три мага разных стихий: один огня и два воды, которых можно было посчитать боевыми, и один лекарь. Правда, у тридцатилетнего мага огня Этемея Михевера, хорошо, что из моего клана, ещё и способности к стихии земли второго уровня имелись. А так, уровни у всех, конечно, не выше четвёртого. Получается, и не обучались толком, и не развивались в молодости и позже так и остановились в развитии на этом уровне. И магических артефактов, кстати, тоже не выше четвёртого уровня, и амулетов разных и у них, и у остальных бойцов оказалось в наличии откровенно мало. И как только этой сотне удалось сюда дойти? Раньше по молодости о неприятностях с магией в клане мне не было известно. А тут явное магическое отставание получается. Неужели дед сплоховал? Хотя, как мне помнилось, сувары, в общем, бойцы что надо.
На мой вопрос о магах дядя Ильтепер откровенно ответил, что маги повыше уровнем и умениями остались дома или переметнулись к Нухратам. Многие уже были в возрасте, а некоторых магов помоложе и сильнее, вызвавшихся в поход, просто не отпустили. Раз казна клана оказалась у них, перекупили их Нухраты, склонили на свою сторону. Этемей Михевер и лекарь Алшав Кавал, хорошо, что оба из моего клана, отнеслись ко мне вполне доброжелательно. Остальные два мага, оказавшиеся из других кланов, посматривали в мою сторону откровенно злобно, и потому иметь с ними дел мне просто расхотелось.
Зато мне удалось приметить даже пятерых Одарённых, способных выучиться на настоящих магов. Одним из них оказался и мой приятель Шумил, пусть еле-еле, но дотянувшийся до третьего уровня по стихии огня. Зато другой, восемнадцатилетний здоровяк Сентер Шураман, и тоже из моего клана, имел способности к стихиям воды и жизни, наверное, даже и шестого и третьего уровней. К сожалению, он, выросший в бедной семье, оказался совсем безграмотным, и я его не знал, но парень, вроде, всё же приходился мне дальним родственником. Нет, что Сентер как бы и знахарь, конечно, знали все, но из-за свары в клане, некому было его учить. И двадцатилетний Атлаш Тукташ, кстати, оставивший дома жену Сарине и двухлетнюю дочку Укаслу, имел способности к магии жизни четвёртого и стихии воды второго уровня, но тоже слабо владел грамотой. О его способностях никто даже и не догадывался. Ещё два воина из других кланов: один мой ровесник, другой сильно постарше, имели способности к стихиям огня и воды четвёртого и третьего уровня. Но ведь о них тоже никто ничего не знал. Хотя, было понятно, что из-за бедности кланов и самих Одарённых всем было не до магии. А тут в поход вышла именно беднота.
После общего и бурного обсуждения, многие выступавшие сходу предложили выявленных предателей изрубить на куски. Раз эльфы, потом и сам Ляруй, изрубили Яркея и Хонтеяра, то почему бы им не оплатить той же монетой. Да, такие нежданные новости просто привели моих соплеменников в бешенство. Конечно, тут пришлось вмешаться мне и просто напомнить, что не дело так сразу убивать важных видоков. Ведь, помимо того же Ляруя, в клане и у соседей из клана Красной рябины до сих пор здравствовали ещё шесть предателей, убивавших вместе с эльфами младших братьев дядей Акчюра и Ильтепера. Теперь их имена стали известны. Вот если три пойманных предателя там, дома, разоблачат и остальных, потом и самих Нухратов, которым эти предатели служили, то другое дело. Может, ещё смогут и прощение заслужить, конечно, с потерей многих прав, и семьи не пострадают.
Конечно, тут против меня никто ничего не посмел молвить, пусть хоть словечка. Согласились. Хотя, не совсем. Ведь после этого мы перешли к обсуждению и других дел. Но сразу же после моего предложения признать меня единым вождём, хотя бы тут, многие тут же резко и недовольно зароптали. Хотя, чуть погодя, явно осознав свою преждевременную ошибку, они все примолкли. Тем не менее, когда я попросил поднять правую руку за признание меня единым вождём, два десятка воинов отказались, в том числе десяток был из моего же клана. Кстати, отказались и оба мага из других кланов. Конечно, мне тут такие недовольные и отщепенцы, тем более, маги, совершенно не были нужны. Я спокойно предложил большинству тут же отправиться обратно за семьями, а уж тем, кто отказался, понятно, что насовсем. Заодно и предупредил, что те, кто имеет хоть какие-то противные намерения, чтобы лучше здесь и не появлялись, потому что всё равно будут разоблачены. И прочим недовольным тут от меня ничего не светило. А вот неприятностей заиметь, то запросто!
И только после этого я сообщил, что те, кто решится переселиться на новые земли, обязательно получат участок, какой осилят. Всем им будет оказана помощь при постройке дома и других нужных сооружений. Доступ в леса свободный, камня вдоволь, охота и рыбалка тоже, мол, свободные. Конечно, вождь единый и кланов никаких не будет, и порядки в своих владениях я пообещал строгие. После последних слов, понятно, что многие сувары, особенно из других кланов, расхотят ко мне переселяться. Ну и пусть! Что толку от предателей, хоть и возможных? Мне здесь спокойней жить будет. У меня уже жена есть, скоро и наследник появится. Жаль, что и возвращаться в Суварскую Пустошь мне пока было не с руки. Потом, после нынешнего бардака, в клан требовалось влить столь огромные деньги, что, прежде, надо было сильно-сильно подумать. Наверное, и не стоило? Пока точно обойдутся! И чтобы меня там, как деда, убили?
Остаться с собой я пока предложил всего лишь двум десяткам воинам помоложе, конечно, и обоим детским приятелям, и другим будущим магам. К счастью, среди последних отщепенцев не оказалось. Потом, и у Аттика, и ещё нескольких остающихся тоже имелись слабые способности к магии. Хуже было другое: почти всех требовалось обучить грамоте. Её уровень точно был недостаточным для изучения магии. А вот учить воинским делам остающихся уже особо не требовалось. Ещё и дядя Ильтепер остался.
А дяде Акчюру я выписал грамоту, что в моё отсутствие в Суварской Пустоши именно он будет представлять меня со всеми правами вождя клана. Конечно, хватало и тех из моего клана, кто остался недоволен моим решением. На это я просто предупредил дядю Акчюра, что недовольным суварам нечего делать на новых землях. Он получил и наказ взять под стражу всех Нухратов и тех, кто виновен, судить согласно уложениям и обычаям клана, и вплоть до смерти. Моих родных и друзей, и его брата никто не