песчаную гору квадратной формы с пологой поверхностью. Вид с нее открывается сногсшибательный — не в силах поверить, что окружающие меня марсианские виды — действительность, а не заставка на экране ноутбука.
Мы в Аризоне. Долине каньонов, песчаных гор и замысловатых кратеров, оставшихся после высохших рек. Никакие в мире слова не передадут красоты природы, что открывается взору с этого возвышения. Озеро Пауэлл и река, огибающая еще одну гору, образовывают картинку знаменитой песчаной «подковы». Закатное небо, поцелованное лучами уходящего солнца, и красноватая дымка, дарующая этому месту вид поверхности Марса. Коулман не соврал, когда пообещал, что мы летим на другую планету.
Прикрываю ладонями рот, жадно разглядывая каждый миллиметр этих нарисованных Богом текстур. Хочу запомнить этот момент, сфотографировать своими глазами.
Красная пустыня и бесконечное пространство. Безграничная свобода. Слияние четырех стихий в горячем зареве солнца.
— Тебе нравится? — и снова в его голосе присутствует этот незнакомый мне трепет, некое волнение.
— Спрашиваешь!? Бесконечно, Коул! — восторженно кричу я. — Ну а платье? Платье мне здесь зачем?
— Неужели ты еще не поняла, — со скепсисом заявляет Коул, выставляя вперед красную коробочку, в которой обычно скрывается то, что мечтает увидеть каждая девушка. Обручальное кольцо, мать его.
Это не «просто пойдем со мной», и это не розыгрыш. Не знаю, насколько юридически верной будет наша свадьба… законной ли. Но Коулман Мердер действительно сделал это: все тщательно спланировал, организовал до мелочей.
Он выкрал меня из Анмара, чтобы сделать своей женой намного раньше того, кому я обещана королем этой страны.
— Что? Коул, ты в своем уме? — делаю шаг назад, ощущая, как в грудной клетке вдруг становится тесно.
— Осторожно, малышка. Еще пара шагов, и ты упадешь с обрыва, — хватает меня за руку и тянет на себя. Морщинка между его бровей становится настолько глубокой, а хватка — критически мертвой.
— Я не выйду за тебя замуж! Не по-настоящему! Я думала…, — если он думает, что защитил меня от падения, то он ошибается.
Я лечу куда-то вниз. Прямо сейчас.
— Я не спрашиваю, Энжи, — твердо отрезает Коул. — Хотя, если ты так настаиваешь…, — Мердер опускается на одно колено передо мной. Его ладонь сжимает мою, и я нахожусь в легком шоке от того, что впервые смотрю на него сверху вниз. — Ты будешь моей женой, Пикси? — я погружаюсь в омут его глаз, не осознавая, как щеки пощипывают соленые слезы, а губы несколько раз шепчут тихое «да».
Мердер
Поднявшись с колен, я заключаю Пикси в далеко не трепетные и романтичные объятия. Стискиваю ее в своих руках до хруста хрупких косточек и жалобного писка затисканного котом маленького мышонка. Сгребаю в охапку и жадно пожираю нежный рот, всасываю в себя ее болтливый язык, терзаю податливые губы, пока она ни начинает биться в моих руках от нехватки кислорода. Не отпускаю свою добычу, а лишь даю пару миллиметров свободного пространства, и мы рвано дышим, глядя друг на друга так, словно вокруг никого и ничего не существует.
Мы на другой планете, в другой вселенной, наполовину вымышленной и дьявольски реальной. Все здесь принадлежит только нам двоим.
Ее многократное «Да» все еще звенит в ушах, растекаясь электрическим током по венам. Мне даже не пришлось умолять, хотя я готовился. Мне в лом. Если речь о Пикси, мои хлипкие тормоза слетают напрочь. Не создан еще такой транквилизатор, чтобы исправить всю эту херню, что творит со мной шальная отчаянная принцесса, украденная из каменной башни.
Пусть это безумие не будет длиться вечно, и в конце нам все-таки придется разбиться и протрезветь, эти минуты на краю пропасти мы не забудем даже в аду. Потому что здесь и сейчас мы по-настоящему свободны. У меня встают даже волоски на руках от затопивших мозг похабных фантазий. До их воплощения остались считанные часы. Мучительно долго. Я бы разложил и оттрахал ее прямо на этих многовековых камнях на глазах у с любопытством наблюдающей за нами женщины-пилота и ее долговязого помощника с включенной камерой.
— Но у меня есть условия, Мердер. Не постановочные, а самые настоящие, — отдышавшись, начинает торговаться ангел.
Она осторожно водит тонкими пальчиками по моей щеке, нежно трогает ссадину под бровью, незаметно любуясь обручальным кольцом. В прищуренных голубых глазах отражается нависшее над нами знойное небо, внизу простирается красная пустыня, а раскаленный воздух пропитан сухим зноем, от которого перехватывает лёгкие и шумит в голове.
— Ты прекратишь вести себя, как полный псих, и найдешь способ вернуться домой, чтобы при этом мы оба остались живы.
— Это все? — выгнув бровь, я глажу ее длинную шею, на которой в лучах полыхающего солнца уникально поблёскивает и переливается всеми цветами и оттенками мой особенный подарок.
— И ты больше не будешь трахать все, что шевелится, — поджав губы, добавляет Пикси с видом строгой училки.
— Совсем все? — посмеиваюсь я, тронув пальцем припухшую нижнюю губу. — Тебя-то трахать можно? — ее щеки вспыхивают, красноречиво отвечая на заданный вопрос. — И я рассчитываю на твои активные шевеления, детка. Долбить бревно совсем не круто.
— Лучше замолчи, — шипит пунцовый ангел, накрыв мой рот кончиками пальцев. Я убираю ее ладонь и крепко сжимаю в своей.
— Как скажешь, ангел, — лукаво подмигиваю и разворачиваю нас обоих к заждавшимся зрителям. Наш пилот, сменивший летную форму на строгое платье, поспешно шагает вперед.
— Меня зовут Анита, — представляется она второй за сегодня раз, но теперь с совершенно иным значением. Раскрыв традиционную папку, женщина пробегает взглядом по указанным в документах именам. — Коулман и Анджелина, сегодня я буду вашим свадебным министром и проведу церемонию прямо здесь, — она делает небольшую паузу, вопросительно глядя на издавшую шумный вдох Пикси.
— Продолжай, Анита. Моя невеста немного волнуется.
— Это абсолютно нормально, — понимающе улыбается регистратор. — Воздух здесь разряженный, и может немного кружиться голова. Надолго я вас не задержу. Вся процедура займёт не больше пятнадцати минут. Мой помощник Андре займётся фото и видеосъёмкой. Времени у нас немного. Поэтому давайте поспешим. Итак, вы готовы?
— Да, — отвечаю за двоих. Судя по тому, как трясется Пикси, судорожно сжимая влажными пальчиками мою руку, говорить внятно и отвечать на вопросы она пока не способна.
— Прекрасно, — Анита торжественно улыбается, и, взглянув на наручные часы, сразу переходит к делу. — Анджелина и Коулман, в этот особенный день вы решили соединить ваши судьбы, и прежде чем мы приступим к официальной части, я обязана спросить, является ли ваше желание вступить в брак осознанным и добровольным?
— Вопрос с подвохом, — ухмыляюсь я и, поймав растерянный взгляд ангела, ободряюще подмигиваю. — Ни на одном из нас нет наручников. Поэтому — да.