Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Течение ручья было довольно быстрое, и здесь он шумно перекатывался через пороги, стекая с возвышенности, лежащей справа. Взглянув налево, я увидел, что он струится по склону вниз к морю. Но пляжа не было видно. Океана, впрочем, тоже. Только деревья и кусты, оплетенные лианами, и порхающие туда-сюда птицы. Да и самого ручья была видна лишь небольшая часть - футах в тридцати он резко поворачивал в сторону и скрывался из виду.
- Подержи это, - попросила Конни и, не дожидаясь ответа, сунула свое копье в руку матери, а сама спустилась к ручью. Став на колени, она нагнулась, зачерпнула сложенными лодочкой ладонями воду и поднесла ко рту. Затем начала брызгать на себя водой и растираться, по-видимому, в надежде облегчить зуд от комариных укусов.
Судя по ее блаженному виду, это, видимо, помогало.
Остальные все еще стояли на берегу.
- Как у тебя складываются отношения с топором? - поинтересовалась Кимберли.
- Замечательно.
- Хочешь, чтобы я его немного понесла?
- Вовсе нет.
- Почти уверена, что мы в двух шагах от лагуны, - сказала она, входя в воду. Билли и я сделали то же самое. - Отсюда начнется уже увеселительная прогулка, - продолжала Кимберли, - но все же лучше глядеть в оба.
Присев, мы напились из ручья, а затем просто постояли в нем, дожидаясь, пока Конни закончит свои процедуры. Мне и самому хотелось окунуться и почесать зудящие места, но глубина здесь не превышала нескольких дюймов, и я предпочел потерпеть до лагуны.
А Конни не торопилась, словно получала удовольствие от того, что ее все ждали. Меня это совсем не раздражало. Даже нравилось наблюдать, как плещется она: блестящая и мокрая в прозрачной тенниске и своем суперэкономном бикини.
Наконец она поднялась. Билли вернула ей копье, и мы вновь тронулись в путь.
Шли мы цепочкой по руслу ручья. То заходили в воду, то шагали по прибрежным камням. Так было намного легче, чем пробираться сквозь джунгли. Впрочем, по мере нашего продвижения вперед, местность становилась все круче. Ручей теперь шумно играл и пенился. Приходилось взбираться на валуны, а иногда даже перепрыгивать с одного камня на другой. К счастью, ни разу не было так круто, чтобы понадобилась помощь рук.
Где эта "увеселительная прогулка", обещанная Кимберли?
Возможно, для нее она и была таковой.
Остальным пришлось несколько раз останавливаться.
Инициатором последнего привала была сама Кимберли, что меня немало удивило. Неужели наконец и она настолько вымоталась, что ей потребовался отдых?
Вовсе нет.
Она присела на валун и, дожидаясь, пока подтянутся остальные, отложила в сторону копье, сняла висевший у бедра томагавк и скинула с себя пеструю рубашку Кита. Когда мы подошли, она объявила:
- Мы почти у цели. Я поднимусь, а вы подождете здесь. Хочу оглядеться.
- Неразумно ходить одной, - предупредил я.
- Я все время буду на виду. Просто там, вверху, - повернув голову, она кивнула в сторону возвышающихся невдалеке скал. - Хочу разведать обстановку.
Мы согласились подождать.
И Кимберли полезла вверх по скалам справа от ручья. Уже почти у самой вершины она взбежала до половины лежавшей под углом в сорок пять градусов огромной гранитной плиты, затем легла на живот и проползла остаток пути по-пластунски.
Там она остановилась и лежала ничком, Приподняв голову, и очень долго совсем не шевелилась. Затем ее голова начала медленно поворачиваться из стороны в сторону.
Мы втроем молча наблюдали за ней.
Но минут через десять Конни недовольно пробормотала:
- Какого черта она так медлит?
- Видимо, что-то заметила, - отозвалась Билли.
- А может, просто хочет удостовериться, что там никого нет, предположил я.
- Ждать просто глупо.
- Минута-другая ничего не изменят, - возразила Билли. Само терпение и спокойствие. - Расслабься.
Прошло еще несколько минут. Все это время Конни то и дело вздыхала, качала головой и закатывала глаза.
Меня это начало раздражать.
- Опаздываешь на свидание? - не выдержал я.
- Пошел ты.
Билли тихо промолвила:
- Прекрати, Конни.
- А почему он все время строит из себя занюханного умника?
- Выбирай выражения, дорогая.
- Ну да. Защищай, защищай его.
- Я никого не защищаю. Просто считаю, что тебе не мешало бы угомониться, понятно? Твое поведение лишь усложняет ситуацию. К тому же от тебя только и слышно в последнее время "пошел" да "пошел". Ты бы не позволила себе ничего подобного в присутствии отца.
- Так его и нет, - как-то чересчур нагло огрызнулась она.
- Это верно, что нет, - вздохнула Билли. Она произнесла это с такой грустью, что у меня комок подкатил к горлу.
И неожиданно Конни заплакала.
Мать попыталась обнять ее, но та оттолкнула ее руку и взвизгнула:
- Не трогай меня! Оставь меня в покое! - Повернувшись к нам спиной, Конни закрыла лицо руками. Плакала она почти бесшумно - лишь изредка шмыгая носом и судорожно всхлипывая. Но, судя по тому, как вздрагивали плечи и спина, она была задета за живое.
Хотя иногда Конни становилась просто невыносимой, видеть, как она плачет, было нестерпимой мукой. Меня и самого вроде как потянуло на слезы. И еще мне хотелось ее утешить. Но я знал, что к добру мои попытки не приведут. Поэтому хранил молчание и соблюдал дистанцию.
Когда Кимберли спустилась, Конни уже не плакала, но все еще сидела к нам спиной.
Кимберли обвела ее хмурым взглядом.
- Что-то случилось? - спросила она.
- Пошла ты! - буркнула Конни.
Что, кажется, вовсе не смутило Кимберли.
- Ладно. Как скажешь. - И повернулась к нам с Билли. Присев перед нами на корточки, она доложила: - Не похоже, что бы там кто-нибудь был. Но это еще ничего не значит. Надо быть предельно бдительными и не подставлять спины.
- Я думаю, Уэзли еще слишком слаб для нападения, - предположила Билли.
- Вполне вероятно, - согласилась Кимберли. - Но невозможно предсказать, какой фокус может выкинуть Тельма. Полагаю, она пойдет на все, лишь бы его спасти.
- Верна своему мужу, - заметил я. Кимберли чуть было не взревела от злости.
- Ай да женушка, - буркнула она.
- Не следует ее слишком винить, - промолвила Билли. - Что касалось Уэзли, Тельма никогда не отличалась объективностью. Вероятно, до сих пор отказывается верить в то, что он убил Эндрю и Кита. Если... еще не отправилась вслед за ними.
Перекинув веревочную портупею через голову, Кимберли сдвинула томагавк на бедро.
- Я бы оценила шансы того, что она жива, как десять к одному. И она наверняка на его стороне. Но если она нападет... - Покачивая головой, Кимберли прикусила нижнюю губу. Затем произнесла: - Мы вынуждены защищаться. Но я не хочу причинять ей боль. Если только удастся этого избежать. Она все еще моя сестра. Ты тоже моя сестра, - промолвила она, повернувшись к Конни. - И я не собираюсь бросать тебя здесь, как бы сильно тебе не хотелось провести остаток дня с надутыми губами. - Подняв свое копье, она встала. - Так что подымайся, ладно? Пора идти.
- Конечно, - пробормотала Конни. - Твоя воля для меня закон.
- Тебе это лучше усвоить раз и навсегда, - с улыбкой произнесла Кимберли.
Скоро придется закончить сегодняшние страницы. К работе я приступил, как только мы вернулись после обеда назад на берег. Мне позволили заняться дневником, пока готовился обед. Затем я прервался для приема пищи, после чего вернулся к дневнику. Боюсь, что мне не хватит светового дня, чтобы записать все вчерашние события.
Да, материала набирается вдоволь!
Пора уже прекратить описывать все подряд. Хотя я вроде и не отвлекаюсь на каждый пустяк. Есть много такого, что осталось без внимания. Миллион мелких подробностей, о которых я совершенно не упомянул, а некоторые из них могут оказаться важными.
Иногда то, что действительно важно, становится очевидным лишь впоследствии.
Из-за выпавшего гвоздя потерялась подкова. Отскочила подкова - и пала лошадь. Погибла лошадь - проиграно сражение. Я не знаю, что произойдет в будущем, так что, возможно, даже не обращу никакого внимания на этот выпавший гвоздь.
Возможно, именно поэтому и стараюсь не упустить ни одной подробности, которая, по моему мнению, может оказаться важной. Поскольку не ведаю, как все обернется...
Может, если я перестану переводить время и бумагу на подобную ерунду, я буду продвигаться скорее?
Что-то все равно придется урезать, потому что уже исписана добрая половина тетради. И хотя я пишу с обеих сторон каждого листа, бумага, судя по всему, закончится раньше, чем достойные описания события - по крайней мере, если наше пребывание здесь затянется еще на много дней.
Что же, попытаюсь относиться более избирательно к тому, что заношу в дневник. И с этого момента начну писать очень-очень мелко.
А что, если бумага все же закончится, и произойдет это именно потому, что я слишком пространно пишу о том, что заканчивается бумага?
В жизни так много иронии.
- Код 612. Кто убил Маленького принца? - Мишель Бюсси - Детектив
- Ответ знает только ветер - Йоханнес Зиммель - Детектив
- Беглая книга - Анна Муратова - Детектив