4. «Молодость слезами орошая…»
Молодость слезами орошая,В поисках последнего тепла,Видишь — голова моя большаяНад тобой, как туча, проплыла.
Никогда она не пожалеет,Что плыла, как туча, над тобой,Оттого, что облако имеетОчень много общего с землей.
1927
82. СТАРОСТЬ
Вот я обтрепан ветрами,Как старое зданье,Форму теряю свою,Как раздетый солдат.Мышцы ослабли,И дремлют воспоминанья,Первые ласточки —Старые ласточки —Спят.
Вся в сарпинке веселья,Не веруя в старость чужую,Юность рядом идет,Как моя проходила в те дни.И под солнцем ее,Притворяясь своим,Прохожу я,Больше чем нужно —На три четверти скрытый в тени…
С улиц врываясь,Звенит на столе у поэтаКрошками хлебаРазбросанный праздничный звон…Близится старость…И мельтешат у оконСтаи ворон,С отвращением ждущие лета…
1927
83. БАЛЛАДА
Два мертвецаВыходят из Вердена,ЗакуриваютИ глядят на свет,Чтобы узнать,Какая переменаПроизошлаЗа эти десять лет.
Они шагают суткиПо Карпатам…Огромен путь —Им надобно спешить,Чтоб весь свой штабПокрыть французским матом,Немецкой неприличностьюПокрыть!..Они рассекают просторыИ видятВ туманном бреду —Во Францию два гренадераИз русского плена бредут.
«До дому ли,Или к невесте —Упрятаться в брачном тепле,—Пойдемте, товарищи, вместеПо этой проклятой земле!Пройдя через лес,Через реки,Погибли в начале зимыВы — в девятнадцатом веке,В начале двадцатого — мы!
Шагая по нашей отчизне,Никак мы не можем понять:Какая такая причинаЗаставила нас умирать?»
И вот по земле воспаленнойИдут по высокой гореСолдаты Наполеона,Вильгельма и Пуанкаре.
Их взгляды тревожны и зорки,И видят они —ВпередиИх пятый товарищВ Нью-ЙоркеНа гауптвахте сидит…
Путям-дорогамНе видать конца…С пяти утраДо самого закатаИдут, идутЧетыре мертвецаК могилеНеизвестного солдата.
Минуя провансальские сады,Они стучатЗаржавленным мушкетом,Чтоб вчетверомНа площади ЗвездыЗаговоритьС большим авторитетом.
Они хотятСказать такую речь,Чтоб стала всей землеОна понятна,Чтоб в воздухеОстановилася картечьИ повернулаНа зачинщиков обратно.
Они хотятНачальникам сказать,Свои словаПеремежая матом,Что надоелоЗа богатых умиратьДо чертаГренадерам и солдатам.
И если ихВ атаку позовут —Смыкая строй,Под знаменем братаньяВсе неизвестные солдатыПерейдутК довольно популярномуВосстанью!
Так говорит из ВерденаУшедший мертвый солдат!Таким языком непременноЖивые заговорят!
1927 (?)
84. ПОХОРОНЫ РУСАЛКИ
И хотела она доплеснуть до луныСеребристую пену волны.
Лермонтов
Рыбы собиралисьВ печальный кортеж,Траурный ШопенГромыхал у заката…О светлой покойнице,Об ушедшей мечте,Плавники воздев,Заговорил оратор.
Грузный дельфинИ стройная скумбрияПлакали у гробаГорючими слезами.Оратор распинался,В грудь бия,Шопен зарыдал,ЗастоналИ замер.
Покойница лежалаБледная и строгая.Солнце разливалосьНад серебряным хвостом.Ораторы сменялиДруг друга.И потомДвинулась процессияТраурной дорогою.
Небо неподвижно.И море не шумит…И, вынув медальон,Где локон белокурый,В ледовитом хутореРастроганный китСедьмую папиросу,Волнуясь,Закуривал…
Покойницу в могилу,Головою — на запад,Хвостом — на восток.И вознеслись в вышинуОдиннадцать салютов —Одиннадцать залпов —Одиннадцать бурьУдаряли по дну…
Над морем,Под облакомТишина,За облаком —ЗвездыРассыпанной горсткой…Я с берега видел:Седая волнаС печальным известьемНеслась к Пятигорску.
Подводных глубинРазмеренный ход,Качающийся гроб —Романтика в забвенье.А рядомВеличаваяРыба-счетоводВысчитывает сальдо —Расход на погребенье.
Рыба-счетоводНе проливала слез,Она не грустилаО тяжелой потере.Светлую русалкуКатафалк увез, —Вымирают индейцыПодводной прерии…
По небу полуночномуПроходит луна,Сказка снаряжаетсяК ночному полету.Рыба-счетоводСидит одна,Щелкая костяшкамиНа старых счетах.
Девушка присниласьПрыщавому лещу,Юноша во снеПо любимой томится.Рыба-счетоводПогасила свечу,Рыбе-счетоводуНичего не приснится…
Я с берега кидался,Я глубоко нырял,Я взволновал кругом,Я растревожил воду,Я рисковал как черт,Но не достал,Не донырнулДо рыбы-счетовода.
Я выполз на берег,Измученный,Без сил,И снова бросился,Переведя дыханье…Я заповедь твоюЗапомнил,Михаил, —Исполню,Лермонтов,Последнее желанье!
Я буду плытьСквозь эту гущу вод,Меж трупов моряков,Сквозь темноту,Чтоб только выловить,Чтоб рыба-счетоводПлыла вокруг русалкиС карандашом во рту…
Море шевелитПогибшим кораблем,Летучий ГолландецСвернул паруса.Солнце поднимаетсяНад Кавказским хребтом,На сочинских горахЗеленеют леса.
Светлая русалкаДавно погребена,По морю дельфинБлуждает сиротливо…И море бушует,И хочет волнаДоплеснутьДо прибрежногоКооператива.
1928
85. ИГРА
Сколько милых значковНа трамвайном билете!Как смешна эта круглаяТолстая дама!..Пассажиры сидят,Как послушные дети,И трамвай —Как спешащая за покупками мама.
Инфантильный кондукторНе по-детски серьезен,И вагоновожатыйСидит за машинкой…А трамвайные окнаЦветут на морозе,Пробегая пространстваСмоленского рынка.
Молодая головкаОпущена низко…Что, соседка,Печально живется на свете?..Я играю в поэта,А ты — в машинистку;Мы всегда недовольны —Капризные дети.
Ну, а ты, мой сосед,Мой приятель безногий,Неудачный участникВоенной забавы,Переплывший озера,Пересекший дороги,Зажигавший кострыУ зеленой Полтавы…
Мы играли снарядамиИ динамитом,Мы дразнили коней.Мы шутили с огнями,И махновцы стоналиПод конским копытом,—Перебитые куклыХрустели под нами.
Мы играли железом,Мы кровью играли,Блуждали в болоте,Как в жмурки играли…Подобные шуткиЕще не бывали,Похожие игрыЕще не случались.
Оттого, что печальНаплывает порою,Для того, чтоб забытьО тяжелой потере,Я кровавые дниНазываю игрою,Уверяю себяИ других…И не верю.
Я не верю.Чтоб люди нарочно страдали,Чтобы в шуткуПолки поднимали знамена…Приближаются вновьБеспокойные дали,Вспышки выросших молнийИ гром отдаленный.
Как спокойно идутЭти мирные годы —Чад бесчисленных кухоньИ немытых пеленок!..Чтобы встретить достойноПеремену погоды,Я играю, как лирик —Как серьезный ребенок…
Мой безногий сосед —Спутник радостных странствий!Посмотри:Я опять разжигаю костры,И запляшут огни,И зажгутся пространстваОт моей небывалой игры.
1928
86. БОЛЬШАЯ ДОРОГА