Когда наши пути готовы были вот-вот пересечься, случилась большая неожиданность. Секретарша Колобка неожиданно споткнулась, зацепившись левой ногой за ножку стула. Это надо было видеть. Жаль, заметили немногие. Картина акварелью по мокрой туалетной бумаге! Называется «Падение завалящей бабёнки». Вытаращив красные от выпитого изнутри и черные от туши глаза, распахнув в полётном вдохе слюнявый густо накрашенный рот с наполовину съеденной помадой, вытянув в разные стороны руки, словно желая обнять убегающую от неё планету, секретарша устремилась вниз.
Если бы её во время полёта её не подхватили сильные руки Артура, то посадка была бы очень жесткой: прямо перед Люсенькой возвышался стол, уставленный тарелками. Ах, я бы десять… нет, двадцать тысяч не пожалела, чтобы посмотреть, что случится дальше! Вторая картина — «Вторжение сальной в жирное». Как бы дамочка хлопнулась мордой в салат! Какой шикарный бы натюр морд получился! Но увы, мои ожидания не оправдались.
Оказавшись на руках моего компаньона, Люсенька утробно вякнула, словно кошка, на которую наступили в темноте, и вцепилась в его пиджак своими нелепо накрашенными ногтями с какими-то цветочками. Раскрыв глаза и мгновенно оценив, куда её привела судьба (хотя мне показалось поначалу, так и было задумано, только едва ли — если бы Артур не успел хотя бы на полметра…), Люсенька преданным собачьим взглядом посмотрела на него и прошамкала:
— Артр… Артр… уршик… вы мой шпашитель… Я вам так бля… бля… блягодарна!
Я больше не смогла смотреть на этот бенефис пьяной бабы и вернулась на своё место. Кажется, бурный корпоратив подходил к концу. Некоторые, уже лыка не вяжущие, потянулись к выходу, держась кто друг за друга, кто за стеночку. Среди них оказался и Сан Саныч, которого под белы рученьки вели две сотрудницы фирмы.
— Артур Львович, нам пора домой, — сказала я громко, чтобы услышал и понял мою решимость.
— Да, вы правы, Анжелика Дмитриевна, — прозвучало в ответ.
Одна беда: рядом с ним теперь сидела Люсенька, которая, словно голодая львица, готова была вцепиться в свою добычу и больше не выпускать из цепких лапок. Даже несмотря на объем выпитого у неё в желудке.
— Ар-тур-шик, — по словам и по-прежнему наплевав на правила русской фонетики, выговорила секретарша. — Вы же не оставите меня здесь одну?
— Мы довезём вас до дома, — смилостивился он.
«Вот же рыба-прилипала! — с сарказмом подумала я. — Придётся терпеть её всю дорогу».
Но делать было нечего. Артур вызвал такси, я села впереди, чтобы не оказаться рядом с пьяной в дымину Люсенькой. Та, оказавшись подле предмета своих обожаний, едва отъехали, принялась ему что-то шепелявить на ухо. Бедный, уж как он от неё старался отвернуться! Но увы. Его обдавало парами алкоголя вперемешку с салатиками и чесночной колбасой, — всё это даже я в метре чувствовала, пришлось открыть окно, чтобы не задохнуться.
Когда мы привезли Люсеньку к её дому на окраине городка, она попробовала выбраться из машины самостоятельно. Но, едва ступив на левую ногу, картинно застонала и ухватилась за дверцу машины, почти на ней повиснув. Таксист недовольно покачал головой.
— О, бофе мой… — проскулила Люсенька. — Артр… Артрур… спашите меня, прошу!
— Придётся вести её домой, — сказал мой компаньон, пожав плечами.
— Я тебя тут ждать не собираюсь, — заметила я довольно жестко. «Что он привязался к этой бабище? Неужели не понимает, что она устроила для него спектакль с целью затащить к себе? Или он… ах, ну да. Кобелиная натура взыграла», — подумала я и обиделась. Недавно совсем подарил мне такой горячий, такой искренний, как мне показалось, романтический поцелуй, а теперь вошкается с этой… проблядью!
— Как скажешь, — усмехнулся Артур.
Он вышел из такси, подхватил Люсеньку и повел к подъезду. Я сказала водителю уезжать. «Ждать вашего спутника не будем?» — спросил он. «Сам доберётся», — ответила я и отвернулась, чтобы не видеть «сладкую парочку». Ненавижу предателей. Хватило мне Леонида, чтобы у него хрен на пятке вырос! И ещё терпеть не могу пустые надежды. Но в этом виновата сама. Нечего было слюни распускать. Или забыла, что об Артуре рассказывали?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я вернулась домой, приняла душ и улеглась спать на постель, совсем позабыв сменить белье. Едва моя голова оказалась на подушке, я ощутила запах его волос. Аромат его парфюма. Стало вдруг так одиноко, прям хоть плачь. Но сдаваться не собираюсь. Не на ту напал чертов Артур Уваров!
Злость — наше все и лучшее оружие одиноких женщин, к армии которых я принадлежу. Потому, несмотря на легкий раскардаш в голове из-за шампанского, включаю ноутбук, начинаю искать папку со своими проектами и… ничего не могу понять. Что за фигня? Куда всё подевалось? Меня бросает в жар. Потом вспоминаю: копии есть в интернет-облаке, чего психовать? Но следующее открытие бросает меня в жар.
Это ноутбук Артура!!!
Да, точно. У нас они похожи, только как я смогла войти в него? Тут до меня доходит: видимо, крышка была неплотно прикрыта, и система решила, что сеанс работы не завершен. Вот и ушла в спячку, а теперь проснулась. Ну, или сбой какой-то случился. «А вдруг Артур сделал это специально, чтобы проверить, стану я шариться по его ноуту?» — мелькнула шальная мысль. «Да ну, глупости, — махнула я рукой. — Он же не шпион какой, чтобы так себя вести, это уж слишком».
Но даже если так, мне себя было уже не остановить. Женское любопытство — страшная сила. Рациональному объяснению не поддаётся. Потому, аккуратно водя пальчиком по тачпаду, изучаю содержимое жёсткого диска. Папок тут немного. Названная «Фото» привлекает мое внимание, аж подпрыгиваю от жгучего интереса. Вдруг там его интимные снимки! А ещё лучше — его девушки. Но увы, там оказываются лишь картинки для проектов. Ничего скабрезного, разве пара фотомоделей в полупрозрачном белье. Это, насколько я помню, тоже была какая-то рекламная акция. Нечто вроде «купи двое трусов — третьи в подарок».
Может, переписка?! Забираюсь в браузер. Смотрю там, разгребая завалы почты. Ничего интересного. Сплошные деловые письма. Так он что же, всё самоё интимное на смартфоне хранит? Внезапно нахожу письмо в папке «Входящие», тема которого цепляет мой интерес: «Очень важно» и пять восклицательных знаков. Хм, а вот это уже…
Я жду, что там послание от какой-нибудь девушки, которую Артур походя трахнул и забыл. Потом забанил её телефон и социальные сети, и вот она ему пишет, найдя единственный способ связаться с мужчиной своей мечты. Моя фантазия буйно фонтанирует, открываю письмо, а там… Сканированная картинка. Причем нарисованная явно детьми. Деревья, солнышко, человечки. Маленькие, бегают вокруг одного, большого. У него улыбка до ушей, огромные аквамариновые глаза, тонкие ручки и ножки, а вместо тела — большущее сердце. На картинке внизу подпись: «Папа Артур, ты — лучший!»
«Папа Артур?!» — меня прошибает сначала волна жара, потом холодный пот. «Так у него есть ребенок?!» Мне становится обидно так, что даже слёзы выступают. Смахиваю их резким движением. Не хватало ещё раскиснуть после такого! Получается, мой компаньон — не просто бабник. Когда-то он умудрился сделать какой-то дурочке ребенка, и теперь, ясное дело, платит алименты. Мне совсем не жалко, если так делает, значит молодец. Я наслышана про мужиков, которые не желают помогать своим детям, они — настоящие сволочи.
Но Артур!.. И что мне делать теперь, как к нему относиться? В голове полная каша. Закрываю его ноутбук, но через секунду раскрываю снова. Поздно. Система успела заблокироваться. Ладно. Протираю рукавом тачпад и кнопки, чтобы не оставлять отпечатков. Чувствую себя шпионкой. Кладу ноут на место. Какая же я дура! Даже не посмотрела, от кого письмо. Ведь если картинку рисовал ребенок, он же не мог себе почту завести. Значит, адрес принадлежит его матери, и я, если бы не поспешила, могла узнать, кто она такая…
— Да зачем мне всё это надо вообще?! — вырывается у меня вслух. — Он мне кто? Он — конкурент, а я лезу в его личную жизнь, как последняя идиотка! Тьфу!