произошло, то в меньшей степени, чем со многими.
Ее пробивная сила была не таранной, а вазелинокислотной. Она точно знала, где смазать, а где капнуть. Даже будучи простым корреспондентом, в бытность работы в газете маленького нефтяного города, она добывала для сотрудников и дополнительные новогодние подарки, и даже мебель для редакции.
***
Работая в архиве маленького нефтяного города, Алик нашел приказ «О распределении жилой площади». Знакомые фамилии опять привлекли его внимание, и он прочитал:
«Утвердить выписки из протокола собрания коллектива телерадиокомпании и редакции газеты, согласно приложениям. Приложение: распределить трехкомнатную квартиру Леснику, главному редактору телерадиокомпании; двухкомнатную – Мерзлой, главному редактору газеты…»
Алик открыл выписки из протокола собрания коллектива. Под ними две подписи: Мерзлой и Пальчинковой, в то время председателя профсоюзного комитета редакции газеты. Судя по документу, в редакции прошло профсоюзное собрание, на котором все сотрудники редакции проголосовали за то, чтобы администрация города выделила Мерзлой квартиру.
Причем Мерзлой от государства выделялась вторая квартира, что по закону было невозможно, но это реально произошло.
«Красиво! – мысленно восхитился Алик. – Председатель профкома Пальчинкова оформляет липовый протокол общего собрания и выписки из него, о которых знают только два человека: Мерзлая и Пальчинкова. И все. То-то Мерзлая отодвинула от себя Пальчинкову, видимо та что-то просила за услугу! И главное Мерзлая-то получила квартиру от Бабия за полгода до выборов главы маленького нефтяного города, а помогала потом противнику Бабия – Хамовскому!»…
Документишко был интересный. Власть пыталась заткнуть рты главным редакторам, единственным в то время в маленьком нефтяном городе, чтобы те закрывали глаза на некоторые вещи и понимали, что рыльце-то и у них в пуху, пусть не таком пышном, как у главных чинов администрации маленького нефтяного города, но все-таки заметном при предательском освещении.
Впрочем, для истории маленького нефтяного города находка Алика представляла сущую мелочь. Подобных приказов в архивных папках была уйма.
***
На радио Пальчинкова обрела крылья, материалы ее – лоск. Одновременно наметился прогресс и в другой области. Она проявила изрядную волю к победе, в нужный момент сделала скрытую запись разговора со своим начальником Лучиной – главным редактором радио и, известив Хамовского о финансовых нарушениях на радио, в какой-то степени способствовала его увольнению.
Радио в маленьком нефтяном городе всегда было на отшибе и в прямом, и в переносном смысле. Ни Хамовский, ни другие чиновники не уделяли ему достаточно внимания, считая радио пустой говорильней, достойной внимания скучающих шоферов, да стимулирующих торговлю владельцев магазинов. Но это была ошибка. В эфире маленького нефтяного города летало два радиоканала и примерно восемь телевизионных, таким образом, на одно слово, сказанное по радио, приходилось значительно больше аудитории. Незаметная популярность Веры Пальчинковой в маленьком нефтяном городе была велика.
На дни рождения Пальчинковой, прямо на радиостудию, несмотря на удаленность ее от центра города, невзрачность помещения и скромность угощения, сходились крупные начальники маленького нефтяного города.
***
Только после назначения главным редактором телерадиокомпании Алик был удостоен приглашения на день рождения Пальчинковой. Поесть он любил, но на столе, кроме кусочков жареной курицы и стандартных для Крайнего Севера солений, то есть грибов, ничегошеньки не было. Он разочаровался, но вынужденно присел. Выпили, закусили, а затем подошли: председатель профкома нефтяников – лысоватый, пухлощекий и гладкоречивый Вракин, главный пожарник маленького нефтяного города – Понченко, главный врач больницы маленького нефтяного города…
– Любит Вера выпендриваться, – отозвалась по этому поводу Пупик, выглянув как обычно из-за монитора. – Вот к вам начальники приходят на день рождения?
– Нет, и не поздравляют, – ответил Алик. – Но я и не приглашаю.
– Вот то-то и оно, – намекнула на серьезные обстоятельства Пупик.
Назначение Пальчинковой вторым заместителем главного редактора телерадиокомпании лишило привычной устойчивости чашу весов, на которой сидела Валер, и заставило ее искать гирьки, которые можно было подложить против высоко взлетевшей чаши Пальчинковой, или того лучше – бросить их в самого Алика…
КОМНАТА ОТДЫХА
«Управлять отарой или стадом можно только с собаками и с кнутом, хотя для отдельной особи хватает и ласкового слова».
Небольшая комнатушка, где даже батареи отопления заметно крали площадь, вмещала в себя обычный письменный стол и несколько стульев, занятых телевизионщиками маленького нефтяного города. Через окно, направленное на южную сторону, влетал солнечный свет, лаская цветы, стоявшие на подоконнике, а дальше, порезанный на узкие полоски шторо-жалюзями, он падал на собравшихся и придавал им сходство с устаревшими матрасами и карикатурными заключенными. В комнатушке шел серьезный разговор.
– Назначить Пальчинкову заместителем телерадиокомпании мог только идиот, – едко произнесла Валер. – Она же в телевидении ничего…
– Она его старая знакомая по газете, – напомнил Павшин.
– С такими назначениями он недолго продержится, – спрогнозировала Валер и оглядела коллег, собравшихся вокруг стола.
Бывшая учительница русского языка и литературы Валер давно уже стала специалисткой по сплетням и созданию имиджа. Она знала, когда зарыдать, когда улыбнуться и в какое ухо и в какое время сказать нужное слово. Угнетенная подчиненным положением в телерадиокомпании, где она уже видела себя начальником, Валер жаждала сатисфакций.
– Из газетных корреспондентов – сразу в редакторы телерадиокомпании. Что он для Хама сделал? – откликнулась Букова, произнося слова с такой аккуратностью, что казалось само произношение дается ей с трудом.
Она так же, как Валер, пришла в журналистику из учителей и специализировалась на школьно-детсадовской тематике. Внешне спокойная, она несла внутри несчетное войско маленьких чертенят, сидевших в засаде и ждавших своего часа.
– Вылизал Хаму все, что можно, – словно бы засыпая, предположила Задрина, жена Задрина. – Вот только непонятно, зачем он ввел народную линию?
Она была спортивной журналисткой телерадиокомпании маленького нефтяного города, но если бы все спортсмены походили на Задрину, то засыпали бы еще на старте, а песчаную яму для прыжков в длину использовали лишь для того, чтобы поваляться в ней в жаркую погоду и позагорать, не утруждая себя дорогой к пляжу. Из любого спортивного сюжета свойствами своего голоса она создавала нечто похожее на «Спокойной ночи малыши».
– Вот уж дурь! – согласилась Валер. – Теперь отвечай на звонки проблемных дебилов. То им ремонт не делают, то горячей воды нет. Пусть обращаются в соответствующие инстанции, причем тут телевидение?
– Я ему сколько говорил, что мы