Я выхожу на двадцать минут раньше обычного, чтобы не опоздать. Сегодня никак нельзя. Может быть, мне даже понравится это должность.
Прихожу заранее на временное рабочее место и замечаю уже открытый кабинет. Усаживаюсь на место секретаря и двигаю стакан с ручками, телефон, монитор компьютера так, как удобно мне. Представляю, как повезло Веронике. Миша по сто раз на день вот так ходит туда-сюда. За это время, конечно, можно примелькаться ему. Поправляю платье, что подарила Алиса. Смена гардероба как раз кстати. Поднимаю трубку телефона и набираю Мишу.
— Да, — он отвечает спустя несколько гудков.
— Михаил, доброе утро, я на месте.
— Привет, отлично.
— Что я должна делать, будут какие-то задания? Может, кофе?
— А что, так можно было? Чтобы секретарь приносил кофе?
— А что, она не догадалась сама предложить? — ухмыляюсь в ответ. Как это она не догадалась накинуть себе пару бонусов.
— Так, там папка темно-синяя должна быть с договорами, посмотри на столе.
— Да, есть. — Придвигаю к себе и раскрываю.
— Надо отснять оттуда документы, но не все, — он запинается, обдумывая что-то. — Лучше возьми ее и зайди ко мне.
— Хорошо, кофе только захвачу.
Не дожидаясь его возражений, кладу трубку и, взяв деньги, иду в кафе. Я не собиралась идти ему за кофе, но как только эта фраза вылетела из меня, я поняла, что у меня есть официальный предлог купить заодно и себе мороженое. Потрясывает прям, так хочу его.
Через пару минут, затарившись, поднимаюсь наверх и, прихватив папку, стучу в директорскую дверь. Ставлю перед ним стаканчик со свежим кофе и следом раскрываю папку, чтобы выяснить, что с ней надо сделать.
— Спасибо, — кивает Миша прежде, чем перейти к работе.
— На здоровье.
— Сколько я должен?
— Ты меня вчера угостил, сегодня я тебя. Так что я должна сделать с этими документами? — перевожу разговор и киваю на бумаги.
— Смотри, в этой папке подписанные документы, их надо отсканировать, отправить по электронке и следом оригиналы по почте. Конверты там у Вероники где-то найдешь. Вопросы по сканированию, отправке и работе с почтой — это к Косте.
— Это тот, который всегда в клетчатой рубашке?
— Да, — Миша кивает и делает глоток напитка. — В девять тридцать у меня встреча, придет заказчик, проводишь ко мне.
— Миш, хорошо, тогда ты бы мог предложить ему кофе или чай, но понятно, что кофе из кафе не понесешь, но подумать над этим надо.
— Возможно, ты права. Я подумаю. Или дам задание Веронике заняться этим. — Он делает еще глоток и возвращается ко мне. — Потом, по электронной почте будут приходить макеты, заявки, все собираешь и по мере важности несешь ко мне. Если по работе что-то не понятно, звонишь мне, если по технике, то к Косте.
— Я поняла.
— Тогда все, можешь идти работать. Ко мне, если кто-то хочет попасть, то по звонку.
— Я поняла, хорошо.
Я поднимаюсь и покидаю его кабинет. Вот как у него так получается?! Общается, будто и не было ничего. Ни шутки, ни одного воспоминания из прошлого.
Откидываюсь на спинку кресла и вздыхаю. Да уж, работа у этой Вероники явно не пыльная. Я открываю папку и, расшив документ, кладу его в автоподатчик. Испортив пару листов, догадываюсь, как надо сканировать и приступаю к работе. На этом идиллическое представление о работе секретаря улетучивается.
Сначала я занимаюсь документам, потом подписью конвертов, отправляю почту, принимаю клиента и направляю к Мише. По электронке приходят изменения в макетах, печатаю и собираю в отдельную папку. Уговариваю сомневающегося клиента, что работать надо именно с нами. Недоеденное мороженое уже лужицей лежит на дне кружки. Я не успеваю доесть, как снова звонок и очередной клиент. Я недооценила Веронику. Зато теперь понимаю ее. Когда я, такая расслабленная и спокойная прихожу к Мише, а ей хочется просто передышки.
Я печатаю заказ с пометкой “срочно”. Собираю стопку документов, что еще пришли и складываю Мише, пусть сам разберет, кому их надо передать и, постучав пару раз для приличия, захожу в кабинет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Миш, посмотри, — он не делает больше замечаний по поводу имени, потому что, если я нахожусь за пределами его кабинета, то обращаюсь исключительно официально. Я быстро иду к нему, потому что мне обещал перезвонить еще один заказчик. Огибаю стол и кладу стопку распечатанных бумаг.
— Это то, что пришло за утро. Разбирай, я не совсем ориентируюсь, кому это надо отдать. То, что срочно, я отметила стикером.
— Хорошо, спасибо, так быстро, — бормочет про себя и берет первый документ. Понимаю, что я больше не нужна и, развернувшись, хочу покинуть кабинет. Но случайно цепляю стопку бумаг и они как сбитые самолеты разлетаются во все стороны на пол. Я тут же присаживаюсь и сгребаю все назад.
— Помочь? — слышу за спиной.
— Не надо, я сама. — Документы собраны. Неуклюжая кенгуриха, блин. Резко встаю, оставляя документы на столе.
Бумаги положить успеваю, а в следующий момент понимаю, что у меня темнеет в глазах. Хватаюсь за край стола, чтобы устоять, но все равно не могу остановить легкое головокружение, что мутит сознание. Делаю шаг назад, пытаясь найти опору, но не нахожу и теряю равновесие, опускаясь вниз.
— Ты чего? — Слышу удаленно голос Миши и чувствую руки, что подхватывают меня за талию, но остановить не успевает. И я опускаюсь к нему на колени. — Что случилось? — продолжает удерживать меня, словно я упаду, если он отпустит, разворачивая к себе.
— Голова закружилась, — медленно отвечаю.
Лопатками через тонкую ткань платья чувствую его грудь, к которой прижимаюсь. Как рвано дышит мне в шею.
— И часто она у тебя так кружится?
— Просто встала резко, вот в глазах и потемнело, — отвечаю и делаю несколько глубоких вдохов.
Осознание того, как мы сейчас сидим и как это выглядит со стороны, приводит в чувства. Я берусь за край стола и не спеша поднимаюсь. Миша удерживает меня за талию, помогая встать, и отпускает только тогда, когда я сама увеличиваю расстояние между нами.
— Может, тебе к врачу надо?
Я разворачиваюсь на его голос. Приятно, что он думает об этом, но, скорее всего, это просто вежливость.
— Если я туда пойду, то это надолго, потом отрабатывать придется целый вечер и ехать ночью в Одинцово, — я так не хочу.
— Я не такой тиран, как ты думаешь. Я не стал бы заставлять тебя отрабатывать, если бы знал, что у тебя проблемы со здоровьем. Может тебе, наоборот, отдыхать надо, а не работать?
— Может и надо, — пожимаю плечами неоднозначно, — я пойду работать. Должен позвонить клиент.
Скорее покидаю кабинет и занимаю место за столом. Черт, а если он догадается?! Все знают, что головокружение и токсикоз — это первые признаки беременности.
— Понравилось? — Слышу недовольный голос в дверях, от которого хочется взять степлер и скрепить эти губы, чтобы молчали лучше.
Поднимаю на нее глаза, чтобы оценить, что длина ее юбки еще уменьшилась.
— Для меня это работа, а не кастинг в порноактрисы. — Я поднимаюсь, освобождая трон, забираю сумочку и выкидываю остатки растаявшего мороженого в мусорку.
— Ты кем себя возомнила, Орлова?
— Тем, кем тебе никогда не быть, — кидаю, проходя мимо девушки.
Она что-то бухтит в ответ, но я уже не вслушиваюсь.
Миша
На себе ощущал, когда резко встаешь, на самом деле может потемнеть в глазах. Но ее прям заштормило. Едва успел придержать и направить к себе на колени, чтобы не грохнулась на пол. В таком состоянии и сгруппироваться нормально не получится.
Волнение за ее здоровье перекрывает только одно. Она вот так рядом. Спустя два месяца. И я не понимаю себя, то ли внутри все горит от того, что рядом давно не было девушки, то ли от того, что рядом не было определенной девушки.