Сент-Джона слегка встревожило такое заявление, к тому же он не знал, можно ли было этому верить. Он тут же задался вопросом, как ему следовало воспринять, если это было правдой. Он чуть нахмурил, брови:
– Ты действительно думала обо мне?
Не задумываясь, без всякой задней мысли он протянул руку и погладил пряди волос у нее за ушами. Затем кончики пальцев переместились к ее щекам, с легкой лаской коснувшись шелковистой кожи. Нахлынувшая нежность застала врасплох его самого. У него даже возникло желание вскочить и бежать отсюда, вернуться домой, где все было так привычно и работало, как часы.
– Я это сказала вслух? – пробормотала Мария, слегка запинаясь. – Как это глупо с моей стороны! Не обращай внимания. Это все действие опиума, я уверена.
Отказавшись от собственных слов, Мария замолчала. Кристофер подался вперед, почти вплотную склонился над, ней. Его губы перехватили ее дыхание, запах ее кожи так взволновал его, что он ощутил напряжение в чреслах.
– Ну же, давай, действуй, – выдохнула леди Уинтер, окончательно заводя его, несмотря на всю свою беспомощность.
Ее беззаботная провокация заставила Кристофера улыбнуться, почувствовать удовлетворение от того, что его присутствие помогло Марии забыть о мучившей ее боли.
– Я жду тебя, – пробормотал он.
И тут настал момент легкого, предательского колебания. Затем голова Марии чуть качнулась вперед, преодолевая разделяющую их дистанцию, пока ее губы не коснулись его рта. Нежный, невинный поцелуй поразил его, заставил застыть на месте, а сердце забилось в сумасшедшем ритме.
Лишенный воли к сопротивлению, он нежно лизнул ее сомкнутые губы, почувствовав вкус опиума, бренди и восхитительную чистоту Марии. Она задохнулась, ее губы раскрылись навстречу его робким попыткам, а руки сжались. А когда кончик ее языка ответил ему взаимностью, Кристофер застонал.
Даже совершенно беспомощная, она окончательно погубила его.
И тут рука Марии скользнула меж его ног, а тонкие пальчики принялись поглаживать восставший член. Он с силой отдернулся назад, сквозь стиснутые зубы вырвалось проклятие.
Она тихо вскрикнула от боли, вызванной его резким движением.
– Мария, прости меня. – Кристофер поднес ее руку к губам. – Зачем заводить меня таким образом, когда у нас нет ни малейшей возможности достойно продолжить эти игры?
Леди Уинтер повременила с ответом. Закрыв глаза, она, казалось, ждала, когда невольно причиненная им боль отпустит ее.
– А ведь ты не сказал, что думал обо мне во время нашей разлуки. Мне очень хочется об этом узнать.
За дверью в соседней комнате послышался звук бьющегося стекла, затем последовал глухой удар о стену. Куинн издал вопль, чей-то голос ответил ему.
Кристофер тихо произнес:
– А разве наш сегодняшний набег не является достаточным доказательством моего желания быть с тобой?
Ее веки медленно поднялись, открыв за собой бездонную тьму в глазах, которые, как ему показалось, таили в себе страдания гораздо большие, чем могла причинить рана. Безнадежность, которую он увидел в них, исходила из глубины души.
– Набег – это лишь один из способов нанести поражение врагу, – парировала Мария. – Хотя твоя поспешность и лестна для меня.
– А поцелуй? – спросил он. – Что это было?
– А вот это ты мне и скажи сам.
Сент-Джон уставился на нее, его грудь бурно вздымалась и опадала. Раздосадованный полной утратой самоконтроля, Кристофер вскочил на ноги и начал расхаживать по комнате большими шагами, с ним никогда раньше не случалось ничего подобного в отношениях с женщиной.
– Может, тебе принести воды? – спросил он вдруг.
– Нет. Уходи.
Он замер на полушаге.
– Прошу прощения?
– Ты слышал меня. – Отвернувшись, Мария уткнулась в подушку. – Уходи. Прочь.
Поддавшись мгновенному порыву, Кристофер двинулся за плащом. Ему было вовсе не нужно никаких осложнений, и вообще, он был не из тех мужчин, что обхаживают женщин. Они либо любят его, либо нет.
– Я еще не уверена, что чувствую по отношению к твоим людям, которые повсюду следовали за мной, – пробормотала она.
– Благодарность? – подсказал он. Она кивком показала ему на дверь.
Этот бесцеремонный жест обозлил его. Он с таким нетерпением ждал их встречи, и вот, просто потому, что он не сказал нескольких необходимых для нее банальностей, она прогоняла его.
– Я думал о тебе, – пробурчал он.
Она не открыла глаз, и лишь одна темная бровь чуть приподнялась. Только Мария могла вложить в одно едва заметное движение столько ледяного презрения.
Почувствовав, что выдал то, чего ему не следовало показывать, он добавил:
– Я надеялся, что пару дней мы просто не будем вылезать из постели, когда ты вернешься. Причем, я полагал, что проведем время в более энергичных занятиях, а не будем разлеживаться, как это сейчас делаешь ты.
Она вернула ему понимающую улыбку, словно из всего сказанного уловила только одно – ему требовалась разрядка, утоление плотского голода, и ничего больше.
– И как часто?
– Ты имеешь в виду занятия любовью? Так часто, насколько хватило бы меня самого.
Мария мягко рассмеялась.
– Как часто ты думал обо мне?
– Слишком часто, – проворчал Сент-Джон.
– А я была голой в твоих фантазиях?
– Большую часть времени.
– И то хорошо.
– А часто ли я бывал раздет? – спросил он хрипло. Мысли о том, что Мария тоже его себе представляет, вновь пробудили желание.
– Все время. Похоже, я большая развратница, чем ты.
– Я полагаю, в этом отношении мы стоим друг друга. – Сент-Джон повернулся к ней: – Что это за гувернантка, поиски которой обошлись тебе так дорого? – Он снова присел на покрытую бархатом постель и завладел ее рукой. И только сейчас обратил внимание, какие короткие у нее ногти, те самые ногти, что однажды оказались достаточно длинными, чтобы исцарапать ему всю спину. Он потер их большим пальцем.
– Я ищу не ее.
– Что? – Кристофер поднял глаза и устремил взгляд на ее бледное лицо. Даже несмотря на нездоровую бледность, она казалась ему прекрасной. Конечно же, он знал много красивых женщин, но не мог себе представить ни одной, которая с таким же мужеством переносила бы боль, как Мария. – А кого же тогда?
– Ты разве не расспрашивал твоих людей?
– На это не хватило времени.
– Вот теперь я действительно польщена, – протянула леди Уинтер, наградив Кристофера улыбкой, которая просто потрясла его. Неужели он до сегодняшнего дня не замечал, какая у нее потрясающая улыбка? Он не мог этого припомнить.
– Вместо них я расспрашиваю тебя.
– Ты смотришься просто роскошно в этом коричневом наряде. – Мария снова тронула его бедро, проведя рукой по бриджам. Под ее пальчиками его мускулы непроизвольно напряглись. – И вообще, ты хорошо одеваешься.