— Да. — Старушка собиралась добавить что-то еще, но Перл быстро продолжила:
— Он передал вам свое решение насчет цветов? Фелиция хочет, чтобы были только живые…
— Нет, ничего такого он не говорил, дорогая, — покачала головой старушка. — Он был взволнован, когда беседовал со мной утром.
— Да? — На секунду у девушки поплыла комната перед глазами. — Почему? — осторожно спросила она.
— А-а, какая-то проблема с партнерами. — Миссис Литтл вздохнула. — Позвонили ему вчера ночью. Никакого уважения к его отдыху! Ну вот, а утром он пришел и сказал, что срочно улетает в Токио. Все остальное у него из головы вылетело, я думаю.
Перл кивнула, зло усмехнувшись лучу надежды, который промелькнул при последних словах экономки. Когда ему позвонили, он, очевидно, забыл даже, что она существует на свете. А может, забыл еще раньше, если здесь осталась Глория. Перл вспомнила стройные ножки в сапожках и маленькое черное платье.
А ты чуть не отдалась ему вчера, закусила губу Перл.
— С тобой все в порядке, дорогая? — вернул девушку к реальности озабоченный голос миссис Литтл. — Что-то ты устало выглядишь.
— Нет, все в порядке. — Или будет в порядке, добавила Перл про себя, выходя из комнаты. Этот мужчина не единственный на свете. Последняя мысль отдалась в глубине сознания насмешливым эхом.
Следующие дни пронеслись в такой суматохе, что для самокопания совершенно не было времени. У Перл хватало сил только на то, чтобы добираться вечером до постели, и она засыпала, едва коснувшись головой подушки.
Хозяин звонил ежедневно, справляясь у экономки, как идут дела, и Перл каждый вечер давала старушке подробный отчет, радуясь, что ей не приходится беседовать с ним лично. Я справлюсь с собой, уверенно подумала девушка на третий день отсутствия Патрика.
Вечером Перл просматривала бумаги, полностью вымотанная хаосом последних дней. Они на несколько часов отставали от графика, а до торжества осталось двое суток. Девушка закрыла глаза и постаралась успокоиться. Они успеют. Должны успеть!
— Ты ужасно выглядишь. — Девушка на мгновение застыла, прежде чем посмотреть на дверь, где возникла крупная мужская фигура. Патрик выглядел усталым и еще более красивым. Перл быстро отметила это, сгребая в охапку ненужные бумаги, чтобы выбросить их в мусор.
— Большое спасибо, — парировала она насмешливо. И это все, что он мог сказать? Цветов, конечно, Перл не ожидала, но все же… — У тебя тоже не очень цветущий вид, — не удержалась девушка от колкости. Она откинула назад волосы, с которых давно соскользнула заколка, и они копной лежали на плечах. Изо всех сил Перл постаралась сдержать слезы усталости и гнева. Как она его ненавидит!
— Я не имел в виду, что ты выглядишь плохо. — Патрик подошел к ней и так быстро прижал, что девушка не успела увернуться. — Просто… ужасно. — Он с величайшей серьезностью поцеловал ее глаза. — Уставшая, изможденная, замученная. — Он снова поцеловал Перл. — Но все равно, лучшая из всех, кого я встречал за свою жизнь.
— Не так встречал, — вяло заметила девушка, пытаясь снова восстановить минимум злости, которая испарилась, как только он коснулся ее.
Мистер Вебер ожидал, что вернется домой и она упадет в его объятия по первому требованию, подумала она. Конечно, Патрик уехал, считая, что теперь ее можно брать голыми руками, промелькнуло в голове Перл. А что ему еще оставалось?
— Я скучал по тебе. — В голосе Вебера прозвучала нотка самоудивления, но Перл не расслышала ее, занятая горькими мыслями. — И много размышлял.
— Правда? — глубоко вздохнула девушка. — Я должна тебе кое-что объяснить…
— Твои волосы — чудесные, живые… — Он погрузил пальцы в копну волос Перл. — Никогда не видел ничего подобного. Ты красивая.
Патрик наклонился, чтобы поцеловать, но девушка быстро нагнула голову и отодвинулась. Ей нужно все ему сказать. Он должен понять, что она не намерена вступать в случайную связь и стать игрушкой на несколько недель или, может, месяцев, пока не надоест.
Перл поправила волосы, отчаянно сожалея, что одета в старый комбинезон. А может, и лучше, что он застал ее в таком виде.
— Патрик, в тот вечер… — Девушка первый раз посмотрела ему в лицо и снова ощутила его власть над собой.
— Да? — Он не сделал новой попытки, а, наоборот, отступив назад, сложил руки на груди, и лицо его застыло, будто вырезанное из камня.
— Я не хочу, чтобы у тебя сложилось впечатление… — пробормотала девушка. — Я не… — Она замолчала, собираясь с силами. — Я не сплю со всеми подряд, как тебе могло показаться.
— Мне показалось, что ты ответила на несколько моих поцелуев, — мягко уточнил Патрик. — А ты думаешь по-другому?
— Ты понимаешь, что я имею в виду. Это было больше, чем несколько поцелуев. Ты ясно дал понять, как смотришь на женщин, но… я не вступаю в случайные связи. — Как Глория, беззвучно добавила девушка.
— Ты хочешь меня, дорогая, — ровно произнес Патрик. — Тебе неприятно слышать, но мы оба знаем, что это правда. Я, наверно, не симпатичен тебе, но твое тело меня хочет. Я полагаю, что у тебя нет намерения остаться девственницей до конца жизни?
— Мои намерения тебя не касаются. — Перл была задета этой спокойной констатацией факта. — Ты честен со мной, и я тоже не буду кривить душой. Мне не нравится, как живешь ты и все твои женщины. Я не могу и не хочу быть такой же. И я нахожу все это… безнравственным.
— Не думал, что ты способна судить людей так строго. — В глубине низкого голоса отсутствовали всякие эмоции.
— Похоже, это сюрприз для нас обоих, — честно призналась Перл. Как же ты не поймешь, что я тебя люблю, задала Перл немой вопрос. Как ты можешь хотеть Глорию и меня одновременно?
— Ты понимаешь, что привлекаешь меня? — спросил Патрик.
— Сексуально? Да, — кивнула девушка. — Если можно так сказать, мы высекаем искры друг из друга, но я уверена, что с тобой это происходит не впервые. — Ее сердце билось так сильно, что она опасалась, как бы Патрик не услышал этот стук. — Тебе кажется, что нет ничего плохого в обладании кем-то…
— Подожди! — резко оборвал Вебер, его глаза зловеще потемнели. — Я тоже не вступаю в случайные связи. Не отрицаю, у меня были романы с женщинами, но ты же не ожидала, что в сорок лет я останусь монахом? Воздержание годится только для импотентов и евнухов, а я нормальный мужик, дорогая. Это не означает, что я веду себя как ополоумевший сексуальный маньяк. Каждый мой роман имел какой-то смысл и продолжительность.
— Но ты же не любил их, — сдавленно заметила Перл, почувствовав укол ревности.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});