Тогда любой работающий под твоим руководством будет относиться к тебе с уважением и безоговорочно выполнять твои указания. Мне кажется, что не обладающий должными знаниями человек не может стоять во главе других, он не принесет пользы делу, а иногда от него просто вред. Конечно, власть совершенно необходима в руках старшего, и применять ее обязательно нужно по отношению к людям, не желающим выполнять или плохо выполняющим свои обязанности. Причем власть эта после надлежащего предупреждения должна применяться немедленно и ощутимо. Это на пользу и тому, по отношению к кому она применяется, и, конечно, делу. Применение власти, если это становится необходимым, укрепляет организацию и дисциплину. Но неразумное применение власти дает подчас плачевные результаты, начальник и сам удивляется: кажется, пользуется своими правами вовсю, а эффект обратно пропорционален его стараниям.
Возвращаясь к полковнику Н. И. Новодранову, могу с удовольствием сказать, что он стал лучшим командиром полка, пользовался большим авторитетом, любовью личного состава, заметно выделялся своей образованностью и решительностью действий, был строгим и взыскательным командиром. Несколько месяцев спустя, в марте 1942 года, когда была создана Авиация дальнего действия, он вступил в командование этой же 81-й дивизией, но уже преобразованной в 3-ю дивизию АДД и первым из всех командиров АДД, был удостоен высокого звания генерал-майора авиации. Вот так иногда и складываются дела, если они идут без примеси личных эмоций лиц, которым доверено руководство.
Разобравшись с полковником Новодрановым и его военкомом — батальонным комиссаром Н. П. Дакаленко, а также с начальником штаба майором Г. Ф. Филимоновым, я дал указание быстрее заканчивать формирование. Страстное желание Новодранова скорее включиться в боевую работу было надежной гарантией скорого перебазирования его полка на аэродром Киржач (Ивановская область). [70] Затем мы улетели на аэродром в Ундоле (Горьковская область), где дислоцировался 421-й АП, летавший тоже на самолетах ЕР-2. Им командовал подполковник А. Г. Гусев, мой старый знакомый, принимавший непосредственное участие в формировании 212-го АП в Смоленске, отбиравший из ГВФ летчиков для этого полка и, как инспектор дальнебомбардировочной авиации, выпускавший меня на самолете ДБ-3Ф в Смоленске. Подчиненным делать это не полагалось. Он же был одним из членов комиссии, проверявших в мае наш полк. Надо прямо признаться, что мы оба чувствовали себя при встрече не очень уютно. Я знал его не особо положительное отношение к формированию 212-го АП из летчиков гражданской авиации, а также и ко мне, гражданскому летчику. Еще он, как мне показалось, был несколько насторожен: как все это обернется в теперешних условиях наших взаимоотношений? Надо сказать, в армии это не редкость, когда взаимоотношения между людьми, сложившиеся в определенных обстоятельствах, играют потом немалую роль. К тому же и характер у Гусева был, как говорится, не из легких. Чтобы быть кратким, скажу, что Гусев также в дальнейшем был за свою работу удостоен звания генерала и наши отношения всегда оставались хорошими. Обсудив с ним и военкомом — старшим батальонным комиссаром А. С. Кошелевым дела полка, который частично уже вел боевую работу, а поэтому и порядка в нем было куда больше, мы отправились в Ковров к месту дислокации 432-го АП, летавшего на самолетах ТБ-7. Вот здесь-то и узнал я самую суть — то главное, что явилось причиной смены командования дивизии. Оказывается, в первой декаде августа командованием ВВС и дивизией было доложено в Ставке о готовности дивизии к боевой работе и нанесению ощутимого удара по Берлину. После этого доклада, в ночь с 8 на 9 августа, под диктовку Сталина одним из членов Государственного Комитета Обороны было написано такое распоряжение:
Т-щу Водопьянову
Обязать 81-ю авиадивизию во главе с командиром дивизии т. Водопьяновым с 9.VIII на 10.VIII или в один из следующих дней, в зависимости от условий погоды, произвести налет на Берлин. При налете кроме фугасных бомб обязательно сбросить на Берлин также зажигательные бомбы малого и большого калибра. В случае если моторы начнут сдавать по пути на Берлин, иметь в качестве запасной цели для бомбежки г. Кенигсберг.
И. Сталин 8.8.41.
На основании этого документа командующий ВВС Жигарев издал приказ, по которому в ночь с 10 на 11 августа был совершен налет на Берлин. [71] В организации этого вылета принимал непосредственное участие и Жигарев.
Девять ТБ-7 и девять ЕР-2 должны были нанести удар по Берлину, но по разным причинам до цели дошли только четыре ТБ-7 и три ЕР-2. На свой аэродром вернулся один самолет. (Детали этого полета частично описаны в книге Героя Советского Союза П. М. Стефановского «Триста неизвестных».) Об этом я узнал лишь теперь, уже будучи командиром 81-й АД, из уст командира 432-го АП полковника В. И. Лебедева, с которым мы только что познакомились.
Так вот, оказывается, почему так сильно ругал руководство дивизии Жигарев! Видимо, и Сталин сказал ему своим невозмутимым тоном пару «теплых слов». Только когда я прочитал приказ Сталина, все в моей голове стало на свои места.
В этом приказе от 17 августа 1941 года Верховный Главнокомандующий, в присущей ему лаконичной форме анализируя результаты налета 81-й авиадивизии на район Берлина, отметил, что ее первый удар[46] прошел успешно: семь тяжелых кораблей бомбардировали военные объекты противника и сбросили листовки. Однако в процессе подготовки и полета был выявлен ряд существенных недостатков, требующих немедленных исправлений.
Командование дивизии слабо руководило организацией полета, а начальник штаба дивизии полковник Лышенко самоустранился от руководства. В результате плохой увязки маршрута самолеты, летавшие на задание, были обстреляны своими же истребителями и зенитной артиллерией береговой обороны и кораблей. Летно-технический состав, несмотря на длительную подготовку к полету, не в полной мере освоил материальную часть и вооружение. Ряд самолетов потерпел катастрофу при взлете на аэродроме Пушкино. Послужила причиной нескольких вынужденных посадок и работа моторов на кораблях ТБ-7.
В связи с этим Верховный приказал Военному совету ВВС Красной Армии уделить особое внимание подготовке и состоянию 81-й авиадивизии, пополнив ее полки кораблями ТБ-7, самолетами ЕР-2 и ДБ-3, предназначавшимися для систематических ударов по военным объектам глубокого тыла противника.
За личное участие в бомбардировочном налете на район Берлина Сталин объявил благодарность комбригу М. В. Водопьянову, командирам кораблей А. А. Курбану, М. М. Угрюмову, А. И. Панфилову, В. Д. Видному, В. А. Кубышко и всему личному составу экипажей, распорядился выдать единовременное вознаграждение участникам полета, а лучших из них представить к правительственной награде. [72] Отдавая должное личным боевым качествам М. В. Водопьянова как летчика — командира корабля, Верховный Главнокомандующий в то же время отметил, что у него нет достаточных навыков и опыта в организаторской работе, необходимых для командования 81-й авиадивизией. Был снят с должности как не справившийся с работой начальник штаба дивизии, а вместо него назначен подполковник И. И. Ильин. Командиром 81-й авиадивизии был назначен я.