– Кто тебя зовет, дружище? Кто-то из моих братьев? Но кто? Может, Колл? Он всегда тебя любил.
– Браннадад! Куда ты подевался, беспутный пес? Я не собираюсь весь день играть с тобой в прятки!
У Александера замерло сердце. Джон! Если он найдет его здесь… Александер запаниковал. В поисках укрытия он на корточках добрался до густого кустарника и распластался на земле. Джон был не один, он с кем-то разговаривал. Колл? Наверное. Браннадад последовал за ним в укрытие и тихонько лег рядом. Он всегда так делал, когда братья играли.
– Как вижу, ты все такой же, a charaid[34]! Лежи смирно, а потом, если захочешь, пойдешь со мной, – прошептал он собаке, ласково поглаживая ее по шее и не сводя глаз с тропинки.
Голоса между тем приближались. Наконец он смог разглядеть собеседников. У Александера перехватило дыхание, к горлу подступили рыдания. Отец! Живой! На глаза навернулись слезы. Он сам себе не верил. Отец жив! Он шел, опираясь на палку, но руки и ноги у него были целы. «Господи, спасибо! Спасибо!»
– Джон, пусть себе гуляет, – устало произнес Дункан. – Со дня похорон твоей матери пес ведет себя странно… Побегает и вернется…
Пораженный тем, что ему довелось услышать, Александер следил за отцом и братом глазами, пока они не скрылись. Пес так и остался лежать с ним рядом – воплощение преданности, которая присуща только собакам. Когда они ушли, юноша закрыл лицо руками и заплакал. Теперь, когда матери не стало, он никогда не найдет в себе мужества предстать перед отцом.
И Александер принял решение, болезненно отозвавшееся в его душе, – он не станет показываться на глаза родным, которые уверены, что он погиб на поле битвы. Вот и ладно! Для всех так даже лучше. Душа его останется здесь и вместе с душой матери будет бродить по родным местам. Аласдар Колин Макдональд из Гленко погиб в страшной битве при Каллодене, сгнил в тошнотворной инвернесской тюрьме, сгорел при пожаре в доме Фрейзеров… Он умрет еще раз, сегодня, в долине, где появился на свет. По спине его пробежал холодок, и он согнулся под тяжестью своей печали. Сколько раз в жизни человек может умирать?
Много долгих минут он изливал свое горе, а потом собрался с силами и двинулся на восток, к Раннох-Мур, навсегда оставив позади часть своей жизни.
Глава 4. Завтра солнце встанет на западе
Июль 1757 года
Тонкая извилистая линия ирландского берега наконец скрылась из виду. Александер смежил веки и отвернулся, оставляя позади свое прошлое и глядя навстречу неизвестному, которое открывалось перед ним, обещая новую жизнь. Он вдохнул насыщенный парами йода морской воздух, от которого щекотало ноздри. Крики круживших над судном чаек сливались со скрипом такелажа. Над головой хлопали паруса. Штормило, поэтому приходилось прикладывать усилия, чтобы сохранить равновесие. Скоро он почувствовал, как его пальцы, вцепившиеся в килт, расслабились. Еще пару раз глубоко вдохнуть, и он будет готов открыть глаза и увидеть то, с чем осмелился связать свое будущее – серые неспокойные, лишенные ориентиров воды́ океана. Неизведанное…
– Видишь, бабушка, я уезжаю!
Фрегат «Мартелло», как и множество других транспортных кораблей, покинул порт Корк и взял курс на Северо-Американский континент. Но куда именно они направляются, никто не знал – известить об этом солдат не сочли нужным. Кровавые столкновения теперь происходили не только в Европе. Сначала предметом спора стала Индия, а потом и Америка, которую разоренная Франция уже не могла эффективно защищать. Империалистическая Англия стремилась к абсолютному владычеству и не собиралась отдавать без боя ни единого клочка своей территории. И пускай адмиралу Уильяму Фипсу в свое время не удалось захватить Квебек, новая флотилия, которая направлялась к берегам Америки, должна добиться успеха. Новая армия сумеет покорить обитателей крошечного клочка Франции, затерявшегося на просторах огромного материка, именуемого Новым Светом…
Для солдата-хайлендера храбрость – наивысшая добродетель, а трусость и слабость – качества самые постыдные. Хайлендеры почитают своего предводителя и повинуются ему слепо, они душой и телом преданы своему клану и родине. Бесчестие, которое он может навлечь на родичей, – вот самое жестокое из наказаний, в то время как для любого другого солдата это – порка. Хайлендера в бой ведет гордость, а любого другого солдата в первую очередь – страх перед наказанием.
Новоназначенный военный министр и государственный секретарь Уильям Питт учел эти особенности национального характера и, прислушавшись к совету Джеймса Вольфа, приказал навербовать в Хайленде несколько полков, которые должны были прийти на смену германским наемникам. Расчет был прост: хайлендеры, при всей своей мятежности и воинственности, под командованием человека, которому они доверяют, станут грозной силой. К тому же, оставаясь в Шотландии, все эти паписты и якобиты представляли собой угрозу для Англии. Прекрасный способ окончательно их подчинить – это создать иллюзию «возвращения к корням», то есть разрешить им носить традиционную одежду и идти в бой под звуки волынки.
Два шотландских дворянина, главы кланов Саймон Фрейзер из Ловата и Арчибальд Монтгомери, получили офицерские патенты. Фрейзеру, сыну знаменитого предводителя якобитов лорда Ловата, обезглавленного в не менее известном лондонском Тауэре, при содействии друзей удалось в течение нескольких недель собрать более полутора тысяч солдат, из которых в начале 1757 года был сформирован 78-й Королевский хайлендский пехотный полк.
Большинство офицеров этого полка были якобитами, защищавшими интересы принца Стюарта во время восстания 1745 года. Многие из них в свое время покинули страну, но теперь вернулись, и обладание патентом давало им право сражаться под Union Jack – государственным флагом Великобритании. Какая ирония! Ведь когда-то за голову каждого из них была назначена награда тем самым правительством, которому они теперь намеревались служить. Но так уж сложилась жизнь – и для них, и для Александера.
После десяти лет блужданий, мелких краж, шатаний от одной женщины к другой и двух бутылок виски на ночь, выпиваемых в надежде усыпить демонов и заглушить недовольство жизнью, все это ему наконец надоело. Не случайно Аласдара Ду Макгинниса прозвали Александером Черным: поговаривали, что душа у него такая же темная, как и шевелюра, и что он любит пить кровь своих невинных жертв.
Его разыскивали по всему Хайленду и всей Шотландии по обвинению в гнусном убийстве трех мужчин и девушки. Прекрасно понимая, что может угодить за решетку, когда явится подписывать армейский контракт, он долго размышлял, прежде чем принять решение. Потом во сне, в затуманенном парами алкоголя сознании, всплыли слова бабушки Кейтлин: «Не позволяй украсть у тебя душу! Поезжай за океан, в Америку!» Вспомнилось и обещание, данное много лет назад.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});