Однако Сергей Степашин довольно быстро начал растрачивать этот потенциал. С первых же шагов у него возник конфликт с первым вице-премьером Николаем Аксененко. Он считал, что Аксененко пытается занять его место. Нервно реагировал на то, что Борис Николаевич периодически приглашал на встречу к себе вместе с премьером и Аксененко. Точно так же в свое время Ельцин приглашал в Кремль или в резиденцию «Горки-9» Черномырдина вместе с Немцовым и Чубайсом, двумя его первыми замами. Президент считал правительство одной командой. Но Степашин реагировал на это крайне болезненно.
Конфликт премьера с первым замом создал нездоровую атмосферу в правительстве, паралич воли, вакуум решений. Ельцина это раздражало. К концу июля президент понял, что настал решительный момент — медлить с назначением Владимира Путина больше нельзя.
Отставку Сергея Степашина Ельцин также перенес тяжело. Ему нравился Сергей Вадимович, с ним было пережито многое. Степашин не потерялся после тяжелых событий в Буденновске в 95-м, когда он вместе с другими силовиками ушел в отставку. Продолжал работать, сначала в департаменте правительства, потом стал министром юстиции, наконец, министром внутренних дел, и вот, когда настала вершина карьеры, Ельцин вынужден попрощаться с ним.
На решающий разговор Б. Н. пригласил вместе с Сергеем Степашиным Владимира Путина, будущего премьера, и Николая Аксененко, первого вице-премьера. Разговор получился тяжелый, неприятный.
Еще тяжелее отставку пережил сам Сергей Степашин. Уже после своего ухода он продолжал винить в этом Аксененко, обиделся на советников Ельцина, которые, как он считал, подтолкнули президента к этому шагу. На самом деле «подтолкнуть» Ельцина никто не мог. «Подтолкнуло» и повлияло совсем другое. С одной стороны, трезвый расчет, с другой — знаменитая интуиция Ельцина, которая всегда приходила ему на помощь в периоды кризиса. Вот из этой неосязаемой субстанции и возникло то, что вскоре станет нашей историей… Ключевым, поворотным ее моментом.
Это «отложенное» назначение происходило на фоне драматических событий лета 1999-го. Событий, все убыстрявших свой ход.
После отставки Примакова и назначения Сергея Степашина стало ясно: будет новая информационная война. Но какая война? Какими способами? Какой ответ Ельцину будет дан? Кем? Вскоре все ответы были получены. Началась травля президента и его семьи в СМИ.
Впервые, в виде пробы сил, своеобразной пристрелки, тема «семьи» появилась в 1998 году. Тогда по автомагистралям столицы были развешаны большие плакаты: «Семья любит Рому. Рома любит семью». «Московский комсомолец» сразу расшифровал для тех, кто не понял: речь идет о Романе Абрамовиче, владельце Сибнефти. Впервые о дружбе Валентина Юмашева и Татьяны Дьяченко с Абрамовичем написал Александр Коржаков в своей скандально известной книге, вышедшей в 1997 году.
Но почему именно «семья»? Почему не что-то еще? Ведь были и другие темы, давно апробированные коммунистами: экономическая депрессия начала 90-х годов, разорение эпохи дефолта, тяжелое состояние медицины, социальной сферы, армии, науки, наконец, здоровье Ельцина, его пресловутый «алкоголизм»…
Ответ очевиден — эта тема была наиболее эффективной, потому что отражала реалии самого времени. Близкие родственники (жены, дети, братья и сестры) руководителей крупных регионов и маленьких городов сплошь и рядом занимались в новой России предпринимательством, поскольку законодательного запрета на использование «семейного положения» в бизнесе не существовало. Скажу больше — с юридической точки зрения установить подобные запреты почти нереально, их нет и в других странах. Другое дело, что законодательная база, препятствующая коррупции, монополизму, разработана там куда более подробно. Недаром в европейских государствах причиной публичного скандала то и дело становятся, по российским понятиям, сущие «мелочи»: дорогие подарки, деловые поездки за чужой счет, неоправданно высокие расходы на личные нужды чиновников. Регулятором социальных отношений там является не только страх переступить закон, но и механизм общественного мнения, независимая пресса, многолетняя этическая традиция.
…В 90-е годы российская независимая пресса очень активно разрабатывала тему «родственники чиновников в бизнесе». Россияне прекрасно знали о том, как богатеет семья Юрия Лужкова или семья самарского губернатора Титова, знали и о многих других губернаторах, мэрах и т. д.
Поверить в то, что российский президент и его семья не делают то же самое, не поступают таким общепринятым в России образом, простому человеку было трудно. Зерно упало на благодатную почву.
Первый залп раздался в мае 99-го. В программе «Итоги» на канале «НТВ» телезрителям подробно объяснили, каким образом «семья» распределяет финансовые потоки, кто за что отвечает в этой зловещей, буквально поработившей политику и экономику России конструкции. Назывались Юмашев, Волошин, Дьяченко, Березовский, Абрамович, Мамут и, наконец, сам президент Ельцин, стоящий во главе преступного синдиката.
Постоянным персонажем программы «Куклы» стала Татьяна, дочь Ельцина, и если раньше сюжетом этого сатирического шоу служили в основном политические баталии, то отныне главной темой стали «семья» и ее влияние.
Следующим этапом разоблачения «семьи» явились уже тематические программы: 45-минутная программа о даче на Николиной Горе, якобы принадлежащей дочери Ельцина, программа о собственности «семьи» за границей, виллы в Германии, замки во Франции, дома в Англии. Вновь были вытащены на свет дело «Мабетекс», банковские счета за рубежом, «расхищение» транша МВФ в 1998 году, «махинации» на ГКО. Ключевым стал термин «кошелек семьи»: этот ярлык поочередно навешивали то на Абрамовича, то на Мамута, то на Березовского.
Второй главной темой стала узурпация власти: изоляция Ельцина (вновь пошла в ход тема здоровья), невозможность пробиться к нему через возводимые «семьей» заслоны, его несамостоятельность в принятии решений — все то, что и сейчас переходит из книги в книгу.
«Информационные поводы» находились легко. Публикации статей в изданиях медиахолдинга Гусинского (газета «Сегодня», журнал «Итоги»), «Как сообщает газета “Сегодня”», «как сообщает журнал “Итоги”»… О том, что «сообщают» все это одни и те же люди, по одной и той же команде, простой телезритель, естественно, не мог догадаться, да это было уже и не важно. Главное, тема запущена.
Не отставали от НТВ и московские городские СМИ, московский телеканал, финансируемый мэром. Лужков не мог простить Ельцину, что тот не сделал его премьером в сентябре 98-го… Обида не прошла. И в разгул этой травли мэр Москвы выступил с публичным заявлением, в котором сказал, что президент обязан в суде отвести обвинения в воровстве.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});