— Ты представляешь! — с порога завопила Люська.
— Может, сначала в комнату пройдем?
— Да мне просто не терпится! Впрочем, я на минутку.
— Постой, ты, прямо с работы ко мне, что ли?
— Меня ж распирает! Не маме же с папой рассказывать, как я ходила с мужчиной в дорогой ресторан?!
В кухне Люська плюхнулась на табуретку и спросила:
— А есть что поесть? Рестораны случаются в жизни редко, а кушать почему-то хочется всегда. Что у тебя сегодня в холодильнике? Засохший кусок сыра и пара недозрелых помидор? Постой. Тащи-ка из прихожей мою сумку.
Из недр Люськиной хозяйственной сумки Люба в итоге извлекла батон белого хлеба, гирлянду молочных сосисок, бутылку кетчупа и несколько румяных яблок.
— Сойдет, — сказала Люська. — Ставь воду Для сосисок, а я пока буду рассказывать.
— В магазине «Чай, кофе» была? — спросила Люба, наливая воду в маленькую кастрюльку и ставя ее на плиту.
— А, — махнула рукой Люська. — Давай сразу к сути.
— А в чем суть?
— В том, что мне во что бы то ни стало надо измениться.
— Как измениться? — не поняла Люба.
— В лучшую сторону, — торжественно заявила подруга. — Ну кто я есть?
— Хороший человек, — пожала плечами Люба.
— Да он принял меня за уличную девку! — отчаянно вскрикнула Люська. — Знаешь, каких трудов мне стоило его убедить, что это не так?
— Представляю.
— И только когда я посмотрела на себя глазами швейцара, открывшего перед нами дверь ресторана, я поняла, что надо срочно что-то с собой делать. Как ты думаешь, может, мне волосы перекрасить? Во что-нибудь нейтральное?
— Не знаю. Я в этом ничего не понимаю. Д нейтральное, это, по-твоему, что?
— Ну, блонд, например, — неуверенно сказала Люська. — Или шатен.
— По-моему, у тебя начинает формироваться комплекс. По поводу собственной внешности.
— Ты со мной только психологию не разводи. Клиентам своим можешь очки втирать.
— Ты считаешь, что я плохой психолог? — обиделась Люба.
— А что, хороший? Как это там у вас говорится? «Врач — исцелись сам». Вот, — торжественно изрекла Люська. И добавила: — Вода кипит.
Люба молча бросила в кастрюльку пять сосисок.
— Ну, не дуйся, — примирительно сказала подруга. — Я же тебе главного еще не рассказала. Как это все было. Честное слово, я старалась вести себя как можно скромнее! Водку не пила, пирожными не объедалась и выбрала в меню чего попроще. Какой-то морской коктейль. С лягушками, наверное. Потому что это оказалось не жидкое, в бокале, а на тарелке. Нечто. Неужели такое где-то живет? Б-р-р-р! И еще блинчики. Просила не сладкие (села на диету), и в них оказалось черт-те знает что. Я даже толком не разобрала. Вроде древесные побеги.
— Почему древесные?
— Потому что я их с трудом разжевала. Где еще такое может расти, как не на дереве?
— А на вкус? .
— Вот если нарвать на огороде стрелок чеснока, тех, что закручиваются, да обжарить до мягкости на растительном масле, да добавить туда томатику, обжаренного лучку и морковки...
— Похоже?
— Не. Хуже. То, что было в этих самых блинах.
— Боюсь, Апельсинчик, что это было в меню самое дорогое.
— Да ты что?!
— Ты на цены-то смотрела?
— Милая, ты когда последний раз была в ресторане? — прищурилась Люська. — Я всегда догадывалась, что твой Олег держал тебя в черном теле. Между прочим, счет официант подает мужчине. И, между прочим, он в корочках. Не мужчина, счет, не надо так на меня смотреть! Кавалер открывает корочки, заглядывает в них и кладет туда купюру. Или несколько купюр. Официант на него смотрит, и кавалер отрицательно качает головой: «Сдачи, мол, не надо». Вот и все.
— И сколько купюр положил в корочки твой кавалер?
— А он это сделал, когда я носик пошла припудрить. Усекла?
— Боюсь, он тебе больше не позвонит.
— Ошибаешься. Уже позвонил. Прямо с утра. Спросил, как я себя чувствую после вчерашнего.
— А что было вчера? — поинтересовалась Люба.
— Ну как что? Морской коктейль, — невинно ответила подруга.
— Апельсинчик!
— Что ж ты так кричишь? Я ж тебе сказала, что Рыжий дома. Мы просто до одури целовались в его машине.
— И все?
— Я ж тебе говорю: морской коктейль. Одни сопли. Мне, конечно, сразу же захотелось нечто более существенное. Ты ж знаешь мой темперамент! — с гордостью сказала подруга.
— Ну а он что?
— А он говорит: «Давай не будем спешить».
Как в кино, честное слово!
— Тебя это не удивило?
— Так я к тебе за этим и пришла. Битый час долдоню: хочу измениться к лучшему! Мне впервые в жизни попался порядочный мужчина, который сразу не тащит в постель. А ты... Ой, а сосиски-то! Сосиски!
Люба кинулась к плите, накинула на кастрюльку полотенце. Потом схватила ее и сунула под холодную воду. Извлеченные оттуда сосиски распухли до чудовищных размеров и местами лопнули. Она достала тарелку, вывалила их, порезала на кусочки, полила кетчупом. Поставила тарелку перед Люськой и с иронией заметила:
— Морской коктейль.
— Лягушек к нему не хватает, — пожала плечами подруга. Потом схватила вилку и накинулась на сосиски: — Я вообще-то не привередливая. Хлеб дай. Фу, почти черствый!
— И все-таки, как насчет магазина? — спросила Люба через несколько минут.
— Ах, да! Вспомнила!
Люська вскочила, прожевывая на ходу сосиску, кинулась в прихожую и, вернувшись оттуда, кинула на стол два пакетика:
— Вот. Десерт.
— Что это?
— Как что? Капучино. С амаретто.
— Так существует на самом деле такой магазин?
— Конечно! — Люська энергично тряхнула оранжевой головой.
— И кто там работает? — осторожно спросила Люба.
— Чума! Странная девица. Все время разговаривает по телефону. Я ей: «Девушка, ау! Покупатель здесь!» А она мне: «Конечно, я слышу». Я так и не поняла, мне она это или тому, кто в телефоне. Но когда я попросила два пакетика кофе с амаретто, дала и безошибочно отсчитала сдачу с сотни. Кукла моргучая, — беззлобно добавила Люська.
— У тебя что, мелочи не было?
— Я нарочно. Из вредности. Думала, что ошибется.
— И какая она из себя, эта девушка?
— Тебе-то что?
— Высокая, ноги длинные, глаза миндалевидные, темные.
— Удивляюсь я тебе! — вытаращила глаза подруга. — Сидишь дома и словно сквозь стены видишь! Может, ты все-таки видишь, в, какой цвет мне волосы перекрасить?
— Ты твердо решила это сделать?
— Ха! И еще, это. Научи меня Интернету.
— Зачем?!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});