— Зачем он вам? — чуть тише рычит бородач.
— Прошу прощения, мистер Олимпус. Это личное дело.
Олимпус? Он что, его родственник?
— Вы его родственник? — спросила я, а Томас наступил мне на ногу, и я тихо ойкнула. Пнула его в ответ.
А бородач всмотрелся — будто я такая мелочь, что меня и не разглядишь! — и сказал:
— Я его папа, — и ухмыльнулся: — Зевс.
— О! Значит, мы можем вам сообщить…
— Да? — бородач подался вперед и золотые кудри его волос и бороды разметались по экрану.
— Что их сын Петер, то есть, ваш, значит, внук, в общем… — начала я.
— Мы сообщаем только родителям, извините, — сказал Томас и мне и ему.
— А — а, — безучастно сказал он. — Где Гермес?
— За этим мы и обратились к вам, на Олимп, — сказал Томас.
— Напрасно, — сказал Зевс. — Его здесь нет.
— А где он может быть? — учтивым тоном спросил Томас.
— Не знаю! — Зевс снова разозлился и стукнул кулаком по столу перед собой. Из‑под кулака во все стороны вылетели молнии, по экрану поползли цветные полосы, динамики затрещали.
— Мистер Зевс, — крикнула я, — а вы не знаете, где жена вашего сына?
Сквозь треск послышалось:
— И знать не хочу! Глупая дура! — что‑то грохнуло и треск стал еще громче. Последняя фраза, которую можно было разобрать, была: „все люди — свиньи неблагодарные“. После чего раздался еще один взрыв грома и вся радиорубка потонула в оглушающем треске.
Мужчина, который встречал нас, морщась, снял наушники и проорал:
— Отключай уже, Тед, уши болят!
Стало тихо.
— А дедушкам не положено переживать за внуков? — прошептала я Томасу.
— Знаешь, есть такое выражение „олимпийское спокойствие“? — проговорил Томас, спускаясь с трибуны. — Это о них. Они бессмертны, их не волнует то, что обычно волнует нас.
Эх, надо было мне спросить Зевса, не где жена Гермеса, а кто она!
Нет, кажется, Томас все же сбил меня с толку своим скепсисом! Я ведь была уверена, что это Вивиан Джемисон. А теперь — даже не знаю!
— Да, что‑то у них там неладно в датском королевстве, — сказал Томас, когда мы с ним вышли в коридор.
— Разве Олимп не в Греции? — Он же сам так сказал.
— Это из Гамлета, — сказал Томас. — Загляни как‑нибудь ко мне, дам почитать.
Ух ты. Он меня в гости пригласил, да? Хм. Только он же с мамой живет. И почему парни иногда бывают такие несамостоятельные?
Он добавил:
— Я, правда, собираюсь переезжать. Так что успей до переезда.
— А куда ты переезжаешь?
— В Лондон. Там есть наш филиал.
В Лондон. Такая даль. Мне отчего‑то стало грустно.
Томас раскрыл телефон:
— Боб, ну что там?.. Да что ты… А Джеми..? Угу… Понятно. Извини, а ты можешь последнее повторить? — и он приложил трубку к моему уху.
Молодой голос оттарабанил:
— Нет ни одного свидетельства того, что мисс Вивиан Джемисон и мистер Гермес Олимпус знакомы. Судя по отчетам о рабочих командировках мистера Олимпуса и расписанию поездок и авиабилетам мисс Джемисон, они не пересекались ни в одном городе. Данные за последние два года.
Боб замолчал. Я протянула трубку Томасу.
— Спасибо, Боб, — сказал он и положил телефон в карман.
— Ну? — спросил он меня. — Все еще будешь настаивать на своей версии?
— Ну другой‑то жены у него тоже не нашлось?
Томас нехотя сказал:
— Да.
Я с энтузиазмом произнесла:
— Мы все равно в Лос — Анджелесе. Давай просто заглянем к ней на минутку.
— Мы все равно в Лос — Анджелесе, давай лучше заглянем к Джулии Робертс, — сказал он.
— А она здесь при чем?
— А при чем Вивиан Джемисон?
— Хорошо, я сама к ней зайду.
— Иди.
Я двинулась решительно по коридору. Обернулась:
— Какой у нее адрес, не напомнишь?
— Я не знаю, — Томас пожал плечами.
Ну и ладно. Справлюсь без этого задаваки. Заодно и Петера увижу. Сто процентов, он у матери!
Эта мысль меня еще больше приободрила и я зашла в лифт, победно вскинув голову.
Нажала кнопку первого этажа. Где мне взять адрес Вивиан? Не в телефонной же книге! Может, в Интернете найдется?
Где здесь ближайшее Интернет — кафе?
Нет. Интернету доверять нельзя. Я нашла пять адресов и все в Лос — Анджелесе!
М — да… Я так задумалась, переходя улицу, что мне изо всех сил засигналило резко затормозившее такси, а водитель высунулся и стал кричать последними словами.
Вот кто должен все знать — таксисты.
— Эй! — крикнула я ругающемуся таксисту — это был пожилой мужчина с густыми седыми бровями. Похоже, человек знающий. И я продолжила, пока он сделал секундную паузу:
— Вы не знаете адрес Вивиан Джемисон?
Он обалдело ответил только:
— Нет.
Я собралась сказать: „Тогда спасибо, возьму другое такси“, но он очнулся:
— Беверли — Хиллз, может быть. Там все виллы их.
Я заглянула в листок с записанными в Интернет — кафе адресами: ура, круг сужается — всего три адреса в Беверли — Хиллз.
— Отлично, — сказала я и уселась в машину.
— Будем искать дом? — спросил он.
— У меня есть адреса! — взмахнула я листком.
— А чего спрашивала?
— У меня их… три, — замялась я.
— Поклонница, что ли? — обернулся он и окинул меня насмешливым взглядом.
— Нет, я… Няня.
— На работу к ней устроиться хочешь?
— Нет.
— А чего тогда?
Разговор приобретал все более бессмысленный характер.
— Это… Личное дело.
— Н — ну… — он смотрел на меня с подозрением.
Я назвала первый адрес.
Он хмыкнул и тронул машину с места.
Мы выехали на скучное серое шоссе. Но скоро оно прорезало зеленые холмы — пейзажи стали повеселее. Среди куп деревьев показались виллы.
Малхолланд — драйв. Один из самых крутых бульваров на свете.
Возле первого дома из моего списка стояла стая дамочек разного возраста и скандировала:
— Брюс, мы любим тебя!
Нет, мне точно не сюда.
Поехали по второму адресу. Стоим на перекрестке, я глазею на смешного пуделя в розовых бантах, ну и на его хозяина — двухметрового мускулистого красавца — и думаю: если пудель в бантах, имеет ли смысл строить его хозяину глазки? Просигналила какая‑то машина.
— Эй, мисс, — говорит водитель. — Смотри, машет. Тебе, что ли.
В соседнем ряду перед светофором стоял ржавый Форд. Томас жестом приглашал меня в машину.
— Лучше б пешком ходил, чем на такой колымаге пилить… — заметил таксист.
— Точно, — сказала я. Расплатилась и вышла.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});