Читать интересную книгу Трофей для братьев (СИ) - Отрадова Лада

Всё, чего он когда-либо касался, покидало его и оставляло в горьком одиночестве. Так произошло с Мией, что предпочла жизни с ярлом погибель. Так случилось и с его братом, который встал под знамёна врагов их рода.

* * * * *

Ночь была тиха, и лишь промозглый ветер завывал за окном скромного жилища. Тепло огня в очаге смешивалось с приятным ароматом сосновых поленьев и лекарственных трав.

Мия, бледная и слабая, лежала на своей постели: девушка только что отхлебнула немного целебного отвара и теперь просто смотрела в пустоту. Её некогда лучезарные глаза были затуманены усталостью и тревогой, но, кажется, в них всё ещё теплился какой-то крохотный, слабый огонёк надежды.

Надежды на спасение Эгерсунна от участи её родного города.

— Пожалуйста, попробуй поспать, — обратился к ней Свенельд, что забрал у бывшей рабыни чашу и поставил её на прикроватный столик. — Так ты восстановишь силы куда скорее. И... я не мог сказать этого раньше, но сейчас, как мне кажется, правильное время для этой речи.

Измождённая Мия с удивлением посмотрела блондина, тот же, будучи твёрд в своём решении, продолжил:

— В ту страшную ночь... Я решил, что ты одна из девок, которых манят богатство и слава нашего рода — огромное их число оказывалось в моей или же брата койке по доброй воле. Поэтому всё, что я делал, каждое моё прикосновение, каждое слово... Мне искренне за них стыдно. Когда я увидел пузырёк с этой дурманящей отравой, то возненавидел себя! Это же надо быть таким болваном, чтобы сразу ничего не понять!

Свенельд опустился на колени у кровати и осторожно взял хрупкую руку девушки в свою мозолистую хватку. Их глаза встретились, и Мия, заглянув в лазурный омут очей светловолосого брата, увидела полные сожаления и чувства вины озёра. Не говоря ни слова, викинг наклонился и нежно, с какой-то материнской теплотой прижался губами к руке проделавшей такой долгий путь беглянки.

— Прости меня, молю. Если бы ещё минута, ещё один порыв — и я сотворил бы непоправимое. Лишил бы самого дорогого такую смелую, прошедшую через испытания девушку... Украл бы то, что она лелеяла в своих мечтах подарить человеку, которого полюбит всем сердцем...

Когда он начал покрывать её руку трепетными, ласковыми короткими поцелуями, у Мии градом потекли слезы — нежные капли эмоций, которые немая выразила таким простым способом, не произнося ни единого слова. Стали влажными и глаза Свена; он не пытался их сдержать, а просто молча пустил солёные потоки по мужественному, бородатому лицу.

В отличие от брата, закованного в цепи из чужих ожиданий и собственной жажды мести, он не страшился своих слёз, не боялся плакать.

— Прости меня, Мия... Прости! Прости за то, что упустил тебя и не нашёл ни холодной зимней ночью, ни последующим утром, хоть и так старался! Прости за то, что не опередил своего брата и его хищных замыслов, не догадался, что он вернётся за тобой...

Дрожащими руками викинг обхватил лицо девушки, ласково гладя её по голове и переплетая пальцы с шелковистыми русыми волосами невольницы. Он наклонился ближе, прижался лбом к её лбу, словно пытаясь разделить с ней бремя пережитых ей лишений.

— Прости меня за то, что он сделал с тобой... и что хотел сделать, но не успел... Теперь я сделаю всё, чтобы защитить тебя и весь Эгерсунн!

Время словно остановилось в этот миг, когда боль и страдания были разделены пополам. Среди слез они нашли утешение и силу в присутствии друг друга. Свен продолжал гладить волосы Мии, целовать её руки, но не как мужчина, а скорее как провинившийся грешник на исповеди. Это был его молчаливый жест, негласное обещание быть рядом, несмотря ни на что.

Мия, выплакав со слезами всю свою горечь и тоску, ощутила небывалое облегчение, а её солнечное сплетение закололо, и оттуда по всей груди разлилось какое-то мягкое, успокаивающее тепло. Она чувствовала, как забота и раскаяние Свенельда окружают её каким-то невидимым покровом, каким-то щитом, что убережёт ото всех невзгод.

Девушка протянула анемичную руку и коснулась обветренного лица Свенельда, а затем, с полными слёз глазами и дрожащими от страха губами, хрипло и едва слышно произнесла:

— Пп... ппр... про-ща... ю.

Примечания от автора:

ᚾ ("наудиз") — руна, обозначающая "тоска, нужда, потребность".

1) франциска (francisca) — раннесредневековое оружие, боевой топор франков и других германских племён; на длинной рукояти был предназначен для рубки, на короткой — для метания.

2) асы — в германо-скандинавской мифологии основная группа богов. Верховным богом и вождём асов является Один. Согласно легендам, асы живут в Асгарде — городе, находящемся на небе.

3) Бальдр — самый красивый, добрый и чистый сердцем сын Одина; бог весны и света. Обманом был убит коварным богом Локи, который затем воспрепятствовал его воскрешению своими кознями.

4) тинг — совещательный орган власти у скандинавский племён, представляющий собой собрание свободных мужчин; аналог славянского вече.

Глава X: Тисовый Лук ᛇ

ГЛАВА X: ТИСОВЫЙ ЛУК ᛇ

ᛇ biþ útan unsméþe tréow,

heard hrúsan fæst, hierde fyres,

wyrtruman underwreþed, wynn on éþle.

Тис снаружи — грубое дерево,

стоек в земле и крепок, хранитель огня,

корнями укреплен — радость вотчины.

— Ты... — ошарашенно посмотрел на Мию Свен, не веря ушам своим. — Ты... не немая?

— Пр-проща-ю, — только и ответила ему сквозь своё истощение девушка, прежде чем вновь потеряла сознание и заснула.

* * * * *

Минуло несколько дней. С тех пор Мия, вопреки ожиданиям Свенельда, не проронила ни единого слова (1). Зато волевая девушка, несмотря на раны и боль, старалась не прирастать к койке и выходила под его присмотром на прогулку. Левая рука всё ещё не зажила и ныла, ноги передвигались с трудом на большие расстояния, но мало-помалу она приучала себя к физическим нагрузкам.

Навещающая её по вечерам Ингеборга, что приносила лекарства и одежду, слишком пеклась о приёмной дочери и твердила, что на пользу ей пойдут лишь постельный режим и долгий сон, с чем упрямая чужестранка ни в какую не соглашалась и продолжала эти упражнения.

В закатные часы она вместе со Свеном поднималась на ближайший холм, с вершины которого открывался прекрасный вид. Из этой точки словно на ладони перед ними были и живописный Эгерсунн, и длинный дом Гуды, и окружающие сосновые леса, острые скалы и морская гладь.

В последнюю она, словно часовой, так внимательно всматривалась, ожидая однажды увидеть на горизонте флот из драккаров, на парусах которых будут изображены волчьи головы — символ Хордаланна, а также уродливые трёхпалые руки предателя Инга.

* * * * *

Какая-то неведомая сила каждый вечер манила её к себе и звала подняться на тот самый холм. И сейчас на горизонте, в кроваво-красных сполохах закатных огней, действительно появилась она — стая из хищных, напоминающих драконов с крыльями-парусами, кораблей. Мия насчитала по меньшей мере четыре десятка судов, и не факт, что весь флот сразу будет брошен Сигурдом и его союзником на взятие Эгерсунна — вполне возможно, что драккаров у них ещё больше.

На вершине холма Свен развернул флаг со знаменем Гуды — ярко-зелёную серну на рыжем фоне. Стяг принялся трепетать на ветру и показывать каждому жителю столицы и её окрестностей, что им грозит опасность.

Хирдаманны правительницы тотчас же затрубили в рога, оповещая о приближении врагов.

— Всем занять свои позиции! — отдала приказ облаченная в лёгкую кольчугу Гуда, чьи рыжие волосы на сей раз были собраны под шлемом. — Ульв и Свен, вы — защищайте главные городские ворота! Варди и Йохан, вам я вверяю нашу гавань с кораблями. Мы же с дружиной возьмём на себя стены и укрепления, тем более, что Варди оставил нам сюрприз для тех, кто с мечом пришёл на наши земли. За ярла! За Эгерсунн!

На защиту столицы Ругаланна вышло всё его население: здесь были и дружинники Гуды, и свободные воины, и простые крестьяне с ремесленниками. Даже отважные женщины земли фьордов выступили наравне со своими мужьями и отцами, вооружившись мечами, камнями и тяжёлыми сучьями. Но и с таким рвением силы по-прежнему были не равны, и каждый из тех, кто собирался держать оборону до конца, понимал: без потерь не обойдётся.