Плечо Лукаса слегка пошевелилось, но он не ответил, и через мгновение Харпер закрыла глаза, наслаждаясь теплом, окутывающим её, дрожь полностью прекратилась.
Ей было удобно, но она знала, что не уснёт. У Харпер вообще были проблемы со сном, не говоря уже о том, чтобы уснуть, сидя у чужой стены рядом с возможно опасным незнакомцем, спящим в двадцати футах от неё. И всё же, несмотря на простоту обстановки, она чувствовала себя комфортно. Дело в огне? Мужчине? Глубокой, обволакивающей тишине окружающего их леса? Как бы то ни было, но она ощущала покой на душе.
…Всегда вместе, никогда врозь…
Нет, она не будет спать, но, слава богу, ей тепло. Довольно удобно. А до рассвета всего несколько часов...
Глава четырнадцатая
Джек
Метель рисовала белыми лентами снега по замерзшему полю. Джек шёл по нему, обходя занесённые камни и скрытые ямы, зная их расположение наизусть.
Вдалеке появился дом Дрисколла, из трубы валил дым, и Джек ускорил шаг, быстро пробираясь сквозь хлопья падающего снега. Ему не нравилось ходить к Дрисколлу. Он старался делать это как можно реже, но теперь, когда наступила зима, ему было не обойтись без некоторых вещей.
Особенно спичек.
Теперь он мог готовить пищу на огне, но предпочитал этого не делать. Он попробовал однажды и ему показалось, что больше не чувствует в еде вкус жизни. Он вспомнил, как его Бака говорила о витаминах и минералах, и, возможно, в этом было дело. Джек теперь редко говорил и понял, что картинки в его голове объясняют вещи гораздо лучше. Он представлял витамины и минералы, как крошечные частички жизни, которые текли через живое существо. Когда Джек ел его, то будто мог попробовать и ощутить всё то, что пережило животное. Его жизнь перетекала в Джека и таким образом никогда не заканчивалась. Жизнь продолжалась, продолжалась и продолжалась. Никогда не останавливаясь.
Джеку не хотелось вновь зимовать без огня, хотя теперь у него была крыша над головой, одеяло и теплое тело Щенка. Возможность согреться в холода стоило прогулки и нескольких минут с Дрисколлом. Но Джек его не любил. Всякий раз, когда он оказывался рядом, неприятный холодок бежал по его спине, вызывая легкую дрожь. Джек ненавидел, что у Дрисколла всё время бегали глаза, как он следит за каждым его движением. Джек научился определять, когда поблизости хищник, не только по треску ветки под его лапами или запаху шерсти, когда он приближался. Джек узнавал, что рядом опасность по шепоту внутри него и по тому, как маленькие волоски на его затылке встают дыбом.
Именно такое чувство было у Джека, когда он находился сДрисколлом.
Он не делал ничего странного, просто обменивался с Джеком вещами, но всё же это отталкивающее чувство не проходило. Джек считал — в городе Дрисколл делает что-то низкое, гадкое и подлое, чтобы получить припасы. Но старался много об этом не думать. Бака однажды объяснила, что люди делают то, что должны, чтобы выжить во время войны. А чтобы выжить, Джеку были нужны спички. Вот и всё.
Джек выпустил Щенка из дома с первыми лучами солнца, и, когда собрался к Дрисколлу, волк еще не вернулся, поэтому Джек сейчас шел один. Хотя Джек и так всегда ходил к Дрисколлу один. Щенок был верным и преданным, Джек нисколько его не боялся, но не знал, что сделает волк, если увидит незнакомца. Особенно, от которого исходило ощущение опасного зверя, как от Дрисколла.
Несколько раз, когда Джек слышал вдалеке машину или звуки, которые могли издавать люди, он специально поворачивал в другую сторону и уходил тихо, как волк. Тихо, как Щенок. Джек думал, что так научит Щенка бояться других людей, всех, кроме Джека. К тому же, Джек не знал, как поведет себя Дрисколл, если увидит приближающегося к нему гигантского волка.
Дрисколл открыл дверь еще до того, как Джек постучал, будто ждал его, отчего у Джека мороз пробежал по коже.
— Джек. Как поживаешь? Заходи. Согревайся.
Джек прошёл в маленькую комнату, думая, как всегда, о том, что стоило ему только войти внутрь, как сразу хочется уйти. Он сунул руку в сумку из двух кроличьих шкурок, сшитых между собой длинными, более-менее плотными травинками. Стежки были не очень крепкими и не могли удержать ничего слишком тяжелого, но сумка иногда выручала его. Джек мастерил её целых три дня. Из сумки Джек вытащил рыбу, облепленную снегом и завернутую в другую шкурку. В то утро он поймал рыбу, пробив лед камнем и бросив в отверстие маленькие кусочки кроличьего мяса. Это заняло у него всё утро, но он поймал четверых. Две для обмена, одну для себя и одну для Щенка.
Блеклые глаза Дрисколл заметались между рыбой и сумкой, его толстые губы приподнялись в легкой ухмылке.
— Ты много работал. Понял, как выжить с тем, что можешь добыть сам.
— А разве у нас есть выбор? — спросил Джек. — Пока война не закончится.
— Да. Конечно. На что ты хочешь их обменять?
— На спички.
— Ах. — Он вздохнул. — Спички — ценный товар.
«Ценный товар. — Мозг Джека заработал как заведенный, стараясь быстрее понять, что это значит. Он вспомнил, что ценный значит важный. — Спички важны. Товар значит вещь? Получается — важная вещь. Да, да, это так. Спички — важная вещь».
Джек знал это лучше, чем кто-либо. Что может быть дороже живительного тепла?
— Я могу принести вам еще рыбы. Сколько нужно?
Дрисколл провел пальцами по уголкам рта и по бороде. От его взгляда Джек напрягся в неприятном предчувствии.
— Принеси мне пару ботинок. Те, что я ношу, уже старые и изношенные, и мне бы хотелось что-то более тёплое и подбитое мехом.
«Ботинки?»
Джек посмотрел на свою обувь, которую смастерил сам из старых ботинок, шкур и меха. Он сшил их и обернул длинными травинками. Обувь выполняла свое предназначение — согревали ноги Джека, но была ли она достаточной ценной для обмена, Джек сомневался. Он посмотрел на ботинки Дрисколла. Они казались ему прекрасными. Джек пожалел, что у него нет таких, взамен сделанных собственноручно. Тех, которые так часто разваливались, которые он постоянно чинил или терял, пробираясь сквозь глубокий снег.
— Если ты принесешь мне пару ботинок, которые мне понравятся, я дам тебе два коробка спичек.
Сердце Джека забилось быстрее.
«Два коробка?»
Это поможет пережить целую зиму и начало весны. Джек сразу же начал обдумывать лучшие способы, как можно сделать хорошие ботинки. Его мозг гудел, думая о предметах, которые могли бы сработать лучше, чем те, что он использовал. Перочинным ножом Джек проделывал маленькие дырочки, но использовать траву в качестве нити было не лучшим решением.Она уже высохла и просто ломалась. Приходилось заменять отвалившиеся части.
— Хорошо, — сказал он, прежде чем смог себя отговорить. Ведь самое худшее, что могло произойти — Дрисколлу не понравится его обувь, и он не даст ему спички.