— Как клетки головного мозга? — спросил Надгробник, — надеюсь, сообщение того стоило.
— Не беспокойся об этом, мистер Стопроцентно-Законопослушный, — бросил Барнет, — это один из нас, преступников.
Он постучал по барной стойке своей электрошоковой дубинкой, посылая искры по всей длине железной перекладины.
— Крюик, — позвал он через всю комнату, — У тебя же есть шаттл? Правильно?
Один из гномов в конце поднял седую голову. С его бороды закапала пивная пена.
— Ага. У меня есть гироскопический. Развалина, но работает хорошо.
Барнет хлопнул в ладоши, уже пересчитывая свое вознаграждение.
— Хорошо. Созрела работенка. Два человека, забить до смерти.
Крюик медленно покачал головой.
— Никаких «забить до смерти». Мы можем быть преступниками, но мы не люди.
— Клиент согласен только на абсолютную ликвидацию. Ты может понять это?
— Абсолютную ликвидацию? — вмешался Надгробник, — разве это не опасно?
Барнет усмехнулся.
— Нет, если ты будешь держать свои пальцы подальше от электричества. Два человека, брат и сестра, по фамилии Дворецки.
Надгробник вздрогнул.
— Дворецки? Брат и сестра?
Барнет закрыл один глаз, сверяясь с имплантатом.
— Да. Я уточню все детали через твое судно, Крюик. Это срочная работа. И «высокая цена», как сказал вершок.
Гном, по имени Крюик проверил заряд в своем старомодном мушкетоне Нейтрино.
— Эти вершки ничего не скажут, к тому времени как я закончу с ними, — он постучал по столу, призывая своих людей, — идемте, мои молодцы. У нас есть мозги, чтобы высосать.
Надгробник быстро встал.
— Ребята, у вас есть еще место для одного?
— Я знал это, — сказал Барнет Риддлс, — вряд ли стопроцентно законопослушный. С тех пор как я увидел тебя. «У этого парня своя история», — сказал я.
Крюик терял координацию из-за своего пояса, перегруженного штырями, снарядами и опасными на взгляд орудиями с предохранителем и конденсатором.
— Почему я должен взять тебя, незнакомец?
— Ты должен взять меня, потому что в случае если твой пилот погибнет от рук этих Дворецки, я смогу занять его место.
Нехарактерно тощий гном выглянул из-за своего любовного романа, который он читал.
— Погибнет? — произнес он, его губы слегка дрожали, — Я имею в виду, Крюик, это возможно?
— У меня был опыт с Дворецки, — сказал Надгробник, — Они всегда начинают с пилота.
Крюик оценил Надгробника, принимая во внимание его мощную челюсть и мускулистые ноги.
— Ладно, незнакомец. Ты берешь место второго пилота. Тебе достанется самая маленькая доля, и не придирайся.
Надгробник усмехнулся.
— Зачем придираться сейчас, когда мы можем придраться и позже?
Крюик задумал об этом заявлении на минуту, пока голова не заболела.
— Ладно. Неважно. Все, примите отрезвляющие таблетки и поднимайтесь. У нас есть люди для ликвидации.
Надгробник последовал за своим новым капитаном через бар.
— Насколько хорошее ваше стирающее память оборудование?
Крюик пожал плечами.
— Какая разница? — просто сказал он.
— Мне нравится твой подход, — сказал Надгробник.
Канкун, Мексика; настоящее время.
Дворецки, о которых шла речь, конечно же были Дворецки, которые сбежали от загипнотизированных фанатов рестлинга, и которые сейчас, спустя тридцать минут после того как Крюик принял к себе второго пилота, воспользовались моментом, чтобы перевести дыхание под утренним солнцем на берегу залива Канкуна.
Их преследовал Финт Крут больше из-за развлечения, чем из-за вероятности того, что они смогли бы как-то помешать его планам. Хотя и не исключено что такие внушительные противники как Дворецки покажут себя проблемными. А планы Финта были достаточно тонки и без вмешательства проблемных людей. По крайней мере, лучше их убить. Кроме того, они сбежали в первый раз, и Финт был раздражен, чего он очень не любил.
Джульетта присела чуть выше ватерлинии, слушая звуки веселого смеха и звон бокалов шампанского, струившиеся по воде с проезжавшей мимо яхты.
— У меня есть идея брат, — сказала она, — почему бы нам не попросить у Артемиса миллион долларов и не уйти в отставку? Ладно, я могу уйти в отставку. Ты бы был моим дворецким.
Дворецки сел рядом с ней.
— Честно говоря, я не думаю, что у Артемиса есть миллион долларов. Он вложил все в свой последний план. «ПРОЕКТ», — как он его называл.
— Что же он крадет сейчас?
— Ничего. Артемис ушел от криминала. Сейчас он спасает мир.
Рука Джульетты замерла, не успев кинуть камешек.
— Артемис Фаул ушел от криминала? Наш Артемис Фаул? Разве это не противоречит закону семьи Фаулов?
Дворецки точно не улыбался, но его напряженное лицо определенно смягчилось.
— Не время для шуток, сестра, — он выдержал паузу, — Но если хочешь знать, устав Фаулов фактически заявляет что у того члена семьи, кто пойман в уклонении от стези добродетели, будет конфискованы инструкция Доктора Зло и стетоскоп.
Джульетта усмехнулась.
— Стетоскоп…
Хмурость Дворецки быстро вернулась.
— Серьезно сестра. Мы сейчас находимся в очень зловещей ситуации. Преследуемые представителем волшебного народца по другую сторону планеты от моего патрона.
— А что ты вообще здесь делаешь? Кто ввязал тебя в эту погоню?
Дворецки уже думал об этом.
— Артемис ввязал меня. Может его вынудили, хотя оно так не выглядит. Возможно, он обманул меня.
— Обманул? Артемис Фаул? Он изменился.
Дворецки сдвинул брови, похлопывая то место где обычно весел его ремень с кобурой.
— Артемис изменился. Ты бы вряд ли узнала его сейчас, он совсем другой.
— Другой? Какой?
Дворецки еще больше нахмурился, между бровями пролегла глубокая складка.
— Он считает все. Шаги, слова, все. Я думаю пять — это значимое число. Кроме того, ряды. Он группирует все вещи вокруг него в небольшие ряды. Обычно по пять или десять.
— Я слышала о таком. Обсессивно-компульсивное расстройство. ОКР.
— И он — параноик. Он не доверяет никому, — голова Дворецки упала на грудь, — даже мне.
Джульетта кинула гальку далеко в озеро.
— Похоже Артемису нужна помощь.
Дворецки кивнул.
— Что насчет тебя? На тебя немало обрушилось за последний час.
Джульетта сгребла пальцами камешки с берега.
— Что? Ты имеешь в виду ту мелочь, когда за мной гонялось полчище загипнотизированных? И тот факт, что волшебный народец существует? Эти мелочи?
Дворецки заворчал. Он уже и забыл, сколько его сестра издевалась над ним и как ему удается мириться с этим.
— Да, эти мелочи, — сказал он, мягко толкнув ее локтем.
— Не беспокойся обо мне, брат. Я современная девушка. Мы крепкие и умные, разве не слышал?
— Понимаю. Ты справляешься, что ли?
— Нет, брат. Я чувствую себя отлично. Дворецки вместе и ничто не сможет противостоять нам.
— Новые воспоминание не сбивают тебя с толку?
Джульетта засмеялась, и от этого звука в сердце Дворецки потеплело.
— Сбивают меня с толку?(«Freaking out» — она намекает на хиппи, которые употребляли это выражение когда «обдалбливались») Где мы, в 1970-х? Нет, эти воспоминания не сбивают меня с толку. На самом деле, они… — некоторое время она думала о своем следующем предложении, — Они чувствуют себя уютно в моей голове. Они находятся там, где должны. Как я могла забыть Элфи? Или Мульча?
Дворецки достал из кармана пиджака солнцезащитные очки. Они были немного старомодными и с крошечными солнечными батареями на дужках.
— В побеге от волшебного народца, они нам могут понадобиться.
Джульетта вырвала их из его пальцев, и этот контакт пробудил волну воспоминаний.
Артемис сделал их из разработанных ЛеППРКОНом шлемов, чтобы мы могли видеть сквозь защитные экраны волшебного народца. В ЛеППРКОНе все хитрые, но Артемис хитрее.
— Я помню эти очки. Зачем ты вообще взял их с собой?
— Правило бойскаутов номер один: всегда будь наготове. Волшебный народец всегда нас окружает. Я не хочу случайно застрелить одного или пропустить кого-то, если уж на то пошло.
Джульетта надеялась, что ее брат шутит.
— Ты не стал бы стрелять в волшебный народец, — сказала Джульетта, натягивая очки на свое лицо.
Немедленно в ее поле зрения что-то появилось, будто вынырнув из тостера. Что-то, конечно не человеческого рода. Оно замерло, свисая со своего ремня и прицеливаясь выпуклым луковицеобразным оружием ей в голову. Чем бы оно ни являлось, оно было одето в комбинезон, сделанный, будто из тягучего смолообразного вещества, которое обволакивало его качающееся тело, покрывая каждый волосок на его косматой бороде.
— Стреляй! — шокировано вскрикнула она, — пристрели его!
Большинство людей подумали бы, что Джульетта шутит. В конце концов, каковы шансы того, что кто-то из волшебного народца появится в тот самый момент, когда она надела эти очки? Не говоря уже о том, что Джульетта была известна за свой неуместный юмор и постоянные остроты в минуты смертельной опасности.