И вот теперь я в той же точке, с которой начала. Только все еще хуже. Через какой-нибудь месяц свадьба. Господи, да я же просто лунатик, разговаривающий во сне. Через двадцать восемь дней! Нет времени на всякие фигли-мигли. Нет, сэр.
Мне нужен мужчина.
И обзаводиться им надо как можно быстрее.
34
А для этого надо потрудиться.
Если я всю жизнь просижу в четырех стенах своей квартиры, то единственными мужчинами, которые мне встретятся на жизненном пути, будут газовщик и почтальон, причем ни тот ни другой представитель толстозадой и одышливой йоркширской породы мужской половины рода человеческого отнюдь не значатся в списке ста самых подходящих холостяков (уже проверено).
Теперь работа. За прилавком в косметическом отделе. Это совсем не тот путь, на котором можно встретить приемлемого мужчину. Или хотя бы даже неприемлемого.
Итак, за дело. Нельзя терять времени, сидеть сложа руки и надеяться на лучшее. Надо думать стратегически. Черт, вот здесь я и подхожу к самой сути.
Мне нужен мужчина, и нужен прямо сейчас.
Хватит, больше не буду раздумывать.
Просто приду в гимнастический зал.
Нет, серьезно. Хотя у меня всегда было что-то вроде аллергии на физические упражнения (меня от них всегда бросает в жар, я потею и задыхаюсь), теперь я поняла, что, возможно, это лучший, если не единственный способ завязать знакомство.
Если верить журналу «Лоск», то гимнастический зал — это оптимальное место для знакомства с потенциальным партнером. Фактически, шестьдесят процентов тех, кто посещает его, именно это называют своим главным побудительным мотивом. Ему отдают предпочтение перед баром, ночным клубом и работой, в этом отношении гимнастический зал место наиболее притягательное.
Конечно, я совсем не собираюсь чрезмерно изматывать себя физкультурой. Потом, если я собираюсь привлечь внимание мужчины моей мечты, то совсем не стоит представать перед ним в образе задыхающегося помидора. Задыхающегося помидора с потекшей косметикой и пятнами под мышками.
35
В средние века существовали комнаты, полные хитроумных металлических приспособлений необычного вида, назначением которых было причинять людям физические страдания. Комнаты эти известны как камеры пыток. В двадцать первом веке их аналоги называются гимнастическими залами, причем люди платят за их посещение.
Я к таким людям не принадлежу. Но если уж я собралась решить проблему бойфренда, мне, похоже, придется расстаться со своими диванно-лежачими привычками. И вот она я, в предвкушении необычайной боли и физических мучений!
— Бронзовый членский пакет на год стоит восемьсот девяносто девять фунтов девяносто девять пенсов, — говорит темно-рыжий представитель «Тотал фитнес». Он говорит, что восемьсот девяносто девять фунтов девяносто девять пенсов небольшая плата за возможность испытать нечеловеческую боль и изнеможение.
— Понятно, — говорю я.
Рыжий «Фитнес» продолжает распространяться о видах оплаты — целиком вся сумма, поквартальная плата и помесячная.
— А посуточной нет?
— Нет.
— Хорошо, тогда я, пожалуй, выберу помесячную.
— А как вы предпочитаете производить оплату?
Лучше всего с помощью волшебной палочки.
— Хм, я…
— По карте, наличными или чеком?
— Платить надо прямо сейчас?
— Вам надо внести плату до того, как вы начнете пользоваться нашим оборудованием, — осторожно формулирует Рыжий «Фитнес».
— Конечно, — говорю я, — понятно… Дело в том, что я не знаю, взяла ли с собой чековую книжку.
— Можно воспользоваться и кредитной картой.
— Я сейчас жду, когда мне выдадут новую, — вру я. — На прошлой неделе у меня украли кошелек, — нет, это не сработало. На веснушчатом лице ни тени сочувствия. Пора идти ва-банк. — Ах ты Господи, я просто не знаю, что мне делать. Редактор ждет материал к вечеру.
— Ваш… редактор?
— Да, я пишу статью для «Йоркшир Пост». Для новой колонки по фитнесу, которая называется «Гимнастика и тонус», и моя задача описать первый день в гимнастическом зале. По возможности именно в этом зале. Я не звонила ни менеджеру, ни кому-то еще, потому что не хотела этого… особого отношения к себе, ну, вы понимаете.
Я смотрю на грудь Рыжего «Фитнеса», явно свидетельствующую о его занятиях бодибилдингом, и на бирку с надписью: «СТИВ».
— Единственное, что я хотела бы все-таки узнать, это можно ли мне будет взять интервью у одного из инструкторов. Вы бы не согласились, Стив? И мы пришлем фотографа где-нибудь на следующей неделе. Вы ведь не теряетесь перед камерой, а Стив?
Он бросает быстрый взгляд в зеркало за моей спиной.
— М-м-м, да нет, нет, конечно. Это замечательно, — его лицо теперь того же цвета, что и волосы.
— Прекрасно, но как же быть с платой?
— О, не беспокойтесь, — говорит он. — Заплатите, когда сможете.
— Мой любимый цвет? Наверное, красный.
— Как ваши волосы! — говорю я типично по-журналистски. — Ну что же, думаю, на этом мы наше интервью и закончим.
— И это все?
— М-м-м, да. На следующей неделе мы подошлем фотографа.
— И вы ничего не будете записывать?
— Нет, — говорю я, постукивая пальцем по виску, — у меня фотографическая память.
— Но…
— Итак, пойдемте-ка к вашим машинам.
36
Хотя Рыжий «Фитнес» потратил десять минут на то, чтобы объяснить мне, как пользоваться всей этой механикой, я так и не поняла, как с ними обращаться. С тем же успехом я могла бы разглядывать панель управления в центре космических полетов.
К счастью, под рукой оказался другой инструктор «Тотал фитнес», женщина с успокаивающе-нездоровым видом по имени Шерон.
— Настройка осуществляется в пределах от одного до десяти, — объяснила она. — Единица — это шаг, а десять — быстрый бег.
— Мне, наверное, лучше начать с единицы.
Тренажер начинает движение, а я начинаю свою ходьбу, и Шерон оставляет меня мерить шагами его полотно. Впереди над моей головой висят телеэкраны, по которым транслируют разные каналы Эм-ти-ви. С выключенным звуком это выглядит так, будто певцы, посаженные за звуконепроницаемое стекло, кричат о помощи.
Женщины неопределенного возраста и неопределенной полноты изнуряют свою сердечно-сосудистую систему. Бегут трусцой или крутят педали велосипедов, стремясь к далекой цели, рисуемой их воображением, к тому, что они видят на Эм-ти-ви, — в тот мир, где секс, и деньги, и все на свете легко достижимы, стоит только руку протянуть. Мир, в который никто из нас не попадет, не важно, сколько километров мы пробежали по полотну тренажера.