– Очень хорошо. Вы же будете держать меня в курсе?
Саманта нахмурилась.
– Конечно. Что-то не так?
– Не так? Нет, нет. Просто, ээ, если мы не сможем вернуть украденные вещи к концу следующей среды, организаторы выставки примут предложение от Смитсоновского института. Таким образом, Нью-Йорк будет обойдён совершенно.
– Поэтому Вы даете мне десять дней? После десяти лет?
– Технически, два дня уже прошли.
– Выходные. Следовало предупредить меня, что срок истекает так быстро, еще когда вы позвонили в первый раз.
– Я боялся, что если скажу, вы откажитесь. – Он откашлялся. – А тут еще совет музея — мой совет – внезапно после десяти лет вспомнил, что все это время мы должны были искать доспехи и мечи, и что это бездействие – и бездействие, оказывается, моя ошибка, хотя когда произошла кража, я работал на Гуггенхайма.
– Значит, вы волнуетесь не только из-за выставки? – спросила Сэм.
Было бы неплохо, если бы, перед тем как посылать ей информацию, доктор Висконти также упомянул, что на кону и его работа, не говоря уже о проклятом сроке. Господи. Она провела большую часть субботы, ища анатомический манекен, а вчера составляла списки растений. Хорошо, что хоть отбросила нескольких потенциальных подозреваемых, но все же.
– Сэм, это не ваша забота, – снова прозвучал в трубке голос Висконти. – Я просто хотел знать, будете ли вы …
– Джозеф, вы только что сделали это моей заботой. Именно поэтому вы позвонили. Была бы признательна получить полную информацию в следующий раз.
– Сэм, вы …
– Будем на связи. – И она повесила трубку.
Черт возьми. Вскочив, Сэм направилась к задней части приемной. Рик пытался расширить круг подозреваемых вместо того, чтобы сузить, Стоуни не захотел или не смог предоставить ей необходимые файлы, а теперь еще этот срок сдачи.
– Обри, вы знаете всех вокруг, – сказала Сэм, облокачиваясь на низкий шкаф.
Крутанувшись на стуле, Обри повернулся к Сэм лицом.
– Так и есть, солнышко .
– Вы знаете Габриэля Тумбса?
– Дикого Билла? Конечно.
«Дикий Билл»? Очевидно, это займет несколько минут. Она подпрыгнула, чтобы усесться на дубовой тумбочке. Всего лишь на прошлой неделе мебель была из черной пластмассы.
– Значит, «Дикий Билл»?
– Ну, Тумбс. Надгробная плита [8]. Дикий Билл Хикок.
– Типа, как Кевин Бэйкон [9], только в шесть раз круче? Он действительно называет себя Диким Биллом?
– Он это начал и настоял, чтобы мы все этому следовали. – Обри вытащил телефонный наушник. – А можно поинтересоваться, почему вы внезапно наводите справки о Диком Билле Тумбсе?
Минуту Сэм рассматривала своего помощника. Обычно она достаточно быстро раскусывала людей. Обри ей нравился, доверяла же она ему так, как и любому другому. Со сливками общества Палм-Бич он был знаком намного дольше, чем с ней, да и знал их лучше, чем саму Сэм. И все же Обри относился к ним почти так же цинично, как и Сэм, – может потому, что они оба одновременно и работали на богачей, и жили среди них как ровня.
– Вы когда-нибудь видели его коллекцию японских экспонатов? – спросила Саманта.
– Дикому Биллу нравится ею хвастаться. Ходят слухи, что у Тумбса есть комплект доспехов самурая и мечей, сделанный специального для него.
Хм. «Сделанный или украденный?» – подумала Сэм, а вслух спросила:
– А Тумбс его надевает?
– Последние два года на ежегодный бал-маскарад. В обычной жизни? Не знаю.
То есть впервые костюм появлися, когда истек срок исковой давности кражи доспехов Моримото... Правда, носил бы страстный коллекционер девятисотлетние доспехи? Возможно, тот, кто заставил всех называть себя Диким Биллом Тумбсом, и носил бы.
– Если я покажу вам фотографию кое-каких доспехов, вы сможете сказать, они или нет?
– Мы что, затеваем какую-то аферу? – спросил Обри, усмехнувшись и подавшись вперед.
– Возможно.
– Мне так нравятся ваши проказы, мисс Саманта, – захлопал Обри в ладоши.
Сэм они тоже нравились, что, как она предполагала, слегка нервировало Рика. Только вот в какой-то степени он балдел от опасности не меньше ее самой. По крайней мере, Рик позволил ей заняться случаем в школе.
– Сейчас принесу фотографии.
Когда Сэм вернулась в приемную, Обри уже успел убрать все сообщения и почту с ресепшена и достать лупу из ящика.
– Я готов, – сказал он.
– Да уж, вы ничего не делаете наполовину, – заметила Саманта, усмехаясь и щелкая пальцем по круглому стеклу. – Где вы это взяли? Из «Набора Шерлока Холмса для расследований»?
– К вашему сведению, при определенных обстоятельствах некоторые подарки, которые я получаю от своих подруг, лучше всего рассматривать через лупу. Хотя недавно я на всякий случай приобрел бинокль ночного видения и черную лыжную маску. Джентльмен должен быть готов ко всему.
Вот это да. В следующий раз он захочет присоединиться к ней на очередном взломе и проникновении.
– Вот фотографии, – сказала Саманта, раскладывая полдюжины предоставленных Висконти снимков. – Это вам знакомо?
Обри внимательно просмотрел фотографии, потом навел на них лупу и изучил еще раз. Саманта подавила желание постучать ногой; по крайней мере, Обри относился к этому серьезно.
Наконец он выпрямился.
– Даже не знаю, – медленно проговорил секретарь. Его протяжное произношение стало еще заметней. – Цвета вроде бы те, но мы с Диким Биллом не виделись с января.
– Но цвета те же?
– Похоже. Но биться об заклад не стану, извините, мисс Саманта.
Черт.
– Хорошо. Спасибо, что глянули.
– Жаль, что ни чем не помог. – Он скривил губы. – Хотя, может, я и могу кое-что для вас сделать.
Обри снова надел наушник и набрал номер.
– Обри, что вы…
– Дикий Билл? Сэр, как поживаете? Это Обри. Вы, случаем, сегодня в обед не заняты? Я все еще должен вам ланч в «Клубе парусника». Не против получить должок? – Обри замолчал, затем одарил Саманту широкой улыбкой и показал большие пальцы. – В полдень? Вы не возражаете, если я приду с другом? – Снова пауза. – Да, это моя подруга, к тому же очень симпатичная.
Саманта резко выдохнула. В сложившихся обстоятельствах, она предпочла бы проникнуть в дом Тумбса, а не обедать с ним, но Рик хотел, чтобы она действовала в рамках закона. Сэм подумала, что трапеза вполне отвечает данному требованию. Возможно, она узнает достаточно, чтобы сделать взлом и проникновение более эффективными – или, в самом лучшем случае, сможет снять с него подозрения. Чем меньше подозреваемых, тем лучше, особенно когда на раскрытие преступления всего восемь дней в запасе.