Пирог хоть и был неправильный, но вкус у него оказался кисло-сладкий с ягодными нотками, и повару он неожиданно понравился.
– Ладно, оставьте рецепт, исса Анна, – согласился он, тщательно контролируя качество уборки девушками своих рабочих мест.
По окончании работы иссы снова горячо поблагодарили «столь уважаемого, великодушного и понимающего мастера своего дела», и все расстались, довольные друг другом.
– Что у тебя с ногой, – не выдержала Кэт, глядя как Анна поднимается с пирогом по лестнице. – Я не вижу причины болезни.
– Несчастный случай. – Анна равнодушно пожала плечами.
– Ты обращалась к целителям?
– Ага. Разное говорят – вроде хорошо все срослось, просто это я подсознательно берегу ногу и боюсь ступать на нее, и боль у меня не реальная, а фантомная.
– А ты что думаешь?
– А я об этом вообще стараюсь не думать, если честно. Боль – она не столько в ноге, сколько в душе, а нога – она даже как-то отвлекает. Мне иногда кажется, чем больнее ноге, тем легче душе. Ой, прости, что-то я увлеклась! Приходи к нам на пирог!
– Я бы с удовольствием, ни разу не пробовала таких. А Тео с Ванессой не будут против? Они не очень-то дружелюбны по отношению к нам с Алессией.
– Нет, против не будут, еще и сами тебя позовут.
Анна заговорщицки подмигнула Кэт, и девушки разошлись. А Кэт думала, что вот такой и должна быть гувернантка, с ней детей оставить не страшно, так что теперь ее совесть точно чиста, и пусть этот граф надутый женится на Алесии.
***
– Итак, после обеда мы идем оценивать ваши комнаты. А для этого нам нужно что? – Анна поднялась у детям в гостиную и приняла загадочный вид.
– Что? – Ванесса, как всегда, была нетерпелива.
– Конкурсное жюри! – торжественно объявила гувернантка.
– Но разве не вы, исса Анна, будете оценивать наши комнаты, – спросил Тео, о чем-то задумавшись.
– Я не могу. Во-первых, в жюри должны быть несколько человек, чтобы мнение было объективным. Во-вторых, члены жюри не должны быть заинтересованы в победе кого-либо из вас. В-третьих, их должно быть не меньше трех.
– Почему?
– Ну если их будет двое, то может сложиться ситуация, что один член жюри проголосует за одну комнату, а другой за другую, поэтому нужен еще один человек. Главное, чтобы они не были предвзяты.
– Тогды мы позовем слуг!
– Не самое лучшее решение. Для жюри важно быть независимым. Слуги просто не смогут высказать свое объективное мнение.
– Дядя Джон и дядя Нирт!
– Отличная идея. А кто третий?
– Папа? Но он уехал! Тогда, может все же вы, исса Анна?
– Я организатор конкурса, мне не с руки судействовать. Но мы можем пригласить иссу Кэт.
Мордашки детей недовольно скривились.
– Хорошие мои, вы же не думаете, что вас всегда будут оценивать только те, кто лоялен и симпатизирует вам? К тому же так вы не узнаете объективного мнения. Или вы просто боитесь?
– Кого это мы боимся? Иссы компаньонки? – возмутилась Ванесса.
– Не кого, а чего – может быть, правды? Именно того, что она, как человек независимый, скажет то, что думает?
– И ничего мы не боимся, пусть будет исса Кэт, – постановил Тео.
– Ну вот и договорились. А теперь мыть руки и обедать! И да – подойдете ко всем членам жюри и договоритесь сами о судействе.
– Но… – начала Ванесса.
Анна насмешливо выгнула бровь, и Тео молча потащил сопротивляющуюся сестру мыть руки.
***
Готика. Мрак. Пещера ужасов. Именно так можно было назвать дизайн комнаты Тео.
Дети действительно сми подошли ко взрослым и пригласили оценить их старания. И члены жюри стояли в комнате Теодора и рассматривали скрытые в полумраке стены, затянутые паутиной, живописно разложенные повсюду кости и череп шамаруса, возлежащий в центре стола.
– Не удивлюсь, если в шкафу прячется скелет, – сказала Анна и потянула дверцу.
Точно, скелет. Бодренько шагнул навстречу, стоило дверце распахнуться. Братья Саккирел нахмурились, с укором взирая на племянника, исса Кэт отшатнулась, прикрыв рот ладошкой, а Анна воскликнула:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Супер! Просто отлично! Молодец, Теодор! А как ты сделал, чтоб он вышел из шкафа, привязал к дверце, да? А как похож, почти как настоящий! Стащил из кабинета биологии?
Последнюю фразу Тео не понял, но что, что стащил по его виду было очевидно.
И скелет из склепа, и артефакт временного оживления у отца. И Тео уже заготовил объяснения для старшего поколения Саккирелов, как в дверь без стука вошла леди Алессия.
– Мне сказали, что моя компаньонка здесь… – презрительно скривив губы, начала она, но тут сработал остаток заряда в артефакте, скелет резко повернул голову и клацнул челюстью. Будущая леди Саккирел плавно осела на пол.
– Мне кажется, или цвет лица у леди какой-то странный, как будто отдает в синеву, – Анна присела рядом с умиротворенной леди.
Компаньонка леди безуспешно пыталась вернуть свою госпожу в сознание.
– Она жива? – Джон и Нирт сохраняли абсолютное спокойствие, будто лежащая у их ног невеста брата – обыденное явление.
Все дождались утвердительного кивка компаньонки.
– Давайте все же пригласим доктора, а то мало ли… Может, сердце прихватило… – предложила Анна. – И нас всех здесь следом прихватят, – бормотала она уже себе под нос. – А я бомж без документов и трупы прятать не умею… Хотя о чем это я! Да, точно, зовите доктора, расстегните платье, ей надо дать доступ воздуха. И приподнимите ей ноги.
Анна продолжала суетиться, что-то делать, отдавать команды, а в голове свербила мысль – судя по спокойствию всех членов семьи Саккирел, посиневшие трупы – зрелище им близкое и родное… «Бежать! – думала она, – срочно бежать. Если не полиция, то лорд Даниель за свою невесту меня точно прикопает! Или – в бетон и в Темзу. А какая река, кстати, в Шотландии? Через границу пешком домой и срочно поступать на вышку. Если она здесь меня не застанет. Но ведь в Европе отменили смертную казнь? Или нет?»
– О чем вы думаете с таким мрачным видом? – спросил Анну Джон.
– О том, отменили ли у вас смертную казнь, – автоматически ответила она ему, думая о своем, пока растирала леди виски и наблюдала, как по щекам расползаются пятна с фиолетовым отливом.
«Она труп, точно труп – вот уже и пятна пошли», – металась в панике одна мысль. «Нет, не может быть, они так рано не появляются», – возражала ее более разумная часть.
– А в связи с чем у вас такой интерес, исса Анна? – вкрадчиво спросил кто-то.
– Боюсь, что лорд Даниель не простит мне смерть своей невесты, – сказала она, отрываясь от наблюдения за странными метаморфозами цвета кожи то ли уже трупа, ти ли еще нет.
В дверях стоял лорд Даниель Саккирел собственной персоной и с ним человек с саквояжем, явно доктор.
Второй прошел к больной и коротко скомандовал:
– Все вон! Лорд, велите перенести леди в спальню!
Лорд кивнул прибежавшим слугам, и галантно сопроводил бледных и дрожащих Анну и Кэт к выходу.
Глава 8. Труп
– Я все расскажу, это моя вина! – было первое, что услышали Анна и лорд Саккирел, когда они пришли в кабинет. – исса Анна здесь ни при чем.
Анна удивленно посмотрела на компаньонку – исса Кэт нервно мяла подол, но была настроена очень решительно.
– Уж не хотите ли вы признаться, что отравили свою нанимательницу и близкую подругу, исса Кэт? Точне, леди Кэтилана Сальварос? – граф Даниель мрачно смотрел на обманщицу.
Анна думала, что быть бледнее, чем была девушка, когда они входили в кабинет нельзя, но ошиблась. Она увидела, как остатки краски сходят с лица компаньонки под ощутимо тяжелым взглядом лорда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Лорд Даниель, прошу вас! – Анна сама не понимала, почему ей так важно отвлечь внимание работодателя от девушки, но она шагнула на перекрестье взглядов. – Второго трупа за сегодня я не переживу.