Полчаса назад именно он предложил пойти на пляж. После того как они в третий раз за ночь занимались любовью, оба остались совершенно без сил. Но спать они не смогли.
Им хотелось побыть вместе, подумала София.
Она была обнаженной, но чувствовала себя уютно и тепло в огромном одеяле, которое Алекс взял с собой. Они сидели у самой воды и молчали, думая каждый о своем. Вопрос Алекса нарушил молчание.
– Ребенком, – пошутила София, – и очень любопытным. Мне все время приходили в голову сумасбродные идеи, которые непременно надо было претворить в жизнь. Я становилась очень изобретательной, когда дело касалось всяческих проделок.
– Могу себе представить, но…
– Но?
– Я думаю, ты кое-что забыла.
София вопросительно посмотрела на мужа:
– Что же?
Алекс кивнул и голосом скучного преподавателя произнес:
– Нашему высочеству кажется, что ты отличалась большим упрямством.
– Интересно, почему же вы так решили?
Алекс расхохотался.
– Привести пару примеров?
– Хорошо, хорошо… – поспешила ответить София, хмурясь. – Может быть, я действительно чуточку упряма.
– Только чуточку?
– Ладно. Я упрямая. Очень упрямая, как мул. Доволен теперь?
– Безумно, – усмехнулся Алекс.
София улыбнулась. Ей так нравилось болтать с ним о всяких пустяках. Она полностью расслабилась. И говорили они как старые друзья, не забывая флиртовать друг с другом.
– Знаешь что? – подвинулась ближе София. – Несмотря на все мое упрямство и безумные проделки, я всегда любила помечтать, причем часто в самое неподходящее время.
Алекс нежно уложил ее на спину. Одеяло защищало их от песка и морских брызг.
– И о чем ты мечтала, София?
– О будущем…
О том, чтобы встретить кого-нибудь, похожего на тебя, могла она добавить, но не осмелилась.
– И каким ты видела будущее?
– Ну, когда мне исполнилось пять, я мечтала, что вырасту и соберу самую большую коллекцию кукол Барби, – усмехнулась девушка. – Потом я мечтала стать врачом-терапевтом. Но когда я начала писать рассказы, я поняла, что хочу быть писательницей.
Алекс молчал, о чем-то думая, потом произнес:
– Тебе повезло. Твои мечты стали явью. Нежность переполняла ее. София прошептала:
– А ты каким был в детстве?
– Ты удивишься.
– Правда? – усомнилась София.
– Я был умным.
– Ну конечно.
– Красивым.
– Разумеется.
– И слишком серьезным для моих лет.
– О нет! – шутливо удивилась София.
Со смехом Алекс склонился над ней. Его черные волосы блестели в лучах утреннего солнца. Уголки красивого рта приподнялись в улыбке.
– Нехорошо издеваться над кронпринцем Лландарона.
Приподняв бедра, чтобы ощутить, как он возбужден, София прошептала:
– А что ты можешь со мной сделать? Посадишь в подземелье замка?
– Нет, у меня другие планы.
– Какие?
– Пытка. Чувственная, медленная, сводящая с ума пытка. После нее ты будешь все время провоцировать меня наказать тебя еще раз.
Его слова возбуждали сильнее самой интимной ласки. Ее кожа горела, желание пульсировало в крови. София выдохнула:
– Слишком жестокое наказание…
Но Алекс ничего не ответил. Шутки закончились. Он просто лежал сверху, не пытаясь войти в нее, как она того хотела, жаждала, ждала… Выражение его лица стало задумчивым.
– София?
– Да?
– Я хочу, чтобы наш ребенок тоже мечтал.
Его голос звучал так искренно, что София не выдержала. Горячие слезы защипали глаза, но она проглотила ком, вставший в горле. Алексу нужны не ее слезы, а поддержка.
– Он, – улыбнулась девушка, – или она будет мечтать.
– Мы сделаем все для этого.
– Конечно.
Алекс склонил голову и прижался к ее губам в нежном поцелуе.
– Да.
Обхватив его шею, София вздернула подбородок и посмотрела ему в глаза. Там она увидела его боль, прочитала его мысли, угадала его мечты… И Алекс не отвел взгляда.
И внезапно ей в голову пришла мысль.
– У меня есть идея для рассказа!
– Что?
– Для моей новой книги. Мне было трудно начать ее, потому что я задумывала не ту книгу. Но теперь я знаю, о чем должна писать, Алекс.
Алекс поцеловал ее в губы, в щеку, в ухо.
– Мне нравится видеть тебя счастливой.
Я люблю тебя, подумала София, закрывая глаза и растворяясь в его поцелуе. Руки мужа погладили ее спину.
– Вы вдохновили меня, ваше высочество, – прошептала она.
Алекс поцеловал ее в шею – туда, где бился пульс, и проложил цепочку из поцелуев к груди.
– Я?
– Именно вы, – хрипло пробормотала София.
Алекс откинул одеяло – их единственную защиту от ветра – и поцеловал ее грудь.
– Я горжусь тобой, брат.
– За то, что я прошу у тебя совета, как обставить детскую? – удивился Алекс, входя с Кэти в «Беллес энд Бьюкс» – самый дорогой детский магазин на острове.
Конечно, по традиции наследник Лландарона должен спать в королевской колыбельке, завернутый в пеленки, сшитые специально для него монахинями монастыря Святого Августина, что в часе езды на западном побережье. И Алекс намеревался соблюсти традиции, но он хотел и сам купить пару вещей для малыша. Одеяльца, игрушки, манеж. Может, даже пару книг. Он будет читать их малышу. Алекс слышал, что младенцы различают звуки еще в животе матери. И он хотел, чтобы малыш научился узнавать голос отца как можно раньше.
– Я горжусь тем, что ты так заботишься о ребенке, – ответила Кэти, беря его за руку и оглядываясь по сторонам. – Я и не думала, что наступит день, когда ты перешагнешь порог детского магазина.
– Тут нет ничего особенного, Кэтрин, – рассердился Александр. – София занята. Она пишет. И я решил сделать ей сюрприз, купив пару вещей. Вот и все.
– Ерунда, как говорит Рэйнен, – рассмеялась Кэти, подводя его к кроваткам. – Ты хочешь, чтобы она чувствовала себя счастливой.
– Кэтрин, – угрожающе начал принц.
– Не надо стыдиться своих чувств.
– Я не стыжусь.
– Рада слышать! Потому что, братишка, ты будешь замечательным мужем, хочешь ты того или нет.
Сладкий аромат детской присыпки в воздухе кружил голову, но дело не только в запахе. Слово «муж» привело его в состояние экстаза. В прошлом оно вызывало горький привкус у него во рту, раздражало и пугало. Он терял над собой контроль, слыша его. Но стоило в его жизни появиться рыжеволосой красавице, как это слово разбудило в нем давно забытые мечты.
Он повернулся к Кэти, которая пристально смотрела на него.
– Как ты думаешь, Софии больше понравится белый или зеленый?
– А ты как думаешь?
– Хватит играть в игры, Кэтрин. Я слишком занят, чтобы торчать здесь весь день.
– Правильно, – ответила она, пробуя на ощупь светло-розовое одеяльце. – Ты же должен работать. С чего ты бросил работу посреди дня?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});