Он сделал глубокий вдох.
— Наяра… Я встретил её во время странствий. Не знал, кто она такая. Немного помог. И только когда мы прощались, я узнал, что она старейшина народа дрэвов. Я не знал, кто они, что это за народ. И фениксов я тоже не узнал. Только когда увидел её воинов в этих их… скафандрах… Как ты понимаешь, немногие народы одеваются так.
— Деревянная броня, — Эллера встала и отвернулась от Ровеналя. Шагнула к окну и замерла, глядя, как чарующе колышутся кроны деревьев. — Это место волшебно. Очевидно потому, что здесь нет ни городов, ни людей.
— Я рада, что вы сумели его оценить, — послышался звонкий голос от дверей.
В одно мгновение оба обернулись к Наяре. Та стояла на пороге, с лёгкой улыбкой глядя то на одного, то на другого гостя.
— Зашла лишь сказать, что вас ожидает ужин, — продолжила она. — Там, — Наяра указала на деревянную панель в стене, — вы найдёте одежду. Не такую, к какой привыкли, но иного предложить не могу.
Эллера оглядела хозяйку — её убор в самом деле не походил на одежду тех женщин, которых она встречала в Конфедерации. Мода наверху менялась так быстро, что даже ей не всегда удавалось за ней уследить. Но никто никогда не носил платья из древесной листвы.
Волосы Наяры тоже были украшены листьями, а поверх лежал венок из крупных цветов — белых и голубых, с изящными длинными лепестками. Маленькие зелёные веточки виднелись между ними.
— Благодарим, — сказала Эллера и первой направилась к шкафу.
К её облегчению, там не оказалось ни листьев, ни веток. Только простая свободная белая рубаха из льна, окаймлённая незнакомыми орнаментами по подолу и рукавам. К ней прилагались светло-коричневые замшевые штаны, не слишком узкие и не слишком широкие — Эллера быстро поняла, что они подходят размер в размер.
Она не стала терять времени и принялась одеваться прямо при хозяйке, разумно рассудив, что если та видела её голой, то скрывать уже явно нечего.
— А что стало с нашей одеждой? — поинтересовалась она, наблюдая, как Ровеналь берёт в руки свою пару штанов и тоже начинает натягивать.
— Она несла в себе зло внешних миров. Сатаи уничтожили её.
Олсон покосилась на Ровеналя, и тот вполголоса пояснил:
— Наши хозяева не приемлют синтетики.
— Но там же был пульт от корабля!
Ровеналь промолчал. Впрочем, по выражению его лица Эллера догадалась, что тот не питает особых надежд.
— А моя футболка… — так же без особой надежды возмутилась она. — Она была из хлопка! В смысле… чистое добро!
Наяра насмешливо посмотрела на неё.
— Я верю, что ты так считала.
— Высокие Звёзды… только бы они не расплавили пульт от корабля… — пробормотала Олсон.
— Я слышу тебя, — перебила Наяра. — И знаю, как отправить тебя назад на небо. Хотя и считаю, что ваш корабль сам по себе — чистейшее зло. Увы, вы, люди, не знаете других способов обеспечить себя всем необходимым. Я в долгу перед Защитником Кармелона, и мне придётся немного потерпеть.
— А если бы… если бы не он… — уточнила Эллера, — вы что, и корабль бы сожгли?
— Расплавили в пламени звезды.
Эллера решила больше ничего не говорить.
— Вы можете напугать или смутить моих подопечных, — продолжила Наяра. — Пожалуй, нам лучше отужинать втроём.
Она шагнула к двери — если можно назвать дверью портал, то появлявшийся, то исчезавший у неё за спиной — и, приоткрыв её, передала приказ своим сатаи.
Через несколько минут один из них появился в комнате с подносом в руках и принялся расставлять кушанья на похожем на гигантский гриб столе.
Еда, к счастью, оказалась почти обычной. Здесь не было мяса, зато имелись незнакомые, но приятные на вид фрукты, овощи, свежий хлеб. В некрашеных глиняных чашах, наполненных прозрачной жидкостью, плавали цветы.
Наяра первая показала, как их нужно есть, и Эллера обнаружила, что напиток действительно очень лёгок и приятен на вкус.
Она плохо помнила, когда ела в последний раз, потому с удовольствием накинулась на еду, не особенно разбираясь в том, откуда она произошла.
Ровеналь ел неторопливо, но, как заметила Эллера, то и дело поглядывавшая на него, тоже не особенно сомневался в безопасности пищи.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Наконец первый голод был утолён. Сатаи снова появился, чтобы забрать посуду и поставить на стол новые чаши и графин с прозрачной, но слабо светящейся водой.
— Это не радиоактивно? — осторожно уточнила Эллера.
Наяра фыркнула и многозначительно посмотрела на Ровеналя.
— Это лайкон. Национальный напиток, — пояснил он. — Безвреден. Но может вызывать галлюцинации.
— Видения! — обиженно поправила его Наяра.
— Я бы, пожалуй, обошлась без видений. — Эллера осторожно отодвинула от себя едва наполненную чашу. — Мне ещё домой лететь. И я сегодня за рулём.
Она покосилась на Ровеналя. Тот закатил глаза.
— Жаль! — коротко сказала Наяра и сделала большой глоток из собственной чаши. — Мне бы очень хотелось узнать, что увидит в зеркале лайкона нашаа моего друга.
Эллера снова покосилась на напиток.
— Дрэвы верят, — пояснил Ровеналь, — что сок священного древа, наполненный магией избранных дрэвов, дарует возможность видеть будущее, прошлое и настоящее.
— Он всё-таки радиоактивен, — подытожила Олсон.
— Мой народ никогда не осквернил бы землю, на которой мы живём, энергией атомного распада! — Наяра начинала терять спокойствие, и Ровеналь почувствовал, что этих двоих скоро придётся разнимать. Однако ему и самому было любопытно узнать, что мог бы увидеть Эллера под действием напитка, и потому Вартарион промолчал.
— Тогда что ещё твой народ может называть магией? — поинтересовалась Эллера. — Понимаю, мы с вами используем разные слова. Но что, кроме радиации, может заставить воду светиться?
— Чары избранных, — отрезала Наяра.
— Что за «избранные»? Они слишком долго грелись под прямыми лучами звезды? Побывали на том свете после взрыва корабля?
— Выпей — и я расскажу, — сменила тактику хозяйка.
Эллера покосилась на напиток. Потом на Ровеналя.
Вздохнула.
— Ну, если ты обещаешь, что я целой и невредимой доберусь до корабля… — обращаясь к последнему, произнесла она.
— Клянусь, — серьёзно ответил Ровеналь.
Олсон взяла чашу в руку и решительно сделала глоток.
На несколько мгновений все трое замерли, ожидая, что теперь произойдёт… Но не происходило ничего.
— Странно, — пробормотала Наяра, — может, нужно выпить ещё…
Она попыталась наполнить чашу Эллеры снова, но та накрыла её рукой.
— Ну, нет, — отрезала она. — Твоя очередь отвечать на вопросы.
Наяра ответила слегка раздражённым взглядом.
— Возможно, нужно время, — сухо сказала она. — Отдыхайте. Мы продолжим разговор с утра.
Поднявшись и подобрав подол платья, она направилась к двери.
Эллера и Ровеналь какое-то время продолжали сидеть за столом, глядя ей вслед. Потом Олсон повернулась к Ровеналю и спросила:
— Ты уверен, что они не причинят нам вреда? Сначала наше оружие, потом этот наркотик.
Вартарион скользнул по ней рассеянным взглядом и пожал плечами. Сам протянул руку и наполнил свою чашу лайконом. Поднёс к губам.
— Ты не боишься его пить? — всё так же насторожённо спросила Олсон.
— Нет, — Ровеналь дёрнул плечом. — Мне нечего скрывать.
Он залпом осушил чашу, и, поразмыслив, Эллера последовала его примеру.
Может, магии в напитке и не оказалось, но он успокаивал и позволял забыть о той непростой ситуации, в которую они попали.
У Эллеры было свойство, которое порой выручало её, но чаще создавало много проблем. Она постоянно думала. Всё время искала объяснение тому, что происходит кругом.
После чаши лайкона думать получалось с трудом, и ей стало легко. Заметив, что Ровеналь перемещается на ложе, состоящее, кажется, из мягкого мха, постеленного на пол у стены, она последовала за ним и устроилась у спутника на плече.
— Надеюсь, ты позаботишься о здоровье своей нашааа… — пробормотала она. — Кстати, кто это вообще?