Габриэль Тумбс, хоть и надел черный шелковый пиджак, на шею повязал галстук-ленточку, а крой его костюма был выдержан в стиле Стивена Сигала, по-прежнему оставался в рамках дресс-кода ресторана. Когда Тумбс остановился перед ними, Обри не протянул ему руку. Вместо этого он прижал руки к телу и низко поклонился, Тумбс зеркально отразил его приветствие.
– Дикий Билл, позволь представить тебе невероятно обаятельную Саманту Джеллико, – лениво протянул Обри, указывая на девушку. – Мисс Саманта, Дикий Билл Тумбс.
– Мистер Тумбс, – произнесла Саманта, чуть улыбаясь и слегка наклоняя голову в более привычной версии приветствия.
Если Тумбс типичный американец, вообразивший себя японцем и соответственно придерживающийся всех известных стереотипов о японцах, то ей следует притвориться этакой скромницей, рядом с которой ему было бы комфортно.
– Пожалуйста, зовите меня Дикий Билл, – сказал он, разглядывая ее, и жестом подозвал метрдотеля.
Ни улыбки, ни намека на эмоции. Саманта не спускала с него глаз, пока их вели к столику в центре большого зала. Впервые она задумалась, а имеет ли Дикий Билл хоть какое-то представление о том, кто она такая. Но тут же едва не расхохоталась, припомнив, что до встречи с Риком была никому неизвестна – только если сама не решала открыться. Это сейчас ее лицо можно увидеть в журналах, ее приглашали в вечерние развлекательные шоу, фотографировали покидающей рестораны или на премьерах кинофильмов.
Обри отодвинул для нее стул, и Саманта села за столик. Она поймала на себе несколько взглядов посетителей ресторана. Неважно, знал ли Дикий Билл, что они с Риком Аддисоном встречаются, большая часть элиты Палм-Бич была прекрасно осведомлена об этом.
– Спасибо, что позволили упасть вам на хвост, – заговорила Сэм, когда мужчины устроились по обе стороны от нее. – Когда Обри поведал мне, что собирается пригласить вас на обед, я не смогла удержаться и попросила разрешить присоединиться к вам.
– Почему же, мисс Джеллико? – спросил Тумбс, вновь уставившись на нее.
«О Боже, он действительно думает, что он самурай из фильма Акиры Куросавы», – подумала Саманта, сохраняя застенчивое и милое выражение лица.
– Вы коллекционируете японский антиквариат, – правдиво ответила она, надеясь, что ее слова не прозвучат слишком прямолинейно. – В собрании Рика имеется несколько предметов, но мне хотелось бы, чтобы их стало больше. Есть нечто особое в истинной воинственности мечей и доспехов. Мало что в мире может с этим сравниться.
– А, родственная душа. Значит, вы следите за рынком японского антиквариата?
Он жестом подозвал официанта, чтобы заказать чай со льдом. Обри попросил маргариту, а Саманта, сдержав гримаску, то же, что и Билл. Очевидно, любители японского держат себя в чистоте. Ни газированных напитков, ни заменителей сахара. Дерьмо.
– Пытаюсь.
– Nihongo ga dekimasu?
– Nihongo ga sukoshi dekimasu[1], – вывернулась она, радуясь, что смогла пройти тестовую часть их обеденной программы.
– Я впечатлен.
– Когда я увлекаюсь чем-то, стараюсь узнать об этом больше.
Тумбс кивнул в ответ:
– И я тоже.
Ответ был с намеком. Знал ли он что-то о ней? Стоуни всегда старался держать как можно более длинную дистанцию между собой и заказчиком, а еще длиннее – между тем, кто платит, и Самантой. Это защищало всех участников сделки и позволило ей в дальнейшем, как сейчас, спокойно сидеть в «Клубе парусника» среди покупателей и потенциальных жертв.
Тем не менее, вспоминая папочкин урок номер один о самозащите, который Сэм усвоила как «Отче наш», ей следовало быть очень осторожной с Тумбсом, ведь однажды она выполняла для него определенную работку. Особенно если ему известно, что Уолтер Барстоун в настоящий момент является ее партнером. Упоминание имени Рика послужило отличным отвлекающим маневром, и не в первый раз. Что думает по этому поводу Рик, она спрашивать не собиралась.
– Рассказывал ли я тебе, – вмешался Обри, пока Саманта еще только открывала рот, – как я задолжал Дикому Биллу столь дорогой ужин?
«Спасибо, Обри».
– Нет, не рассказывал. Я просто очень обрадовалась, что ты пригласил и меня тоже.
– Как оказалось, наш мистер Тумбс отлично играет в ракетбол. Я был уверен в обратном и опрометчиво вызвал его на поединок. И он буквально размазал меня по полу.
– Все дело в дисциплине и увлеченности, – высказался Тумбс все тем же лишенным эмоций тоном, которым вещал с начала их встречи.
– Я знаю из достоверного источника, что Обри – чертовски хороший игрок, – заявила Саманта и, подавшись вперед, коснулась руки Тумбса. – Думаю, что вы можете добавить определение «искусный» к списку своих способностей в том, что касается ракетбола, Дикий Билл.
Его темные глаза вновь оценивающе уставились на нее.
– Очень любезно с вашей стороны, мисс Джеллико.
– Пожалуйста, зовите меня Самантой, как это делают все мои друзья.
И потом Саманта звучит более представительно, чем Сэм. А если он знает, что обычно ее все зовут Сэм, то должен понять и оценить, что она пытается произвести на него впечатление. Любая деталь имеет значение. Даже лесть.
Впервые его губы слегка изогнулись.
– Хорошо, пусть будет Саманта.
Но и с улыбкой на устах, весь в черном от мысков туфель до зализанных назад волос, он выглядел как холеная акула. Сэм с удовольствием понаблюдала бы за деловой схваткой между Риком и Тумбсом. Пожалуй, после этого с него слетел бы весь его лоск. Рик был известен своим даром заставлять взрослых мужчин рыдать, аки младенцев.
– Что вы будете заказывать? – спросила она, изучая меню и готовая кричать от преобладания в нем блюд из отвратительных морских тварей. Что ж, она сможет съесть рыбу ради такого дела. Черт возьми, она сможет даже выпить кофе, если нельзя избежать этого. Она не будет им наслаждаться, но таки выпьет его.
– Думаю, я возьму лобстера по-флорентински. А вы, Саманта?
– Последую вашему примеру, – ответила она с улыбкой.
Обри поглядел поверх ее плеча, и его лицо, покрытое идеальным загаром, вдруг побледнело. Саманта хотела было спросить, не подавился ли он кубиком льда, как пара теплых рук легла ей на плечи. Сэм подскочила на месте на целый фут.
– Что за…
– Очевидно, наши вкусы схожи, – медленно произнес голос с изысканным британским акцентом, который, несомненно, принадлежал Рику. Когда Сэм подняла голову, чтобы взглянуть на него, он, наклонившись, поцеловал ее в щеку. – Извини, что напугал.