— Подготовка терапии. Затем живые пациенты. Из числа кандидатов.
Железный Шлем вздохнул. Они уже обсуждали это раньше. И всегда речь шла о конечном результате, о цели. Но сейчас, когда перед ними, наконец, открылась перспектива, они никак не могли пренебречь масштабом правонарушения, на который собирались пойти.
— Сколько?
— Пока еще не знаю. Но как только начнем…
Вирмблейд прервался. Железный Шлем знал цену, по крайней мере, в общих чертах. Некоторые волчьи лорды имели самые поверхностные представления о задании, но, в конечном счете, только Вирмблейд полностью понимал всю глубину замысла.
«И когда мы начали говорить о «глубине»? В самом начале речь шла о высотах, о бессмертной славе, о возрождении».
Железный Шлем, тяжело прихрамывая, обошел металлические столы. Вирмблейд увидел свежие повреждения доспеха и струпья на обнаженном лице. Количество ран Великого Волка было необычным даже по стандартам его призвания — однажды это погубит его.
— Пути назад не будет, — мрачно заявил Железный Шлем. — Мы начинаем и доведем дело до конца.
Вирмблейд кивнул.
Задумчивый Харек побарабанил пальцами по стали. Его глаза безостановочно двигались от пробирки к пробирке, выдавая внутреннее беспокойство. Было ли оно более явным, нежели в прошлом? Сложно сказать. О Железном Шлеме ходили слухи с тех самых пор, как он принял командование: большинство мотивировались соперничеством, и только немногие предчувствием.
«Вначале говорили, что он похож на Бьорна. Сколько братьев по-прежнему так думают? — улыбнулся про себя Вирмблейд. — И что ему надо сделать, чтобы вернуть эту оценку?»
— Я подумаю об этом, — наконец, сказал Железный Шлем. — Я устал от боев, а над этим нужно хорошенько подумать. Ты получишь ответ перед следующей охотой.
Вирмблейд поклонился, почувствовав в некотором смысле облегчение. Ему предстояло еще многое сделать, прежде чем принять окончательное решение, и отсрочка помогла бы прояснить ситуацию.
— Но есть еще кое-что, — сказал Великий Волк, возвращаясь к когитаторам. Он развернул холщевый сверток и выложил содержимое на стол. Когда Вирмблейд подошел, Железный Шлем поправил фрагмент с Арвиона, показав ему надпись.
— Скажи, что ты думаешь об этом, — поинтересовался Великий Волк.
Вирмблейд наклонился поближе, внимательно изучая фрагмент.
— Доспех Адептус Астартес, — сказал жрец.
— Наполовину правильно.
Вирмблейд нахмурился и снова посмотрел. Он провел рукой по краю разорванного керамита, обратив внимание на странность текста. Когда палец коснулся поверхности, последовал легкий щелчок, словно от разряда статического электричества.
— Возможно ли…
— Доверься своим чувства, — посоветовал Железный Шлем.
— Легионес Астартес.
— И не какого-нибудь Легиона.
Вирмблейд пробежался взглядом по странным буквам, и хотя не смог прочесть слова, очертания были тревожно знакомыми.
— Просперо, — прошептал волчий жрец. — Но это не совпадает с тем, что нам рассказывали.
— Они маршировали в алом, — согласился Железный Шлем.
— Так ты видел его? — спросил Вирмблейд. — Живым?
Великий Волк рассмеялся резким низким смехом.
— Живым? Я не знаю. Он не разговаривал, но все еще мог пользоваться клинком.
Он прислонился к краю стола.
— Возможно, они существовали со времен Осады. А может быть, их создали в наше время. Если Инквизиция знает о них, они никогда не скажут нам. Какой бы ни была правда, очевидно одно: Легион все еще жив. Их будет больше. Мы должны уничтожить их, истребить, где бы они ни обитали. Они не просто колдуны — они сами предатели.
Вирмблейд почувствовал легкую тошноту. Он позволил фрагменту упасть, и тот перевернулся лицом вверх.
— Символы могут быть фальшивкой. Доспех…
— Это были они, жрец. Я был там, вместе с Фреем и моей ротой. Разве я не говорил об этом, споря до хрипоты на советах Камня?
Железный Шлем разнервничался.
— Теперь они выслушают. Должны будут, даже Ойя и его бесстрастная Двенадцатая. Это мне показывал вюрд.
Вирмблейд внимательно посмотрел на повелителя. Слишком много вероятностей проявилось и слишком быстро. Часто он находил уверенность Харека тревожной.
— Так зачем ты показываешь это мне? — спросил он. — Ярлы…
— … образумятся. Им придется.
На лице ярла мелькнула легкая улыбка.
— Возьми его. Ключи к нашим анналам в твоих руках, и ты знаешь все саги. Изучи текст — здесь ключ к нему, я уверен в этом.
Вирмблейд едва не рассмеялся.
— Ты хочешь подарить это мне? Лорд, ты знаешь мое мнение. Я не верю в эту охоту и говорил об этом раньше.
Непоколебимый Железный Шлем кивнул.
— Верно, брат, но ты верен и служишь знанию. Такой шанс ты не упустишь.
Он толкнул фрагмент к Вирмблейду.
— Здесь есть секреты. Голоса, запертые в доспехе. Ты можешь их почувствовать, и отгадаешь загадку лучше любого из нас.
Вирмблейд больше не смотрел на кусок брони, но чувствовал его злобное присутствие, пульсирующее ниже линии зрения, как марево в воздухе.
Железный Шлем еще раз криво усмехнулся и хлопнул жреца по руке.
— Забудь пока про другое задание. Сделай все, что сможешь с этим. Мне нужны ответы.
— Здесь нет ответов, достойных знания.
— Ты знаешь, что это не так.
Харек повернулся и вышел из святилища телотворца.
Вирмблейд посмотрел ему в след. Затем его взгляд медленно скользнул вниз. Фрагмент доспеха лежал там, где его оставили — под ярким светом натриевых ламп.
Он был злым и что-то излучал, словно мог обжечь при касании, хотя Вирмблейд прекрасно знал, что артефакт не теплее его собственной кожи.
Фрагмент следовало сжечь, бросить в самый глубокий кузнечный горн и забыть. Железного Шлема явно не беспокоила собственная одержимость, но жрец не мог этому потакать. Иначе весь Орден собьется с пути.
Но Вирмблейду дали приказ, а это чего-то стоило. И когда он посмотрел на золотой шрифт — тусклые образы погибшего мира — он почувствовал, как проснулись старые эмоции — желание знать, восстановить немного из того, что было утрачено.
Его первые движения были неуклюжими, почти неохотными. Вирмблейд протянул руку к фрагменту. Коснулся один раз, затем снова и снова. А вскоре нес его в более глубокие склепы, где хранились камни саг и свитки. Если с этой вещью и можно было что-то сделать, то только там.
Пока он шел, внутри него пылало чувство, похожее на отвращение.
— Его следует сжечь, — продолжал повторять Тар Хралдир, зная, что это никогда не случится.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});