— Сейчас приду, — коснулась я плеча подруги и поднялась, для вида изображая покорность.
Нам вслед смотрели все гости, завороженные действием «Амброзии».
После неожиданного объявления о помолвке в гостиной началась невероятная суматоха. Одни кричали поздравления, другие перешептывались. Елизавета Харламова пыталась устроить скандал, из-за чего пришлось достать из сумочки волшебный флакон. Тишина стала такой давящей, что можно было кричать и услышать собственное эхо. Необходимая мера, поскольку играть дальше на гранях нам нельзя — люди любопытны от природы. Заданные потом вопросы могли легко подтолкнуть их к правде. К тому же меня все еще интересовало присутствие Ольги и отсутствие остальных поросят.
Едва дверь за мной закрылась, Эйдан дернул меня за руку с такой силой, что чуть не вырвал конечность. Удар о стену пронзил спину глухой болью, зато жаркий поцелуй заглушил стон. Я поднялся свободную руку, пробираясь пальцами на затылок бывшего мужа, чувствуя опаляющую страсть, вспыхнувшую всего за секунду. Нет, была всегда. Незримо следовала за нами под руку с ненавистью, горящую в глубине души черным пламенем.
Откинув голову назад, я задохнулась от восторга, когда укусы Эйдана переместились с подбородка на горло. Бывший будто желал разодрать зубами мою трахею, но сдерживался, скользя ладонями по талии. Гематома на затылке разбавляла эти ощущения тупой ноющей болью при каждом соприкосновении со стеной.
— Сколько будет действовать твоя прыскалка? — выдохнул Холланд, подхватывая меня под бедра.
— Учитывая, что бросила на пол я целый флакон — час или два, — промурлыкала я, обхватывая ногами талию и касаясь ладонями лица Эйдана.
Юбку платья пришлось задрать, ибо кожа не позволяла таких движений. Где-то вдалеке послышались голоса. Запели какую-то песенку аниматоры, безбожно фальшивя под музыку из мультфильма «Золушка».
— Все четыре, — проурчал мой бывший, пытаясь нашарить застежку на платье. Туман в голове не мешал ясно мыслить, однако мне понадобилось несколько минут, дабы сообразить, о чем он говорит. Особенно когда гад скользнул ладонью на бедро, сжимая кожу.
— Четыре одарённых хрюшки? — выдохнула я, ойкнув от неожиданности, стоило оказаться сидящей на антикварном столике. Небольшая статуэтка греческого бога упала на паркет, разлетевшись на осколки. — Ты их распотрошил, что ли?
Дурман от «Амброзии» в сочетании с ласкающими движениями создал невероятное союз ненависти, наслаждения и боли. Я вцепилась ногтями в затылок Эйдана, а тот в ответ укусил меня за оголенное плечо, оставляя яркий след от зубов. А вместе с этим сразу же заставил задохнуться от восторга, прогнувшись в спине. Нам не понадобилась куча времени, бесконечные часы раззадоривания тел и нежные слова на ушко, дабы прийти к ослепляющему финалу. Осталось лишь тяжелое дыхание с бешеным ритмом сердец в унисон.
Я его ненавидела и жаждала смерти. Может, любила.
Такова жизнь, иногда минус на минус дает неожиданный ответ.
Эйдан уткнулся мне носом в шею, втягивая запах моего тела, смешанного с ароматом феромонов. Всего на секунду я прикрыла глаза, перебирая пальцами влажные волосы на затылке.
— Однажды кто-то из нас умрет.
Прозвучало не как приговор, а констатация факта. Холланд немного отстранился и посмотрел мне в глаза, убирая прядь волосы за ухо. Осторожно, почти ласково. Без давящих ноток садизма. Я же смотрела в янтарный океан, но тепла там не находила. Никогда Эйдан Холланд не мог бы стать нормальным, хоть порой такая мысль проскальзывала в голове.
Да и я тоже.
У злодеев не бывает счастливых концовок.
— Контракт тикает по часам, — проговорила я, подцепляя ногтем твердый подбородок. — Либо кто-то из нас берет обязательства за двоих, либо ищем альтернативный способ спасение. Чудо, что ифриты еще не пробили сюда брешь.
— Именно поэтому я взял на себя смелость немного протестировать хрюшек. Ритуал призыва сработал, — улыбнулся Эйдан, а у меня в голове сразу щелкнуло. Я засуетилась, принимаясь отталкивать недовольного мужа от себя, поправляя платье.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Холланд, — мрачно протянула я, — чертов садист. Любая сторонняя сущность могла разорвать их на части, а мы лишились бы отличных экземпляров!
— Да брось, они решили, что это игра по типу «Гарри Поттера» и «Мстители», — Эйдан отошел на два шага, застегнув только ремень. Рубашка, съехавшая бабочка, сброшенный пиджак и растрепанные волосы бывшего вообще не волновали.
— Прям серьезно подумали, будто ролевая?
— Нет, я просто сказал им о даре. Знаешь, сколько недоумков мечтает о письме из Хогвартса? А стать Суперменом? О, один появился в синих лосинах. Вспомнились былые времена, когда развлекался с мужчинами, — насмешливо отозвался Холланд, доставая пачку сигарет. Через несколько секунд кончик одной из них начал тлеть, распространяя запах дыма по пустой гостиной.
За стеной гости с мамашей Харламовой и всей родней Эйдана в этом мире, моя подруга — но никто не подозревал о произошедшем. Сидели там, как кролики в клетках под присмотром Бубенчика.
— Где ритуал проводил, умник? — хмыкнула я, слезая со столика осторожно, охнув от боли в мышцах.
— Здесь конечно, — пожал плечами бывший муж, протягивая мне сигарету и давая возможность сделать затяжку. — В подвале, под спорткомплексом. Использовали какую-то детскую книжку Ани про Бугимена или как. Вызов слабенький, ребята от натуги сознание потеряли. Но свечи погасли, а тени расползлись. Пришлось включать фонарики, дабы загнать эту гадость в шкаф.
Меня вновь дернуло. Что там говорила младшая Харламова о чудовище?
— Какой? — насторожилась я, затем сверху раздался девчачий вопль ужаса.
Мы одновременно подняли головы, однако никто этот крик не услышал. Охрана находилась с детьми, а там музыка играла. Взрослые в столовой, сидят под воздействием дурмана.
— Тот, что в спальне моей племянницы, — задумчиво проговорил Холланд, не сдвинувшись с места.
— Ты подселил чудовище в шкаф дочери сестры?
— Ага.
— Это жестокое обращение с ребенком, Эйдан.
— Так не моя же дочь, чего беспокоиться?
— Своих детей ты бы давно пустил в расход, — закатила я глаза, слыша очередной крик, но с места не сдвинулась. Холланд накосячил, пусть сам исправляет. — Надо спасти детишечку. Помрет.
— Жаль, молодая совсем. Жить и жить, — вздохнул Эйдан, не собираясь даже сходить и посмотреть. Вдруг Аню там уже на части рвут.
— Холланд, — терпеливо повторила я, кивая на потолок. — Ползи быстрее, ребенка сейчас убьют.
— Мрак, давай заведем своих, не будешь меня терроризировать с чужими, — буркнул Эйдан, выбрасывая окурок точно в декоративную чашку и шагая к двери. — Будешь удовлетворять зачатки материнского инстинкта, пока не надоест!
— Еще чего, — коварно улыбнулась я. — У меня уже есть двое детей.
— Кто?
— Ты и Бубенчик!
Глава 20. Двуликий Янус
— Я так и не поняла, что произошло. Вот твой бывший делает предложение, потом смутно помню ужин, визги детей и все. Туман, — бормочет Инна, пока мы бодрым шагом двигались в сторону нашего офисного здания.
Я чувствовала это. Слежку. За ними не спеша катил черный тонированный автомобиль представительского класса. Ах, богатые, ведь учат фильмы не брать заметные машины на дело. «Ауди» последней модели явно заметнее на фоне однообразных иномарок для пролетариата.
Сейчас на улице утро, люди спешили на работу и по поклонникам. Оживленная дорога, бесконечные ряды переполненных автобусов, полусонные лица и несколько гаишников, патрулирующих улицы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Возможно, хорошо, что мы с Инной когда-то переплатили за аренду и сняли офисы в этом сером, блеклом здании. По крайней мере, тысячи свидетелей могли защитить нас от посягательств на девичью честь.
Аккуратно обогнув раздолбанный лед скучающим охранником одного из ресторанов, толкнула Волкову вперед, кивнув на ступеньки.
— Иди, — коротко сказала я, ловя в темном взгляде подруги удивление.