требование приора Филипа. Однако Том, как видно, считал иначе.
— Коли один из них должен уйти, я полагаю, обсуждать здесь нечего, — заявил Дан. Он был одним из каменщиков, работавших непосредственно на Альфреда, а не на монастырь, и, если бы Альфред ушел, Дану, очевидно, пришлось бы последовать за ним.
Том снова задумался и снова проговорил:
— Да. Обсуждать здесь нечего. — Он посмотрел на Джека. — Уйти должен Джек.
Боже, как Джек недооценивал серьезность случившегося! И все же он не мог поверить, что его собираются вышвырнуть вон. На что станет похожа его жизнь, если он не будет больше строить Кингсбриджский собор? С тех пор как он потерял Алину, у него не осталось ничего, кроме собора. Как теперь жить?
— Монастырь мог бы пойти на компромисс, — предложил Питер Плотник. — Джека можно было бы на месяц отстранить от работы.
«Да! Ну пожалуйста!» — мысленно взмолился Джек.
— Слишком слабое наказание, — сказал Том. — Мы должны показать себя строгими судьями, иначе приор Филип не согласится.
— Что ж, значит, так тому и быть, — сдался Питер. — Сей собор теряет самого талантливого резчика, которого большинство из нас когда-либо видели, и все из-за того, что Альфред не может заткнуть свой поганый рот. — Несколько каменщиков, поддерживая это мнение, сокрушенно закивали. Ободренный, Питер продолжал: — Я уважаю тебя. Том Строитель, как никогда не уважал ни одного другого старшего строителя, с которым мне доводилось работать, но, надо сказать, когда дело касается твоего тупицы сынка Альфреда, ты просто слепец.
— Прошу не оскорблять, — сказал Том. — Давай по существу вопроса.
— Хорошо, — согласился Питер. — Я считаю, что должен быть наказан и Альфред.
— Согласен, — к всеобщему удивлению, поддержал его Том, а Джек подумал, что на него подействовало замечание Питера насчет его отцовской слепоты. — Альфред должен понести наказание.
— За что? — возмутился Альфред. — За то, что поколотил подмастерье?
— Он не твой подмастерье, а мой, — одернул его Том. — И ты не просто избил его. Ты гонялся за ним по всей стройке. Если бы ты дал ему убежать, не разлилась бы известь, не пострадала бы кладка и не сгорел бы плотничий сарай, а ты смог бы разобраться с ним, как только бы он вернулся. Не было никакой необходимости так поступать.
С этим каменщики были согласны.
Снова заговорил Дан, который, похоже, заделался постоянным выступающим от лица работников Альфреда:
— Я надеюсь, ты не предлагаешь исключить Альфреда из ложи? Предупреждаю: я категорически против этого.
— Нет, — успокоил его Том. — Достаточно уже, что мы потеряли талантливого ученика. Я не хочу терять еще и отличного мастера, который возглавляет надежную команду каменщиков. Альфред должен остаться, но, думаю, на него должен быть наложен штраф.
Работавшие под началом Альфреда каменщики заметно повеселели.
— Суровый штраф, — сказал Питер.
— Недельное жалованье, — предложил Дан.
— Месячное, — заявил Том. — Сомневаюсь, что приор Филип удовлетворится меньшим.
— Правильно! — поддержали его собравшиеся.
— Итак, братья-каменщики, можно считать, что это единое мнение? — используя принятое среди ремесленников обращение, спросил Том.
— Да! — хором ответили строители.
— Тогда я сообщу приору. Возвращайтесь к работе.
Несчастными глазами Джек смотрел, как каменщики один за другим выходили из сарая. Альфред бросил на него самодовольный, торжествующий взгляд. Том подождал, пока все выйдут, а потом сказал Джеку:
— Я сделал для тебя все что мог. Надеюсь, твоя мать поймет это.
— Ты никогда ничего для меня не делал! — взорвался Джек. — Ты не мог ни накормить меня, ни одеть, ни приютить. До встречи с тобой мы были счастливы, а потом лишь голодали!
— Но в конце концов…
— Ты не мог даже защитить меня от этой безмозглой твари, которую ты называешь своим сыном!
— Я старался…
— Да у тебя бы даже той работы не было, если бы я не сжег старый собор!
— Что ты сказал?
— Да, это я сжег старый собор.
Том побледнел:
— Ведь это молния…
— Не было никакой молнии! Ночь была прекрасная. И никто не оставлял в церкви огня. Просто я поджег крышу.
— Незачем?
— Чтобы ты получил работу. В противном случае моя мать умерла бы где-нибудь в лесу.
— Она бы не…
— Однако умерла же твоя первая жена! Разве нет?
Том вдруг сделался совсем белым и стал казаться каким-то старым. Джек понял, что сильно задел его за живое. Этот спор он выиграл, но друга, похоже, потерял. Его охватило чувство горечи и досады.
— Убирайся вон, — прошептал Том.
Джек ушел.
Едва не плача, он поплелся прочь от поднимающихся стен собора. Вся его жизнь оказалась исковерканной. Невозможно было поверить, что он навсегда покидал эту церковь. В воротах монастыря Джек обернулся. Так много он задумал здесь сделать! Он мечтал сам вырезать все украшения центрального входа, надеялся уговорить Тома поместить под самым потолком собора каменные изображения ангелов и даже разработал совершенно новый проект декоративных аркад трансептов, который